— Юджин?

— Да, Майкл.

— Вы видите, я все рассказал вам.

— Что вы мямлите, Майкл? Выкладывайте прямо!

— Я хотел сказать, мне кажется, вы все это сможете уладить.

— Я?

— Да. Ведь у вас есть контакт с заведением Уолтерсона, а они держат связь с людьми в СССР.

— Здесь какое-то недоразумение, и я…

— Что вы мямлите, Юджин. Выкладывайте прямо!

Диринг расхохотался.

— Вы молодец, Майкл. Вы можете делать дела, раз вы умеете выведать о людях больше, чем они того хотели бы. Молодец! Хорошо, я свяжусь с заведением Уолтерсона.

— Вот и прекрасно, Юджин.

— Кончим с этим. С чего вы думаете начинать сейчас?

— Мне кажется, хорошо бы начать с Тайсона.

— Пожалуй… — Диринг задумался. — Пожалуй, это правильно. Если удастся заинтересовать Томаса Тайсона, то это будет гарантией. Дело примет серьезный оборот, получит поддержку Национальной ассоциации промышленников.

Один из главных соучастников завоеван. Диринг по телефону связался с Тайсоном-старшим, и тот обещал принять Эверса сегодня же в десять вечера.

— Встреча назначена в «Серой беседке» — старик любит разговоры такого рода обставлять некоей таинственностью и уединением. Итак, сегодня в десять вечера в «Серой беседке»!

Увлечение мисс Флоры Тайсон автомобилем появилось сравнительно недавно.

Избалованная наследница одного из крупнейших состояний страны пользовалась автомобилем с детства, считая его совершенно необходимой принадлежностью обихода. Пользовалась, так сказать, не замечая автомобиля, но с тех пор, как на одной из ее машин стал работать Эдди Фридзам, загородные прогулки, многомильные пробеги по автострадам сделались ее излюбленным, если не единственным развлечением. Это становилось серьезным и вызывало в семье немало неприятных разговоров. Но мисс Флора не смущалась. Ничто не доставляло ей большего удовольствия, чем загородные поездки. Еще больше наслаждения доставляли ей загородные поломки.

Для нее уже прошло то время, когда так приятно было просто сидеть рядом с Эдди, почти без всякой цели мчаться по дорогам и смотреть, смотреть, смотреть… Смотреть на его красивый профиль, изучать каждую черточку его спокойного лица с внимательными, всегда устремленными вперед глазами. Но и этого теперь мало Флоре. Хотелось говорить с ним, дотрагиваться до его руки, как это было однажды, когда на крутом повороте она испугалась (притворно или действительно) и схватилась за его руку. Хотелось прижаться щекой к его щеке… Но Фридзам невозмутим, всегда почтителен к своей хозяйке и, казалось, кроме: «Да, мисс» или «Нет, мисс», ничего не способен произнести.

Да, поездки уже не удовлетворяли мисс Флору, поломки (они случались, к сожалению, очень редко) были все же интереснее. Тогда Эдди открывал капот машины, засучивал рукава и своими загорелыми сильными руками, покрытыми едва заметными золотистыми волосками, копался в моторе. Можно было ходить вокруг, заговаривать с Эдди, расспрашивать его об отдельных деталях мотора, делая вид, что это очень интересно. Однажды, когда Флора наклонилась над мотором рядом с Эдди, ощущая щекой теплоту его лица, он вдруг бросил ключ, выпрямился и так посмотрел на нее, что ее охватила волна стыда и жалости к себе. Она быстро села в машину, захлопнула дверцу и до возвращения домой не смотрела на Эдди. Впрочем, неправда: она старалась не смотреть. Она не поднимала глаз на его лицо, довольствовалась тем, что видела его фуражку. О, как она любила эту чуть смятую, сдвинутую немного на затылок фуражку! Сколько бы она отдала только за то, чтобы снять ее и провести ладонью по, должно быть, мягким, чуть вьющимся волосам Эдди!

Сидя в ванне, Флора не столько занималась чтением «Хаус бьютифулл», сколько продумывала план на сегодняшний вечер. Все возможные и маловозможные поездки были проделаны, и надо было придумать какой-нибудь новый, желательно вечерний, маршрут. Да, да, именно вечерний. Пальмы бросают причудливые стрельчатые тени на облитое луной шоссе, шоссе вьется по побережью, а серебристая лунная дорожка уходит далеко-далеко, туда, где океан сливается с черной бездной неба. Будет чудесно! Ехать нужно медленно, медленно…

— Мисс Флора, — вошла горничная, — вам звонит мистер Юджин Диринг.

