На слелуюший лень повторилась та же ситуация, но на этот раз Рьосуи постучал в лверь.

«Кто там?» - спросил Майоку.

Рьосуи громко проговорил свое имя, полученное им после просветления, илобавил:

«Перестань волить меня за нос. Если бы я не приехал к тебе, меня всю жизнь обманывала бы книга влвеналиати частях».

Майоку открыл лверь и полтверлил просветление Рьосуи.

Рьосуи вернулся гула, гле он учился, там он отказался прололжать обучение и сказал собравшимся ученикам:

«Я знаю все, что вам известно, но вы не знаете всего, что известно мне».

Олнажлы Секито гулял по горам с учеником Секишитсю. Заметив, что лорогу им перегоролили упавшие ветки,

Секито попросил ученика разрезать ветки и отташить их прочь.

«Я не захватил с собой нож», - ответил Секишитсю.

Секито лостал свой нож и протянул его ученику лезвием вперел. Секишитсю попросил:

«Пожалуйста, лайте мне лругой коней ножа».

«А что ты булешь лелать ручкой?» - спросил Секито. И тогла Секишитсю все осознал.

Некий монах спросил Рьюга:

«Что же такого приобрели лревние, что у них прекратился всякий тру л?»

Рьюг ответил:

«Это было полобно грабителю, ворвавшемуся в необитаем ый лом ».

Маниша, прежде чем я войду в мир дзен, мне надо кое-что сказать о Шанкарачарьи из Пури.

Его заявление о том, что неприкасаемые - это народ Бога, имеет своим следствием необходимость допускать народ Бога в каждый храм, который считается храмом Бога.

Во-вторых, объявляя, что неприкасаемые - это народ Бога, Шанкарачарья сам стал неприкасаемым. Ведь он тоже часть народа Бога. Он сделал весь народ Индии хариджанами. Нужно или всех людей пускать в храмы или никого.

Политики ради собственных выгод используют бедных хариджан. К счастью, Свами Агнивешу, пытавшемуся направить на Нат Двару манифестацию, удалось собрать не более ста пятидесяти человек. Эти люди исчезли прежде, чем они успели подойти к Нат Дваре! Даже сын доктора амбедкара, являвшийся великим вождем хариджан, не появился в этой манифестации. А ведь он обещал прийти. Это сокрушительное поражение Агнивеша. Если у него есть хотя бы капля интеллекта, он поймет, что остутствие на манифестации хариджан указывает на их сильный страх. Политики не в силах устранить тысячи лет обусловливания.

Единственный способ для хариджан заключается в том, что им надо требовать отдельного голосования. И иного решения нет. Не нужно ни одному хариджану пытаться вломиться в индуистский храм. Хариджане могут устроить собственные маленькие храмы, даже в крохотных бамбуковых хижинах. Оскорбительно идти туда, где тебя не встречают радушно, всему есть передел. Но складывается такое впечатление, что тысячи лет осуждения не прошли даром, и теперь даже хариджане убеждены до мозга костей, что они неприкасаемые, что любой человек станет грязным, лишь прикоснувшись к ним.

Политикам не под силу разрушить такое обусловливание. Хариджанам нужно психологическое понимание. Сначала им надо освободиться от идеи того, что они неприкасаемые. Если они войдут в храм, они не освободятся от идеи того, что они неприкасаемые. Сначала им надо обрести достоинство и уважение к себе. Они должны отказаться входить в храмы, поскольку чего стоит храм, отвергающий людей? Храм должен быть открыт для всех. Бог - это не монополия группы людей.

В принципе, Агнивеш не смог собрать людей, но вокруг храма Нат Двара собралась толпа в пять тысяч человек, готовых защитить его, если бы Агнивешу удалось привести людей к нему. К счастью, ему это не удалось. В противном случае этих хариджан перебили бы. В Индии их вырезали в течении столетий. Их сжигали заживо, индусы превращали их деревни в пепелища. Никого не отпускали живым. Женщин перед смертью насиловали. И хариджане привыкли к этим унижениям.

