Лиам снова его стукнул:

– Принцесса хочет кое-что сказать – выслушай.

– Так о чем ты? – снова повернулся к Анни принц. – Гвендолин здесь? Я знал, что она сохнет по мне! После того как я поцеловал ее в саду, она…

– Нет, ее здесь нет. У нас неприятности, и ты тот, кто все исправит.

– Что за неприятности? – Внезапно вид у Дигби стал хитрым.

– Уверена, ты слышал о проклятье, – начала Анни. – Что ж, оно сработало, невзирая на все наши усилия. Гвенни уколола палец о веретено прялки и будет спать, пока не получит поцелуй истинной любви. Моя мать настаивает, что от тебя, посему послала меня сказать тебе об этом.

– Почему послали тебя? Почему не обычного гонца?

– Потому что все остальные спят, – ответила Анни. – Это часть проклятья.

– А ты почему же не спишь?

– Потому что магия ее не усыпила, – отрубил Лиам, прежде чем принцесса успела открыть рот. – Так ты собираешься это сделать или нет?

– Не знаю, – протянул Дигби. – Звучит небезопасно…

– Ты же вроде бы принц! – Лиам в отвращении скривил губы. – Если собираешься когда-нибудь стать королем, начинай поступать по чину!

– Что я получу, если ее поцелую? – спросил Дигби.

– Ты пробудишь свою истинную любовь от бесконечного сна, – сказала Анни.

– Г-г-г-г!

– Заслужишь благодарность целого королевства.

– Я правда не думаю…

– Женишься на ней.

– И?…

– И когда-нибудь станешь королем Древогорья, – добавила Анни, ощущая горький привкус этих слов во рту.

– Вот теперь годится! – провозгласил Дигби, вскочив на ноги. – Я отправлюсь прямо сейчас и…

– Не считаешь, что сначала стоит переодеться и привести твою лошадь? – поинтересовался Лиам.

Дигби глянул на свои промокшие одежды и кивнул.

– Бессмысленно куда-то ехать, если не одет с иголочки, – заявил он, потом глянул на Анни и насмешливо улыбнулся: – В отличие от некоторых, я забочусь о приличиях.

– Сказала бы я… – пробормотала Анни, переводя взгляд с Дигби на дверь таверны. – Послушай, тебе придется выехать без нас. Сначала нам нужно кое-что уладить. Встретимся с тобой у нашего замка, как только сможем. Если доберешься первым, не пытайся пройти сквозь розы, пока я не вернусь и тебе не помогу.

– Если устанешь ждать под стенами замка, в Милограде есть славная гостиница, куда можно заглянуть, – добавил Лиам. – Я слышал, что в «Шелколипе» подают хорошее крепкое пиво.

– Надеюсь лишь, что на мой вкус оно достаточно хорошò, – сказал Дигби. – Помои я не пью.

Выйдя из таверны и направившись к городским воротам, Анни глянула на Лиама:

– Спасибо, что помог мне поговорить с Дигби. Я никогда раньше никого не протрезвляла и не знала, что делать. Хорошо, что ты обо всем позаботился.

Лиам отвесил ей шутливый поклон:

– Я здесь, чтобы помогать, чем только смогу.

– Ты заметил, что Дигби ни разу не спросил, как Гвендолин? Она его не интересует. Все, о чем он беспокоится, – это Дигби. И приличия, конечно.

– Вам не стоит слушать таких, как Дигби, особенно когда они называют вас дурнушкой. Это не так. На самом деле, я считаю, что вы очень миленькая, – потупился Лиам. – Бельдегард был неправ. Вы вовсе не похожи на мальчика. И вы так же красивы, как и ваша сестра. Даже красивее. Я должен был его проучить… за то, что он вас так оскорбил.

Обычно Анни недовольно бы заявила, что не любит, когда люди врут, но Лиам, казалось, произнес эти слова, не пытаясь польстить. Прозвучало, вообще-то, сердито – она сама заговорила бы так же, услышав как кто-то лжет напропалую. Принцессу удивило, насколько ей это понравилось.

– Итак, – продолжил Лиам, прежде чем она придумала ответ, – что такого важного мы должны сейчас сделать?

