Совсем редким (ни разу не встречавшимся в документах того времени) был уникальный набор “вводных”, которые Г.П. Чухнин назначил своим кораблям. Оказывается, при прохождении контргалсами корабли по сигналам адмирала предпринимали весьма рискованные подчас маневры, они включали перемены управления кораблем пятью разными способами: из боевой рубки, без руля, с одной застопоренной машиной, из рулевого отделения, со второго командного мостика. Для “Корнилова” уроки Г.П. Чухнина остались невостребованными, но доблестное поведение “Дмитрия Донского” в Цусимском бою было, наверное, связано и с этими уроками. Их могли принести флоту и отдельные офицеры и матросы “Корнилова”, кому в силу продолжавшегося во всех специальностях некомплекта пришлось принять участие в разгоревшейся вскоре войне.

Офицером “Корнилова” в 1892-1895 гг. был лейтенант Н.И. Богданов, вместе с П.А. Вырубовым разделивший судьбу броненосца “Князь Суворов”. В 1896- 1897 гг. служили на “Корнилове” лейтенант Б.И. Чайковский (1878-1905), погибший на “Бородино”, и капитан 2 ранга Н.Г. Лишин, командовавший в Цусиме броненосцем береговой обороны “Генерал-адмирал Апраксин”.

Счастливо через осаду Порт-Артура в 1904 г. прошел старший офицер “Корнилова” (1901-1904 гг.) капитан 2 ранга Е.В. Клюпфель (1860-1934, Сан- Франциско). Ему судьба назначила горький удел вечного переживания неотвратимости катастрофы 31 марта 1904 г. Тогда он, командуя находившимся на рейде миноносцем “Сердитый”, дважды посылал С.О. Макарову донесения о подозрительных силуэтах, в которых все на корабле явственно опознавали японские миноносцы, которые под покровом дождливой ночи ставили мины. Но настоять на своих наблюдениях, взять на себя смелость атаковать противника, командир не решился. Школы Г.П. Чухнина оказалось недостаточно, и развилка на которой находилась в ту ночь судьба флота, войны, к утру повернула ход событий к катастрофе броненосца “Петропавловск”.

Неутомимый Г.П. Чухнин после стоянки в Неаполе (13-17 марта) возобновил маневры и учения. Строились во фронт, затем снова в кильватерную колонну. В Алжире застали отряд Средиземного моря – броненосец “Император Николай I” под флагом контр-адмирала Кригера, канонерскую лодку “Терец” и минный крейсер “Абрек”. Стоянка с 20 по 26 марта стала апофеозом российско- французского альянса с участием пришедшей для встречи французской эскадры (броненосцы “Шарль Мартель”, “Жоригиберри”, “Буве”). 26 марта вслед за ушедшей французской эскадрой продолжили плавание, оставив в Средиземном море “Владимир Мономах” и заменив его “Императором Николаем I”.

На палубе “Адмирала Корнилова”. 1907-1910 гг.

Маршрут плавания отряда (в расчете быть в Либаве не позже 18 апреля) с увлекательной экзотикой манивших красотой портов Средиземноморья лишь отчасти нарушило учение с отрядом французских крейсеров на подходе к Танжеру. “Показываем из-за угла кулак Англии”, – писал П.А. Вырубов 27 марта по пути к Гибралтару, а в конце письма добавлял – “ужасно все глупо”.

По счастью, люди не ведали своей судьбы и в едином желании торопили момент прихода на родину после изнурительной тихоокеанской службы. Все верили в радость свидания с близкими, в счастье семейной жизни и в удачу служебной карьеры. И также, конечно, как это видно из писем П.А. Вырубова, думали и офицеры “Адмирала Корнилова”. Днем 22 апреля 1902 г. показались на горизонте и начали понемногу расти приземистые курляндские берега, а с ними и грандиозные, почти как в Кронштадте, сооружения порта “Императора Александра III”. Из крайнего на Востоке порта, обогнув полмира, корабли пришли в самый западный российский порт.