Флора протянула руку к трубке.

— Хелло, Юджин. Это я… Вы угадали: я в ванне… Что? У вас сегодня в десять небольшое деловое свидание у папы? Ну, что же, очень хорошо… Повидать меня до десяти? Нет, Юджин, сегодня у меня… Да, вы опять угадали: небольшая загородная прогулка.

Разговор не клеился. Обменявшись несколькими, обоим совершенно безразличными фразами, они пожелали друг другу удачно провести вечер. Флора положила трубку, взялась было снова за журнал, но тут же бросила его и вызвала горничную.

— Элзи, распорядитесь, пожалуйста, чтобы Фридзам к девяти вечера приготовил машину.

Эдди Фридзам после того, как ему представился почти невероятный случай получить место шофера у Тайсонов, уже мог считать, что его дела поправились.

До войны Эдди водил тяжелые автотранспорты от Балтиморы до Филадельфии, работал механиком в Патерсоне, собирал апельсины на плантациях Санта-Барбара, а большей частью слонялся из штата в штат в поисках работы. Война сделала Фридзама сержантом, встречи с русскими на Эльбе вселили веру в лучшие дни, но возвращение на родину обеспечило… безработицу. И чем больше Эдди присматривался к жизни у себя на родине, тем больше убеждался в том, что фашизм, пожалуй, не разгромлен, а перекочевал через океан. Снова потянулись годы скитаний в поисках работы.

И вот повезло — Эдди получил место у Тайсонов. Да, все было довольно хорошо! До тех пор, пока его не перевели на машину мисс Флоры. Уже в первую поездку с молодой Тайсон он почувствовал на себе ее долгий, пристальный взгляд. Когда он изредка посматривал на нее, он видел такие лучистые, такие откровенно влюбленные глаза, что ему становилось неловко.

Чем могло кончиться все это?

В гараже было прохладно, зной не проникал в бетонное здание под густой тенью огромных пальм. В помещении привычно-приятно пахло бензином и маслом, и Эдди с горьким чувством думал о том, что капризы мисс Флоры могут лишить его этого убежища.

— Алло! Я вас слушаю. Да, это Фридзам, Элзи. Я слушаю вас; Элзи… Приготовить машину к девяти часам? Слушаюсь.

Мисс Флора могла быть довольна — вечер был очень хорош. Луна и пальмы, благоухание наступающей ночи и легкий шорох шин медленно движущейся открытой машины, а рядом любимый, но, кажется, совершенно безучастный к этой любви Эдди. С изобретательностью влюбленной Флора планировала проведение этого вечера. Она остановила машину у края дороги и вышла из нее, делая вид, что любуется спокойной гладью залива, окаймленного зажигающимися огоньками Майами-Бич. На другой стороне залива виднелись владения Тайсонов. В лунном свете белело здание палаццо, к воде террасами спускался парк, а у самого берега, входя в воды залива, темнело здание «Серой беседки». У мисс Флоры возникло желание полюбоваться заливом из «Серой беседки». Машина направилась обратно к палаццо, и, когда подъехала к парку. Флора попросила Фридзама проводить ее к «Серой беседке».

— Это, правда, не входит в ваши обязанности, мистер Фридзам, но из любезности, я думаю, вы не откажете мне в этом, не так ли?

— Да, мисс.

Флора правильно поступила, когда извлекла, наконец, Эдди из автомобиля. Направляясь к «беседке», можно было говорить с ним, Фридзам чувствовал себя не так скованно, как за рулем, и постепенно становился разговорчивее. А как приятно было слышать его голос, идти с ним рядом, болтать о пустяках, украдкой посматривать на него. Инстинкт влюбленной помогал Флоре читать в лице Фридзама, как в книге, но она не могла заметить и тени чувства к себе. Флора была достаточно умна, чтобы понять, что за деньги не купишь истинного чувства, и уже теперь, в самом начале увлечения, у нее закрадывалась мысль о том, что если это чувство и появится, то она никогда не будет уверена в его искренности. Впрочем, сейчас Флоре было все равно: лишь бы быть рядом с Эдди, лишь бы смотреть в его темные глаза, ощущать его близость.