Лодка продолжала боевой поход.
В специальном красочном номере сатирической газеты «Полундра», выпущенном по случаю первой атаки, был изображен переполох в штабе фашистского военно-морского командования в связи с потерей транспорта и миноносца, а также высмеяны надежды фашистов на то, что ни одна советская подводная лодка не прорвется в Балтийское море.
Решил ознаменовать успех первой атаки и кок Мишин. Вместо предусмотренного в меню на этот день рассольника он приготовил ароматный бульон с пирожками, которые так и таяли во рту. Домашний обед на глубине в несколько десятков метров прошел весело и шумно.
В 9 часов 48 минут 30 августа был обнаружен конвой из двух транспортов в охранении четырех сторожевых катеров и самолета.
Подводная лодка вновь начала атаку. Боцман Пронин идеально держит заданную глубину. Штурман Антипов, склонившись над картой, ведет прокладку боевого маневрирования лодки. Рулевой Анишин не спускает глаз с картушки репитера гирокомпаса. Наконец цель в перекрестии. В 10 часов 16 минут к транспорту водоизмещением около 6 тысяч тонн устремилась торпеда. Через полторы минуты — глухой взрыв. Торпеда дошла до цели, но увидеть результаты атаки не удалось: корабли охранения противника начали сбрасывать глубинные бомбы.
Насчитали 11 взрывов глубинных бомб. Щ-309 только в 11 часов 55 минут сумела оторваться от преследования. Через некоторое время, когда всплыли под перископ, был обнаружен самолет, круживший на высоте около 200 метров. Лодка снова погрузилась и направилась в район перезарядки торпедных аппаратов.
Поиск продолжается
С наступлением темноты лодка всплыла в крейсерское положение. В море начался шторм. Огромные волны, догоняя одна другую, обрушивались на подводную лодку, кренили ее до 30 градусов, пытались опрокинуть, сбивали с курса. Иногда казалось, что лодка идет назад, хотя дизели работали на полную мощность. Командир решил переждать шторм в подводном положении, и Щ-309 погрузилась.
На лодке жизнь идет обычным порядком. Даже про патефон вспомнили (его не хотели брать с базы: пластинки давно не обновлялись и порядком надоели).
После шторма установилась прекрасная погода. Щ-309 всплыла под перископ. Штиль. Никакой качки. Тепло. В такую погоду нужна исключительная скрытность действий, так как противник может обнаружить лодку на большом расстоянии: перископ, поднятый даже на короткое время, оставляет пенистый след — бурун, который виден издалека. Легко может обнаружить лодку в такую погоду и самолет — предвестник близкой встречи с противником: обычно немцы высылали самолеты далеко вперед по курсу своих транспортов.
В 10 часов 38 минут 4 сентября был обнаружен самолет, а через некоторое время второй. Самолеты настойчиво ищут подводную лодку.
Командир прильнул к перископу. Все в центральном посту следят за выражением его лица, стремясь прочесть, что он видит. Наконец командир замечает:
— Целый караван. Два транспорта. Два сторожевика. Самолет и пять сторожевых катеров.
Всем понятно — атака будет сложной. От перископа к горизонту уходит сверкающая полоса отраженных поверхностью моря солнечных лучей. Она такая яркая, что глаза не в состоянии смотреть на нее. На этот раз солнечная дорожка может стать союзником лодки. Командир принимает решение пересечь курс кораблей противника — солнце будет слепить врага, и залп можно будет произвести почти в упор.
В 11 часов 24 минуты последовали короткие команды, корпус лодки вздрогнул. Две торпеды, выскользнув из кормовых аппаратов, пошли к цели. Обычное томительное ожидание — и наконец взрыв. Радостная весть облетает отсеки: фашистский транспорт уничтожен!
Однако враг не медлит с ответом. Вслед за взрывом торпеды раздаются взрывы глубинных бомб. Катера прямо над лодкой. Все отчетливо слышат шум их винтов. Но, видимо, фашисты не обнаружили Щ-309. В 12 часов 6 минут они сбросили последнюю, двенадцатую, бомбу и в 13 часов удалились. И на этот раз лодка, маневрируя, ушла от преследования, не получив повреждений.