Поэтому вопрос не в политиках. Нужно, чтобы интеллигентные люди воспитывали в хариджанах достоинство, чтобы они напоминали им, что хариджане тоже люди, и им не нужно ничего вымаливать у кого-либо, что быть индивидуальностями - это их основное право и что с их стороны совершенно правильно отвергать индуистов, поскольку те в течение десяти тысяч лет, да и поныне тоже, подавляли их.

Хорошо, что хариджане не пошли за Агнивешом, за этим жалким политиком. Его не волнуют хариджане, иначе он понял бы, что главное - это смыть бессознательное хариджан. Это невозможно сделать, затолкав их в храм. Всем хариджанам необходимо обратиться к медитации, чтобы выбросить из себя все навязанное им обусловливание. Только через медитацию они могут вновь обрести достоинство и человеческий облик. Им предлагают оскорбительные для них способы...

Теперь вся ответственность ложится на Агнивеша, ведь вся страна станет смеяться над ним, говоря: «Вы только подумайте - хариджане сбежали из манифестации, они даже не дошли до Нат Двары». За это безобразие ответственен Агнивеш. Снова одержала победу индуистская идея кастовости. Эта идея всегда будет побеждать до тех пор, пока хариджане сами не откажутся от индуистских храмов и ритуалов и потребуют себе отдельного голосования, заявив, что они не станут голосовать за индуистов. И только в этом случае можно будет положить конец этому рабству - возможно, самому долгому в мире.

Этот храм открыт для всех. Хариджанам надо приходить сюда, медитировать и понимать всю причину того, почему они позволяют себя унижать.

Даже сказать о том, что вы хотите войти в храмы значит принять идею того, что эти храмы - священные места. Эти священные места - причина всего подавления и унижения, всех страданий, причина сжигания людей заживо. Эти храмы уже не святые. Хариджанам следует сказать каждому, который хочет, чтобы они посещали храмы: «Не делай из нас дураков. Мы не принадлежим индуистской вере. И нам не нужно принадлежать никакой иной вере. Мы будем существовать как хариджане, народ Бога. Мы создадим собственных богов, как это сделали вы. Мы сочиним собственные молитвы, как это сделали вы. Мы не примем ваши священные книги и традиции. Мы положим начало новому братству». Только медитативная революция способна освободить хариджан.

Но человеческий ум очень усложнен. Я выступаю за освобождение женщин. Моя секретарь Хасья ездила в Европу и встречалась там с разными группами людей. Она посещала и организации по освобождению женщин, но тамошние женщины не приняли мои книги, поскольку они написаны мужчиной. Это тоже тупость. Я выступаю за освобождение женщин, а женщины не принимают мои книги и идеи, как освободить женщин, только потому, что я мужчина. Во имя освобождения эти дамы сами делают глупости. Что такое их освобождение? Они хотят курить как мужчины, одеваться как мужчины и материться не хуже их. Скоро они потребуют себе право мочиться как мужчины. Вот и все их освобождение!

Проблема всех видов рабства одна: сам раб не способен освободиться от своей обусловленности. В противном случае освобождение случилось бы мгновенно. Здесь никто даже не интересуется, кто вы, мы просто даем вам возможность отбросить вашу обусловленность. И не важно, какая это обусловленность и кто вам ее навязал: индуисты или мусульмане, иудеи или христиане. Вопрос в том, чтобы отбросит обусловленность и просто быть собой, чистыми, словно вы только что родились.

Это единственная революция, которая может сделать так, чтобы всякое рабство исчезло их мира. Нам нужен мир свободы, все условия свободы - это свобода слова, передвижения и достоинства. Все прошлое настолько темное, что настала пора полностью отстраниться от прошлого и создать новое будущее.

Особенно в эти дни, в последние годы двадцатого века нам обязательно нужно решить: либо мы создадим нового человека и новое человечество, или мы разрушим эту прекрасную планету. Либо мощная революция, которая отбросить все прошлое, которое мы носим в себе как бремя, либо нас это бремя погубит. И оно убьет не только нас, но и деревья, птиц, животных, цветы -исчезнет все. Кукушка уже не будет петь. И больше не будет безмолвного окружения, подобного этому.