Выше неоднократно указывалось, и это надо подчеркнуть еще раз, что политико-географическая структура Швеции в те времена была совсем иной, чем структура нынешней Швеции. После окончательного разрыва скандинавской унии трудности, связанные с положением страны, обострились еще больше. С древнейших времен территория Швеции достигала Северного моря только на узкой полоске земли, сжатой с обеих сторон прибрежными владениями Норвегии и Дании. Путь из центра Швеции в Западную Европу, который шел через Балтийское море и его проливы, контролировался Данией. В руках Дании находился, возможно, важнейший в Северной Европе водный путь — пролив Эресун, приносивший Дании большие таможенные доходы. Конечно, при таком положении Швеции ее легко было отрезать от всякого общения с Западной Европой. Что же касается южных путей на континент, которые связывали Швецию с Северной Германией, то они продолжали оставаться под контролем Любека, пока любекская морская держава сохраняла свое прежнее выдающееся положение.
Ориентация Швеции того времени на Восток, несомненно, была гораздо более заметна, чем это имеет место теперь. Финляндия граничила с Россией, а северный берег Финского залива принадлежал Швеции. На севере русская граница проходила западнее, чем теперь, а пустынные области далее к северу не были точно разделены между Швецией и Финляндией, Норвегией и Россией. Об этих границах, из-за которых так долго и много спорили, вообще имелось весьма смутное представление. Швеция была легко уязвима не только на западе, но и на востоке, вследствие ее близости к России и Ливонскому орденскому государству со столицей Ревелем — господствовавшим здесь торговым городом, претендовавшим и на монополию в торговле с Россией. Уже во время правлении семьи Стуре было видно, что положение на востоке неясно и что там имеется ряд неразрешимых задач.
Для Густава Вазы было естественно стремиться преодолеть все трудности, обусловленные географической структурой Швеции, по возможности мирным путем. Но можно было представить себе и еще одно решение: устранить эти недостатки путем изменения политико-географических условий на юге, западе и востоке, иными словами, вступить на путь активной, направленной на несколько фронтов внешней политики, как это бывало в средние века. Сыновья Густава Вазы уже давно проявляли намерение вступить на этот новый путь. Герцог Юхан получил в качестве герцогства Финляндию. Отсюда он с напряженным вниманием наблюдал, как к концу 50-х годов XVI в. начало распадаться орденское государство и как Россия в 1558 г. овладела Нарвой и, таким образом, вышла к Балтийскому морю. Герцог Юхан хотел перейти через Финский залив и укрепиться в опорных пунктах на его южном берегу. И в то же самое время наследный принц Эрик из своей резиденции в Кальмаре с беспокойством и подозрением следил за датской политикой. Он хотел путем брака с английской королевой Елизаветой получить династическую — а вместе с тем политическую и торгово-политическую — точку опоры в Западной Европе. Эти планы ему, правда, так и не удалось осуществить, но они типичны для позиции Эрика. Густав Ваза сдерживал экспансионистские стремления своих сыновей[44]. После смерти отца новый король, Эрик XIV, получил возможность приступить к осуществлению своих намерений.
Шведская внешняя политика стала вестись в новом «стиле», явно агрессивном, смелом, часто почти рискованном. Наметившееся в течение ближайших десятилетий направление внешней политики Швеции определило ее курс и на значительный период в будущем.
Предпосылкой для конфликтов между скандинавскими государствами при Эрике XIV и Фредрике II Датском было описанное здесь географическое и политическое положение в области Балтийского моря, а вовсе не формальные споры о государственном гербе и притязаниях на суверенитет. Конфликт между Данией и Швецией разгорелся с особой силой, когда и Дания попыталась захватить у Ливонского ордена опорный пункт — остров Эзель. Если бы датчане захватили этот остров, они обладали бы в южной части Балтийского моря такой цепью стратегических пунктов, которая могла позволить им от центра страны у Эресуна через провинции Сконе и Готланд достигнуть входа, в Финский залив. Этим датским планам Эрик противопоставил свои равным образом экспансионистские планы. От своего брата Юхана он заимствовал мысль о завоевании южного берега Финского залива. «Для шведского государства ни в каком отношении не хорошо, если они (Россия или Польша) будут иметь такую прекрасную гавань вблизи границ Финляндии», — писал Эрик о Ревеле. Если Швеция, так думал Эрик, завоюет господство в Финском заливе, она сумеет, пользуясь гаванями Финляндии, в первую очередь Выборгом, получить преобладающее положение в торговле с Россией и большие таможенные доходы от этой торговли, такие же, как те, которые, например, имеет Дания от торговли через Сунд. Но для этого Эрику непременно надо было прежде всего установить хорошие отношения с Россией. В Ливонии Швеция сталкивалась также с соперничеством Польши, оказывавшей давление с юга.