Героями дня на этот раз были торпедисты кормового отсека, действовавшие под руководством мичмана Фокина. После атаки товарищи подшучивали над ним. Мичман «осиротел», так как в аппаратах не осталось торпед. Корабельный карикатурист даже поместил в газете дружеский шарж: Фокин сидит у кормовых торпедных аппаратов и причитает: «Что мне делать, как мне быть, чем фашиста буду бить?»
Последняя атака в этом походе была выполнена 12 сентября.
В этот день вахтенный командир, наблюдавший в перископ за поверхностью, с сожалением констатировал:
— Пока болтается на пути всякая мелюзга, опять пустая шхуна идет.
— После шхуны и транспорты покажутся, — заметил стоявший на горизонтальных рулях старшина 2-й статьи Анишин.
Прошло немного времени, и в 11 часов 27 минут вахтенный командир доложил о появлении неприятельского конвоя из четырех транспортов, трех сторожевых кораблей и четырех сторожевых катеров. С воздуха конвой прикрывал самолет.
— Торпедная атака!
Стрелки приборов управления торпедной стрельбой в первом отсеке передают приказание: «Приготовить торпедные аппараты!» Быстро приходит донесение: «Аппараты номер один и два приготовлены к выстрелу».
В последние секунды перед залпом командир поднял перископ и, прильнув глазом к окуляру, наблюдает, как подползает к нити прицела транспорт. Он хорошо виден. Видны даже люди на мостике.
Боцман Пронин безупречно держит заданную глубину.
...Пли! В 11 часов 46 минут обе торпеды вышли из носовых аппаратов. Командир продолжает смотреть в перископ. На поверхности моря белесый след торпед, но ждать, когда они дойдут до цели, нельзя. Противник обнаружил след. Порядок каравана нарушен. Поднимается суматоха. Самый удобный момент, чтобы ускользнуть. Командир отдает приказание «Погружаться» и опускает перископ. Лодка начинает уходить на глубину.
В этот момент заклинились горизонтальные рули, к счастью, в положении «На погружение». Такое положение горизонтальных рулей помогает лодке в начальный период уклонения быстрее уйти на глубину. Но в дальнейшем надо быстро устранить повреждение рулей, чтобы не потерять возможности управления лодкой в подводном положении.
Через минуту раздался взрыв одной торпеды. Фашистский транспорт «Бонден» вместимостью 695 брутто-регистровых тонн отправился на дно.
Проходит еще минута, другая... Взрывов глубинных бомб не слышно. Лодка продолжает маневрировать, не отрываясь от кораблей противника. Но на четвертой минуте лодку сотрясает сильный взрыв. Погасли некоторые электрические лампочки. Посыпалась теплоизолирующая пробка с корпуса. Вылетело несколько электрических предохранителей.
Взрывы следуют один за другим. Командир приказывает выключить часть механизмов. Лишь главные электромоторы двигают лодку толчками, и то только во время работы машин вражеских кораблей. Враг ищет упорно. В первом отсеке хорошо слышна работа винтов кораблей противника. Вдруг шум винтов пропадает — это враг выслушивает лодку и затем снова дает ход...
На этот раз враг почти точно знает место Щ-309. Слышно даже, как в воду падают бомбы. Близкие взрывы подбрасывают лодку, швыряют ее из стороны в сторону. Почти ощутимо давят на плечи десятки метров водяной толщи, отделяющей лодку от поверхности моря.
Взрывы все ближе и ближе. Напряжение растет. Нервы натянуты. Люди дышат тяжело, но все спокойны. В минуты затишья старший политрук Кацнельсон переходит из отсека в отсек и ни на одном лице не видит страха. Он видит готовность бороться за жизнь корабля.
Лодке необходимо переменить место, уйти от надвигающейся опасности. Для этого необходимо включить электромоторы, но это позволит врагу лишний раз прослушать лодку. Риск, но иного выхода нет... Шум катеров все еще слышен: противник не потерял лодку. Один за другим раздаются еще восемь близких взрывов глубинных бомб. Потом опять наступает тишина.
Лодка медленно, без хода погружается на глубину и наконец ложится на грунт.
