— Неужели даже к вам обращались с подобными предложениями? Я знаю, что у вас, кажется, равноправие. Хотя, честно говоря, мне до сих пор трудно представить что‑то такое. — Альгрус извиняясь, развёл руками.

Милена в ответ только в очередной раз пожала плечами.

— Моя ситуация сложилась так, что мне пришлось открыться другим людям. — Ей показалось сейчас важным просветить блондина о том, что в случае чего её будут искать. Не то, чтобы он дал повод думать, будто её не собираются отпускать по прошествии обещанного времени. Но всегда лучше заранее перестраховаться.

— И хотя теперь я скорее жалею о своём решении, но обо мне известно. Так что некоторое время я сотрудничала с государственными структурами.

— Вы удивительны. — Рад подался вперёд, разглядывая уже вполне здоровую на вид девушку. — И неужели вам никогда не было тяжело? Неужели не к кому было обратиться за помощью? У нас если девушка остаётся одна это не нормально. Скорее…

— Эй! — Милена недоумённо рассматривала собеседника. — Вы только что сказали, что моя жизнь — ненормальна и, по сути, я достойна жалости. Может, всё‑таки стоит выбирать, что говоришь?

Неожиданно рад смутился. Заалел не только щеками, но и острыми кончиками ушей. Смотрелось на взгляд Милены до невозможности мило.

— Я… да, прошу прощения. Мне часто приходится общаться с иностранными подданными, но уважать чужую культуру я так и не научился. — На этот раз улыбка была по — настоящему виноватой.

— Наставник мне ежедневно на это пеняет. Утверждая, что я ещё не готов к самостоятельным переговорам с носителями иной культуры. Вы не представляете, как унизительно понимать, насколько же он был прав.

Милена улыбнулась. Подбодрить его было нечем, а вот перевести разговор в более интересное для себя русло, всегда, пожалуйста.

— Вы часто имеете дело с иностранцами?

Альгрус согласно кивнул.

— Мой наставник работает в посольстве. В будущем мне пророчат его место, но судя по моим успехам, это произойдёт ещё не скоро.

Продолжая улыбаться, Милена насмешливо прыснула.

— Только не говорите мне, что меня тут задерживают, чтобы вы могли потренироваться в дипломатии?

Альгрус закусил губу и отрицательно покачал головой.

— Конечно нет. Но мне действительно интересно с вами общаться. Честно говоря — сильно удивился. Зная, что вашему народу непривычно прибегать к помощи тонких сил и увидев столь быстрое выздоровление, появилось стойкое ощущение, словно упустил в собственном образовании такой приличный кусок. Кстати, а то, что происходило с вашим лицом, когда вы только проснулись? Это была одна из тех особенностей, из‑за которых оборотней не любят среди людей?

Милена потеребила нижнюю губу и неуверенно кивнула.

— Можно сказать и так. Объяснения получаться долгими и честно говоря, мне бы не хотелось затрагивать эту тему.

Рад кивнул немного разочарованно, но настаивать не стал.

Кажется, он посчитал, что Милена неприятно говорить о таких вещах, которые не одобрялись обществом. Деликатность, оказывается, весьма удобная вещь для того кто не хочет разговаривать на щекотливые темы.

Милена отпила небольшой глоток, скрывая за краями бокала улыбку. Удобно.

- — Здесь и далее, название оборотней сошедших с ума после первого превращения.

— А если по делу, — Милена замялась. Не хотелось в очередной раз поднимать эту тему, но как долго ей ещё предстояло просидеть взаперти, без возможности связаться с братом? Одно дело оказаться тут по нормальной туристической визе, и совершенно другое тайно пробраться на территорию чужого государства лишь с эфемерным приглашением рада, которого даже в этом мире‑то нет.

— К завтрашнему утру всё уже должно разрешиться? И мне позволят покинуть это место?

Рад кивнул.

