— Так-так, — Семён довольно потёр руки. — Можешь изменить маршрут?

— Могу, — кивнул Хайк. — Только куда лететь? Миров, живых Миров — тысячи. А мёртвых и того больше. И все имеют свои координаты! Которых я, разумеется, не знаю. Тем более в исчислении чужих.

— Нафиг нам те координаты! — встрепенулся Мар. — Семён, скажи ему, чтобы рулил к самому ближнему Миру. Какой будет, такой и будет, какая разница. Нам главное из этого тазика побыстрее выбраться, а там уже я за дело возьмусь!

— Хайк, веди прыгалку к ближайшему Миру, — сказал Семён. — Только проверь, чтобы он не совсем мёртвым был. Чтобы хоть воздух имелся.

— Само собой, — кивнул Хайк и опять уставился в шар.

Вселенная провернулась вокруг прыгалки на пол-оборота и остановилась; одна из звёзд стала увеличиваться в размерах — это было местное солнце.

Из темноты проклюнулась ещё одна звёздочка: быстро приблизившись, она превратилась в планету. Прыгалка пошла на облёт неведомого Мира.

Похоже, технической цивилизацией на этой планете и не пахло — сплошь зелёные материки, ни городов, ни пустынь; очень тихие моря и океаны — за время облёта Семён не увидел на них ни бурь, ни штормов; небо этого Мира было неправдоподобно чистым. Планета казалась весьма благоустроенной. По-хозяйски благоустроенной.

— Экий конфетный мир, — с неприязнью сказал медальон. — Не верю! Небось как у той шлюхи — морда намазана, а сама месяц не мылась...

— Да ты, Мар, настоящий циник, — в притворном ужасе заметил Семён. — Не веришь ты в светлые идеалы. В торжество добра не веришь! Как же так?

— Да вот так, — серьёзно ответил медальон. — Не верю. И в то, что красота спасёт Миры... выдал такое один, не помню кто... тоже не верю! Ничего их не спасёт. Даже слимп.

— От чего — не спасёт? — заинтересовался Семён.

— Да от всего, — уклончиво ответил Мар. — Не спасёт и точка.

— Тогда, может, ну его, этот слимп? — легко предложил Семён, глядя, как новый Мир приближается к ним, разворачиваясь от горизонта до горизонта бескрайней зелёной равниной. — Раз он всё равно не спасёт... Хайк, вон там! Видишь, вроде бы здание какое-то... Обойдёмся, Мар, без слимпа?

— Ты что! — возмутился медальон. — Я же образно! Соображать надо. Спасёт, не спасёт, торжество добра... Ты прямо как Кардинал с его идеей фикс об идеальном мироустройстве. Найдём — там разберёмся.

— Эт-точно, — согласился Семён, — разберёмся. Хайк, тормози и вниз. Приехали.

Прыгалка скользнула к земле.

Едва только энэлошка коснулась поверхности, как стены-окна немедленно приобрели изначальный серебристый цвет: Семён опять почувствовал себя запертым в консервной банке.

— Всё, кино закончилось, — Семён подошёл к двери. — Хайк, когда мы выйдем из прыгалки, что с ней будет?

— Дальше полетит, — Хайк встал, не отрывая взгляд от шара, — по адресу. Я её снаружи контролировать никак не смогу.

— Ладно, — Семён приложил руку к треугольнику на двери, та послушно растворилась. — Тогда подожди меня в коридорчике.

Хайк осторожно, словно неся в руках не шар предсказаний, а до краев полную чашу, вышел из помещения.

— Ты что задумал? — поинтересовался Мар. — Вижу ведь — задумал!

— Привет передать хочу, — Семён покопался в сумке. — Пламенный. Хозяевам прыгалки, альфам-бетам разным. Мол, вор-Симеон здесь был, наше вам с кисточкой. Да вот ни карандаша, ни гвоздя...

— Предлагаю отправить им кое-что посущественнее письма, — оживился Мар. — Есть у меня в запасе одна очень подходящая к моменту упаковочка. Случайно сохранилась. Ещё с тех пор, когда мы с одним из моих хозяев возили контрабанду для Зелёного Мира...

...Хайк стоял у внешней двери, спиной к серебристому помещению, и потому не видел, что там происходило. Единственно, что его сейчас заботило — это не разорвать контакт с прыгалкой, удержать её на месте. И потому, когда мимо Хайка промчался Семён с вытаращенными глазами, одной рукой зажимая нос, а ладонью другой с ходу впечатываясь в треугольник открывания двери, — Хайк даже глазом не моргнул. Не имел он сейчас права моргать...