– Мама хотела, чтобы я рассказала о сестре Дигби, но я тут подумала… Что, если он действительно не принц, предназначенный Гвенни? Что, если он войдет в замок, поцелует Гвенни, а она так и не проснется? Тогда я должна буду избавиться от Дигби и найти кого-то еще. Я потрачу время даром, а могла бы найти правильного принца.

– Верно, – кивнул Лиам. – И что же вы придумали?

– Наведаться в Кислорожицу и посмотреть, успеваю ли я еще принять участие в турнире! Если я выиграю, то попрошу тамошнего принца пойти с нами. Будет лучше, если мы приведем к Гвенни не одного спасителя.

Вскоре после отъезда из города им повстречался крестьянин с повозкой, у которой отвалилось колесо. Лиам помог исправить поломку, и крестьянин с радостью подвез стражника и принцессу до перепутья, где на ветру все еще постукивала табличка с объявлением о турнире. Когда повозка, громыхая на ходу, уехала, Анни забросила суму на плечо, помешкала немного и снова опустила ее на землю.

– Что вы делаете? – спросил Лиам, пока принцесса рылась в сумке.

– Думаю, пора сменить одежду, чтобы снова выглядеть как девушка. – Вытащив скомканное платье, Анни встряхнула его и вздохнула, увидев, как сильно помялся наряд. – Другого все равно нет, – пробормотала она, затем бросила через плечо: – Скоро вернусь, – и направилась к лесу.

В отличие от остальных платьев принцессы, это было простенькое, без вычурных кружев или чего-то такого, с чем она не смогла бы справиться сама, поэтому Анни переоделась за несколько минут. Когда же вернулась к дороге, Лиам лежал на траве с закрытыми глазами.

– Проснись. – Принцесса пнула его ботинок.

Лиам слегка приоткрыл глаза.

– Я не спал, просто давал отдых глазам. Вы справились быстрее, чем я ожидал. Намного быстрее. Моей матери, чтобы сменить платье, требуется по меньшей мере час. Идемте, – сказал он, вставая. – У нас нет столько времени, чтобы тратить его впустую.

Анни взяла свою сумку из его протянутой руки и попыталась приноровиться к его шагу, когда Лиам припустил по дороге. Время от времени принцесса бросала в сторону спутника любопытные взгляды. Порой в беседе Лиам выдавал о себе что-нибудь интересное – немного, но как раз достаточно, чтобы Анни поняла, как мало его знает. Его матери требовалось много времени на смену платья – значит их семья, скорее всего, зажиточна. Его отец любил разное оружие и подарил маленькому Лиаму меч. Это наводило на мысль, что отец стражника или рыцарь, или кузнец-оружейник. Еще Анни узнала, что Лиам не уживался ни с матерью, ни с братом. Вот, пожалуй, и все сведения.

Но Анни была рада и этим крохам. Она думала о спутнике скорее как о друге, а не как об охраннике, и подозревала, что он чувствует то же самое по отношению к ней. В конце концов, Лиам больше не обращался к ней «ваше высочество» и не говорил с нею столь же почтительно, как в замке. Аннабель не возражала, хотя ее родители и сестра отнеслись бы к подобной фамильярности крайне неодобрительно. Однако обстоятельства изменились, и хотя принцессе, возможно, не помешала бы охрана, в друге она нуждалась все же больше.

«Вот был бы он не просто другом, а кем-то большим», – подумала Анни и, сама подивившись таким мыслям, тут же себя одернула. Влюбиться в такого юношу, как Лиам, легче легкого. Он мил и внимателен, и на самом деле слушает, когда она говорит. Поскольку с ним принцесса могла быть самой собой, она наслаждалась его обществом больше, чем компанией кого-либо из знакомых. Он был по-своему (по-лиамовски) красив, и Анни нравилось, когда от улыбки в уголках его глаз собирались морщинки. Принцесса могла представить себя выходящей замуж за такого, как он… только, к сожалению, не за самого Лиама. Он незнатного происхождения, и родители никогда не одобрят этот брак. А их воля всегда была так важна для Аннабель, что она не могла ослушаться ни сейчас, когда Лиам взял ее за руку, чтобы помочь перебраться через канаву, ни потом, когда принцессе совсем не хотелось его руку отпускать.

– Должно быть, мы уже недалеко от Кислорожицы, – заметил Лиам, когда они поднялись на самый верх узкого моста и увидели, что дальше дорога становится заметно лучше.