В октябре 1917 года о «явлении Девы Марии» знало уже так много людей, что на поле собиралось более 50 000 человек. Как бы в угоду вольнодумствующим скептикам, в этот день шел дождь. Небо было полностью затянуто облаками. Некоторые из присутствующих видели, как неподалеку от детей трижды появилась и исчезла колонна голубого дыма. Затем дождь неожиданно прекратился, и сквозь облака стал виден сверкающий диск; но это было не солнце. Диск вращался, разбрасывая фантастические потоки света — красного, фиолетового, синего, желтого и белого, причем цвета непрерывно сменяли друг друга. Это продолжалось в течение четырех минут.
Затем диск опустился ниже и завис прямо над толпой. Жар был невыносим, и многие в ужасе решили, что настал конец света. Когда диск в конце концов ушел в небо, потрясенные люди обнаружили, что их одежда полностью высохла, хотя за несколько минут до того все они были промокшими до нитки.
В октябре 1930 года, после восьми лет исследований, католическая церковь признала, что имевшие место явления в действительности были сошествием Девы Марии. Однако по каким-то своим соображениям Церковь решила не оглашать переданных детьми пророчеств.
Позже, в 1968 году, ряд явлений, по всей видимости, Девы Марии наблюдался над куполом коптской православной церкви в Зейтоуне, северном пригороде Каира (Египет). В течение нескольких месяцев эти видения наблюдались и фотографировались тысячами людей. Здесь происходили сотни чудесных исцелений, изучавшихся врачебной комиссией, возглавляемой доктором ШАФИКОМ АБД ЭЛЬ МАЛИКОМ из Айн-Шамского университета. Видения прекратились после того, как египетское правительство обложило кордоном весь район и начало продавать билеты толпам желающих взглянуть на это явление.
Иногда некоторые случайные события, от которых мы могли бы другой раз отмахнуться, становятся для нас «знаками» — носителями определенных смысловых структур. Показательным примером в этой связи может служить случай УРИ ГЕЛЛЕРА. В своем отчете доктор АНДРЕЙ ПУХАРИЧ отмечает, что в тяжелые времена часто появлялась белая, напоминающая сокола птица и что появлением своим она как бы укрепляла веру в те разумные силы, которые действуют через посредство Геллера. Следующее описание является для Пухарича типичным:
«Однажды одна из этих птиц подлетела со стороны моря прямо к балкону; часто махая крыльями, она остановилась в воздухе на расстоянии нескольких метров от меня и глядела мне прямо в глаза. Это было поразительное переживание — смотреть в пронизывающие „разумные“ глаза сокола. Тогда-то я и понял, что смотрю в глаза не просто сокола. Это подтвердилось около двух часов пополудни, когда Ури наблюдал за пером, оброненным соколом, которое плыло вверх, поднимаясь к верхушке башни отеля „Шерон“. Следя за пером, он был поражен, увидев, что прямо над озером завис космический корабль, выделяющийся темным силуэтом на фоне неба. Мы все смотрели туда, куда он указывал, но не видели того, что видел он. Но я верю, что он действительно видел это».
Подобное заявление вполне может рассматриваться как явное свидетельство утраты Пухаричем последних остатков критического отношения к происходящему. Однако в свете неоднократно появлявшихся необычных способностей Геллера можно найти все же некоторые основания для того, чтобы отнестись к его словам всерьез. Сам Геллер объяснял явление сокола и космического корабля следующим образом:
«Он полагает, что это не более чем форма, которую принимают ИС;* в случае же необходимости они могут принимать форму космического корабля. Все зависит от того, какие они ставят перед собой задачи» (IS — аббревиатура используемого Геллером термина Intelligence in the Sky, Разум-в-Небе — прим. пер).