Дверь открылась, Семён кубарем выкатился из прыгалки, и только теперь Хайк почувствовал невероятное зловоние — кашляя и отплёвываясь, Хайк выбежал следом за Семёном.

Прыгалка тут же зарастила входное отверстие и медленно-медленно приподнялась над землёй.

— Что... Что это было? — еле продышавшись, через слово чихая и кашляя, спросил Хайк.

— Удобрения, — Семён обтёр мокрое от слёз лицо рукавом, высморкался. — Драконье дерьмо. Ещё та слезогонка... Между прочим, весьма ценится в Зелёном Мире. Весьма! Это, Хайк, мой подарочек нашим благодетелям, — Семён сплюнул и от души расхохотался. — Полный, блин, горшок! Аж до потолка... Тонны полторы будет. А то и две.

Летающий горшок, словно тихий ангел, торжественно и бесшумно воспарил в небо, уносясь в бескрайние космические просторы. С грузом ценного удобрения на борту.

Затаренный дерьмом под завязку.

— Итак, — бодро сказал Семён, подбоченясь и подмигнув Хайку, — что мы имеем? А имеем мы, братцы, свободу. И новый Мир в придачу! Что же ещё надо вольным искателям приключений?

— Ночлег надо, — стал деловито перечислять Хайк, — ужин. Вечер скоро, вон солнце как низко опустилось, — он прижал одной рукой шар предсказаний к боку, на манер арбуза, а второй указал на зависшее в небе солнце.

— Это ещё неизвестно, вечер ли здесь, — возразил Семён. — Может, самое утро... Возьми-ка, нечего шар плющить. — Он протянул Хайку сумку. — Будешь оруженосцем... то есть, сумконосцем. А насчёт ночлега ты прав: вечер тут, или утро, а поспать надо. Мар, как у нас с транспортным колдовством? Заработало?

— Всё в порядке, — успокоил Семёна медальон. — Работает. Вас куда доставить?

— Пока никуда, — решил Семён. — Можно и на природе переночевать. Понравилось мне на свежем воздухе!

— Зачем же на природе, — Хайк спрятал шар в сумку, пристроил её на плечо, — вон, здание стоит, пошли туда. Всё же крыша! Кто знает, какие здесь ночи. Или дни.

— Хм, спать в незнакомом доме, — недовольно покрутил носом Семён, — не самый лучший вариант.

— Ничего страшного, — отозвался медальон, — я тебя разбужу, если что. Или прикрою вас обоих защитой, тебя и Хайка. Могу и повоевать, пока вы спите. Выключить все звуки и повоевать. Я нынче много чего могу!

— Отставить воевать, — приказал Семён и неожиданно зевнул. — А насчёт защиты ты хорошо придумал. Это я дозволяю. Хайк, пошли, — Семён махнул рукой.

Прыгалка выпустила их на равнине, неподалёку от приземистого широкого здания. Здание было с закруглёнными, словно слизанными ветром углами; окон в нём не наблюдалось, зато имелась высокая квадратная дверь, слегка утопленная в стену: в двери поблескивало стёклышко глазка. Само здание было тёмно-зелёного цвета, не сильно отличаясь раскраской от травы — Семён заметил его сверху лишь по тёмной, далеко отбрасываемой тени.

— Бункер какой-то, — позёвывая, заметил Семён, подходя к обтекаемому строению; вблизи от здания воздух почему-то одуряюще пах свежей масляной краской. — Убежище. Зачем здесь убежище? — Семён протянул было руку к двери, но тут же поспешно убрал её: дверь поехала в сторону, прячась в стену.

В открывшемся проёме стоял бравый добрый молодец в таком же, как у Семёна, пятнистом камуфляжном костюме, но с мягкой камуфляжной фуражкой на голове; у Семёна такой фуражки не было. Бравый молодец резко козырнул, махнув двумя пальцами у виска и бойко отрапортовал:

— Здравия желаю, господин... — молодец пошарил взглядом по плечам Семёна, ничего там не обнаружил, —...господин старший офицер! За время моего дежурства никаких происшествий не случилось! Дежурный по противомагическому бункеру сержант Горкин.

— Вольно, разойдись, — автоматически ответил Семён. Сержант правильно понял странную команду: он подался в сторону, пропуская Семёна.

— Мы что, войдём туда? — с подозрением спросил Мар. — Бункер, надо же... Ещё и противомагический. Вояки, понятное дело... Хотя почему бы и нет? Я и из бункера вас выдерну, ежели приспичит. А вдруг что интересное здесь узнаем? О слимпе, например. Пошли, Семён.