— Вы говорите так, словно тут тюрьма. — Он раздосадовано вздохнул. — Из‑за меня вы оказались втянуты в эту неприятную ситуацию. Честное слово мне крайне жаль, что всё это произошло, и задерживать вас, конечно, никто не будет. Но к тому моменту как мы сможем вернуться, уже и нападающие разберутся, что вы только случайный свидетель, да и возможно их уже даже поймают. Потерпите немного. Всё‑таки здесь не тюрьма и вы не пленница. Или вас не устраивает что‑то конкретное? Тогда не стесняйтесь, если это будет возможно, я постараюсь исполнить ваши желания.

Как мило, — Милена саркастично усмехнулась. Так‑таки прямо исполнит.

Оборотень огорчённо выдохнула.

— Да ничего конкретного. — Недовольно скривилась. — Сама ситуация напрягает. А вот вам, похоже, всё это привычно.

Она бросила на рада настороженный взгляд. Теперь пришла очередь блондина тяжело вздыхать.

— К огромному сожалению, подобные приключения для меня уже не в новинку.

Милена заинтересованно подняла глаза на собеседника.

— Настолько влиятельная семья? — Она улыбнулась кончиками губ, выражая не столько любопытство, сколько сочувствие. Альгус заметно заколебался, даже брови нахмурил и губы поджал, явно не решаясь открыто признать собственное происхождение.

— Даже не знаю, как сказать. — Начав говорить, на его губах расцвела широкая открытая улыбка. — Мы конечно, как это говориться у вас — «аристократия», но очень уж дальняя ветвь. Права на престол у нас нет. И собственно я во всё это влез, только за счёт того, что мой дядя является министром иностранных дел. Ну, так кажется, называется эта должность у людей?

— Хмм, так это он тот наставник, который никак не может привить вам чувство такта?

Рад возмущённо вскинулся, а Милена рассмеялась. Поддразнивание вышло совершенно детским, но оттого не менее забавным. Эль тоже усмехнулся и вынуждено склонил голову.

— Ну, как‑то так.

Эльф неуверенно оглядел пустой стол и выдвинул предложение.

— Может, хотите прогуляться в саду? Или в библиотеку? Как‑то странно всё время сидеть на одном месте.

Милена удивлённо замешкалась, ей как‑то даже в голову не пришло, что после того как ей битый час расписывали поджидающие снаружи опасности, можно будет выйти в сад. Альгус заминку приметил и поспешно вскинул руку.

— Если конечно ваше состояние позволяет. Уверен, такая рана даже для вас не пройдёт бесследно, поэтому если вам тяжело…

Оборотень замотала головой и дружелюбно оскалилась.

— Да всё порядке. Было бы интересно взглянуть на сад. А в библиотеке, думаю я ни одной книги не пойму.

Она выбралась из‑за стола следом за радом, и тот только обратил внимание на её босые ноги. Сначала его брови удивлённо взлетели вверх, и он недоверчиво посмотрел на собеседницу.

— У вас принято ходить босиком?

— Вообще‑то нет. — Милена хмыкнула.

— Просто моя обувь пришла в негодность, а другую не предложили. Я же не знаю, может так и надо.

Тиш мучительно покраснел и яростно сверкнул глазами.

— Кажется это моя вина. Я отдал распоряжение на счёт одежды, но совершенно не подумал об обуви.

Она, на миг настороженно замерла, но после этой реплики заметно расслабилась. Похоже, злился эль только на собственную невнимательность. Хотя ему и грех кается. Всё‑таки на него за какие‑то несколько часов совершилось два покушения подряд, пришлось возиться с тяжелораненой незнакомкой, которой он внезапно оказался должен за, пусть и невольное, но спасение. Да ещё её нечеловеческая природа, которая неизвестно что сулит окружающим, как пыльным мешком по голове. Об обуви для гостьи тут было тяжко вспомнить. Милена как можно безразличнее махнула рукой.

— Мне так даже удобнее. Обувь, скорее привычка, чем необходимость. Так что не особенно расстраивайтесь.

Рад упрямо поджал губы, но благодарно склонил голову в неглубоком поклоне.

— Вы крайне великодушны.

Милена самодовольно кивнула. Если бы это носило какой‑то скрытый мотив, как ей казалось раньше, имел бы смысл оскорбиться. А раз уж тут простое недоразумение, да ещё после принесённых извинений можно было позволить себе немного великодушия. Тем более что без обуви действительно удобнее.