Эрик начал постепенно осуществлять все эти далеко идущие планы. В 1561 г. он склонил Ревель вместе с примыкающими областями Эстляндии (по своей территории почти целиком соответствовала нынешней Эстонии) подчиниться Швеции. Но это вовлекло Швецию в конфликт с Любеком, конкурентом Ревеля в торговле с Россией. Любек с беспокойством следил, как Швеция стремилась захватить важнейшие пути на восток. Изменение внешней политики Швеции беспокоило многих. Поэтому Швеция должна была быть готова к военным операциям. В этом отношении Эрик шел по стопам своего отца; в течение ближайших двух лет он развил лихорадочную работу по вооружению сухопутной армии и морского флота. Его военная подготовка в значительной степени базировалась на призыве шведского населения.
Дело шло к войне, в этом не сомневался никто ни в самой Швеции, ни в Дании, ни в Польше, ни в Любеке. Положение Эрика XIV еще больше осложнялось вследствие того, что его брат Юхан стремился захватить земли Ливонского ордена и не собирался пожертвовать своими планами ради выгоды Эрика. Еще в самом начале своего правления, в 1561 г., Эрик пытался решительно ограничить власть своего брата (тогда были приняты так называемые Арбогские статьи), но эта попытка не дала результатов. Юхан нашел поддержку в Польше и вступил в брак с сестрой польского короля Катериной Ягеллончик. При этом он получил под свою власть укрепленную крепость в Эстляндии, по соседству с землями, которыми владел Эрик. Интересы сводных братьев столкнулись. Оба они унаследовали от отца громадную жажду власти; все попытки помирить их потерпели крушение. Между братьями началась открытая война, и через короткое время Юхан был схвачен и отвезен в качестве пленника в королевский замок Грипсхольм, а над его сторонниками Эрик учинил кровавую расправу (1563). Одновременно с этим началась война с Данией и Любеком (шведско-датская война получила название Скандинавской семилетней войны).
Фредрик II, воспользовавшись тем, что в Швеции шла гражданская война, взял инициативу в свои руки и уже в 1563 г., то есть в первые же месяцы войны, занял шведскую крепость Эльфсборг, отрезав таким образом выход Швеции к Северному морю. Стране угрожала блокада. Войска обеих сторон страшно опустошали район военных действий, что вызывало озлобление по обеим сторонам границы. Опустошения имели свою «варварскую логику» — обе враждующие стороны старались разорить те местности, которые враг мог использовать в качестве базы для военных действий, а шведы, сверх того, стремились прорвать датскую блокаду. Военное руководство обеих армий осуществляло эту программу с ужасающей целеустремленностью. Молодая шведская армия хорошо показала себя в бою с наемными иностранными ландскнехтами Фредрика II; но у шведов не было талантливого военачальника, который мог бы сравниться с Даниелем Ранцау, и наиболее крупные тактические успехи имели датчане. Однако отдельные тактические успехи, так же как и в средние века, не давали окончательных политических результатов, а со стратегической точки зрения борьба долго шла без решающего перевеса для той или иной стороны, пока зимой 1567/68 г. датские войска под руководством Даниеля Ранцау не вторглись в Эстерйётланд. Шведы действовали с большим успехом на море, где с помощью недавно созданного шведского флота им удалось держать под контролем морской путь в Северную Германию и обеспечить доставку необходимых припасов. Клас Кристерссон Хурн одержал под новым боевым стягом — «золотой крест на синем поле» — не одну блестящую победу над датским и любекским флотами. Сам Эрик был талантливым военным организатором, способным «начальником генерального штаба», несмотря на то, что в непосредственных столкновениях с врагом нервы часто ему изменяли. Борьба закончилась в пользу Дании, так как в Швеции началась новая междоусобная война, и Эрик был свергнут с престола своими братьями Юханом и Карлом, вступившими в союз с дворянством (1568). Только ценой больших экономических жертв Швеции удалось во время заключения мира с Данией в Штеттине в 1570 г. спасти Эльфсборг, за который Швеция заплатила большой выкуп. От планов господства над торговыми путями в Россию Швеции пришлось пока отказаться. Два главных проекта Эрика — добиться выхода к Северному морю и монополизировать торговлю с Россией — пока потерпели неудачу; большой географическо-политический конфликт не был решен. Напряжение сил оказалось утомительным для обеих сторон, и прошло четыре десятилетия, прежде чем они снова вступили в единоборство.