“Либавский порт мне ужасно не понравился”, – писал П.А. Вырубов. Порт-Артур ему казался “куда лучше”. “Неважные”, как вскоре выяснилось, были здесь и порядки. Удручающей провинцией, в отличие от берегов европейских стран, оказались эти территории, почти 200 лет числившиеся в составе России. Что- то надо было делать, но что – никто не понимал. Всем казалось, что Прибалтика от России никуда не денется. И уж совсем некому было думать об этом на “Корнилове”. Перейдя в Кронштадт, он погрузился в долговременный и неторопливый ремонт, чтобы затем уже, как все понимали, не мечтая об океанах, начать службу во внутреннем плавании.

В грядущей войне с Японией “Адмирал Корнилов” не участвовал. Он уже почти выработал свой обычный в мировой практике 20-летний служебный ресурс и для войны явно не годился: старая артиллерия, отсутствие двойного дна исключали его поход на войну. Правда, потерявший голову режим Николая II пытался все же отправить его на Восток в совсем уже нелепой 4-й Тихоокеанской эскадрой, но Цусима успела заставить отказаться от этой авантюры.

Корабли этой несостоявшейся (приказ был выпущен в канун Цусимы) эскадры в сентябре 1905 г. составили (вместе с “Корниловым” в него входили броненосцы “Слава”, “Император Александр II”, крейсер “Память Азова” и миноносец № 142) “Практический отряд Балтийского моря” под командованием капитана 1 ранга Г.Ф. Цывинского (1855-1938, Вильно). Именно эти корабли начали делать первые шаги в осмыслении и обобщении главных уроков Цусимского сражения – искусства “массирования” артиллерийской стрельбы, которым почему-то блестяще владел японский флот и о котором почти никакого понятия не имели в русском флоте.

Минули “Корнилова” и разыгравшиеся на Балтике матросские мятежи. Переведенный в 1907 г. в разряд учебных кораблей, он сохранил свою прежнюю главную артиллерию (четыре 6-дм пушки временно снимали во время плавания в 1905-1906 гг. в отряде морского кадетского корпуса). За счет сокращения числа 37-мм пушек (с 10 до 2) установили считавшиеся нужными для обучения четыре 75- мм пушки. Тогда же, махнув рукой на эстетику и не желая, видимо, тратиться на декоративную третью дымовую трубу, сохранили нижнюю часть грот-мачты.

Получилось угнетавшее всех истинных морсофлотов некое подобие самоварной трубы с поперечным вентиляционным коленом.

В 1911 г., когда флот наконец почувствовал себя свободным (так всем казалось) от последствий Цусимы, необходимость в старом крейсере окончательно отпала. В этом году он был исключен из списков, передав свое имя одному из крейсеров нового поколения.

“Адмирал Корнилов" на Балтике. 1907-1910 гг.

Заказанный в последнюю для России безмятежную пору ее истории, в правление прославившегося своей “стабильностью” императора Александра III, отмеченный знаком особого великокняжеского благоволения “Адмирал Корнилов” в продолжение всей своей службы неизменно проявлял себя удачливым и благополучным кораблем.

Его путь был отмечен двумя плаваниями из Балтики на Дальний Восток, уникальным для русского флота походом в Черное море в 1891 г., самой длительной среди других кораблей службой на Дальнем Востоке, участием в бескровной победе в Чифу в 1895 г., освоением новой базы флота в Порт-Артуре в 1889 г., действиями при подавлении боксерского восстания в Китае в 1900 г., участием в маневрах флота в 1901 г. накануне войны с Японией.

Его минули все опасности плавания в трех океанах у малоизученных берегов Дальнего Востока и у коварного балтийского побережья. Он избежал столь, казалось бы, близко грозившей ему участи корвета “Витязь”, погибшего в 1893 г. у корейских берегов вблизи не раз посещаемого порта Лазарев.

Душа корабля могла бы быть спокойной, если бы не судьбы тех сотен человек, что в составе экипажей крейсера более 20 лет, сменяя один другого, проходили через его палубы, и люди его вместе со всей страной на себе должны были прочувствовать последствия всех прошедших событий.