Другие лица, находившиеся рядом с Пухаричем в ситуациях, благоприятно связанных с Геллером, также отмечали появление белого сокола. Среди них были, например, ИЛЬЯ ЗИБЕЛЬ, психолог из Мэдисона, штат Висконсин, и РЕЙ СТЕНФОРД, сенситив из Остина, штат Техас, сотрудничающий с Ассоциацией постижения человека. Стенфорд рассматривает сокола как символическую и все же реальную форму проявления разума, действующего через Геллера. Стенфорд связывает сокола и с феноменом НЛО. Пухарич в целом разделяет точку зрения Стенфорда, и до сих пор, говоря об этом соколе, называет его «Гором».[46]
Сходные переживания были и у СОЛЬ-ПОЛЯ СИГАЛА, научного сотрудника Института изучения сознания в Беркли. Пребывая в наркотически измененном состоянии сознания, он имел возможность провести некоторое время наедине с Ури. Он попросил Геллера, чтобы тот раскрыл ему источник своей силы. Геллер согласился и сказал Соль-Полю смотреть ему в глаза. Сигал, который тогда еще не слышал о «Горе», воскликнул, что он очень отчетливо видит в глазах Геллера фигуру, напоминающую орла. Геллер подтвердил, что это и есть источник его силы.
Все эти переживания и наблюдения достаточно субъективны, и их легко не принимать во внимание. Однако они представляют собой элементы некоей более широкой событийно-смысловой структуры. 7 мая 1974 года Ури Геллер давал одно из самых ярких своих показательных выступлений в отеле «Св. Френсис» в Сан-Франциско. Эта демонстрация, на которой присутствовало около 700 человек, была организована Исаленским институтом в связи с крупным симпозиумом по психическим феноменам. Гвоздем программы было гнутье ложки, торжественно врученной Геллеру одним физиком из Сан-Францисского государственного университета. Ложка из нержавеющей стали с большим увеличением проектировалась на экран, так что все присутствовавшие ясно могли видеть, как ложка в руках Ури задрожала и согнулась, будто сделана она была из резины. (Следует заметить, что далеко не все выступления Геллера были успешными с парапсихологической точки зрения.) Однако меня лично гораздо больше поразило другое: в витрине рядом с центральным входом в отель был демонстративно выставлен эстамп с изображением белого сокола!
В надежде глубже проникнуть в механизм этих архетипических совпадений, я умудрился познакомиться с автором эстампа. Он был очень взволнован моим упоминанием об Ури Геллере и психических феноменах. Он научился изображать этих величественных птиц, наблюдая их в естественных условиях. Все, что он счел нужным сказать мне, звучало следующим образом: «Вы должны быть очень осмотрительны. Одно неверное движение, и вы их потеряете».
Другой сокол случайно появился на обложке того номера журнала «Природа» (18.10.74), в котором была помещена статья, посвященная научным исследованиям Геллера в Стенфордском исследовательском институте. Эта иллюстрация была взята из номера того же журнала, вышедшего ровно сто лет назад, в котором была помещена статья Альфреда Рассела Уоллеса, спирита и соавтора дарвиновской теории эволюции, указывавшего, что человек представляет собой нечто большее, чем очень сложную машину, лишенную свободной воли.
Выдающийся медиум XX века и основатель Парапсихологического фонда АЙЛИН ГАРРЕТ, таланты которой испытывались многочисленными исследователями, включая Райна и Пухарича, связывает символ сокола с сознанием:
«Среди прочих наших психологических дарований сознание представляет собой способность к знанию. Как таковое, оно преступает границы, воздвигнутые для чувств временем и пространством, и способно собирать опыт в таких областях бытия, которые для чувств недостижимы. По природе своей оно парит неподвижно, подобно охотящемуся соколу, готовое метнуться в любом направлении и привнести в сознание добычу, настигнутую в этом полете. Оно способно двигаться в любом из трех измерений сознания, представленных памятью, чувствами и воображением, или же во всех них одновременно; и, будучи направляема волей, действенность его может стать силой, преобразующей жизнь человека.
Короче говоря, если мы перекроем все импульсы, идущие от чувств, и сосредоточим сознавание внутри себя, у нас возникнет ощущение темной и не имеющей определенных качеств жизненности, движущейся в наших телах. И если мы затем спросим себя: „Чего я должен желать в этом мире и этой жизни больше всего?“, то мы почувствуем полет сокола — ощущение, созданное осознанием, двинувшимся в поисках ответа. Это движение может происходить лишь в двух направлениях из трех. Если мы творчески разрешили данную проблему в прошлом, то осознание может направиться в память; если же память наша пуста, то осознание направит свой полет к широким просторам вдохновения. Оно может и не принести ответа, ибо вопрос глубок и тонок; но если мы продолжим сопротивляться чувственным вторжениям и сконцентрируем восприятие на соколе, то почувствуем в конце концов верное направление полета и, несомненно, первый волнующий отзвук ответствия на наше вопрошание».
