«Неужели в его вещах осталось досье на Наташку?!»

– Так, вы залезли в дом. Что вы тут увидели?

Парень с опаской бросил взгляд на дверь.

– Да успокойся ты! Скручу я любого ходячего покойника. Или сомневаешься?

– Нет-нет, что вы! Но… По второму этажу шли две ожившие покойницы! Да! Да! Я не пьяный! Я ни капли в рот не брал сегодня! Я не колюсь, ничего не нюхаю. Они… У них лица полуразложившиеся, и дорогу они себе подсвечивали потусторонним светом!

– Что такое потусторонний свет? – спросила я, и не только из профессионального интереса.

– Ну… потусторонний! – воскликнул парень, и его передернуло.

– Может, это были маски и какой-то специфический фонарик? Теперь чего только не придумают… У нас же вроде и какой-то праздник вампиров проводится. А уж вампирские вечеринки так точно. И Хеллоуин теперь празднуют. Не все, конечно, но довольно большое количество людей развлекается. Сама видела рекламу – народ приглашали в ночные клубы и просили прибыть одетыми соответственно планируемому мероприятию.

Парень задумался.

– Почему баба орала? Ты с ней подрался?

Парень содрогнулся и в ужасе посмотрел на меня.

«Интересно, что там произошло на самом деле?»

– Твой друг Дима где?

– Наверное, сбежал, – парень вздохнул. – Я же говорил. Точно не знаю.

– А бабы?

– Н-н-не знаю.

– А если подумать?

Парень не успел ответить. Распахнулась дверь, и в кухню вошел одетый Волков с заплывшим глазом.

С кем он-то успел подраться? С теми самыми бабами, переодетыми покойницами?!

– Так… – многозначительно произнес Волков, остановив свой взор на незваном госте.

Я же молча встала, взяла картофелину из ящика, в котором, как я знала, Надя держала запас на ближайшие дни, помыла ее, разрезала напополам и протянула одну половину Волкову.

– Это зачем? – спросил он удивленно. – Ему в глаз запускать? Или рот затыкать?

– Это тебе к глазу приложить. Где успел-то?

– Подрался, – пожал плечами Волков, будто для него это было самым обычным делом, картофелину приложил и оседлал табуретку с другой стороны от парня. – Ну, о чем беседуете? – разговорным тоном спросил он у парня.

Незваный гость промычал что-то неопределенное. Я пересказала, что удалось узнать.

– Занимательная история, – высказал свое мнение Вячеслав Анатольевич. – Бабу ты убил? – резко развернулся мой возлюбленный и уставился на парня.

У меня округлились глаза. У нас тут что, еще один труп?!

– Н-н-нет!!! – закричал незваный гость. – Я никого не убивал! Я вообще никого тронуть не успел! А что, кто-то умер? – шепотом спросил парень.

– Баба, похоже, скатилась кубарем с лестницы.

– Слава, а что…

– Что сделала?! – прошептал парень.

– Под лестницей лежит баба со сломанной шеей, – бросил мне Вячеслав через плечо. Сам неотрывно смотрел на парня.

Тот моргнул.

– А лицо у нее полуразложившееся? – наконец спросил парень.

– Ты что, идиот? Ты хотя бы примерно знаешь, сколько времени нужно, чтобы лицо разложилось?

– Нет, – сказал парень.

– Но можешь догадаться, что не несколько минут и даже не час?

– Да.

– Ну слава богу.

– А маски рядом не валяется? – спросила уже я.

– Мне в глаза не бросилось. Может, если поискать… И если наш друг не наврал…

– Нет, я не врал! Я видел двух покойниц и…

– С лестницы упала одна из них? – уточнила я.

– Я не знаю, – сказал парень.

– Это ты ее сбросил? – вкрадчиво спросил Волков. – Один вор другую воровку?

– Я не вор!!!

– Он – шантажист, – спокойно произнесла я. – Слава, чайку заварить?

– Заварить, – кивнул возлюбленный. – Но потом. Когда с нашим гостем разберемся. Ты пока сходи на бабу взглянуть. Я ее никогда в жизни не видел. Но это неудивительно. Я в этом доме в первый раз. Может, ты видела. А если не видела, попробуй Наташку разбудить. Или ты ей лошадиную дозу снотворного дала?

Я вышла в холл, прошла к лестнице. Там на самом деле лежала женщина. Не знаю уж, кто тут оставил включенным свет (не потусторонний). Вероятно, Волков.

Женщина была одета в какой-то странный наряд – зеленоватого цвета комбинезон, отбрасывающий блики. Я никогда не видела ничего подобного. Хотя я ведь не хожу по магазинам, где продают «ужастики». Я про них только слышала на нашей детской площадке. Лизке они еще не требовались. Когда росла Наташка (а я сама тем более), их вроде бы в продаже еще не было.

Но какая-либо маска в пределах видимости отсутствовала. Может, слетела во время падения? Я прошлась по лестнице вверх, ничего не нашла, забежала в спальню, чтобы взять телефон и сфотографировать лицо покойницы, и обомлела.

В спальне дрались.

Да, конечно, у Волкова же глаз оплыл. С кем он мог драться? Или с незваным гостем Димой, или с неизвестной теткой. Но чтобы они врезали в глаз Волкову… Хотя он же спал. Его могли застать врасплох. Интересно, почему он никого не скрутил? Я-то легко прихватила парня, с которым Волков теперь беседует на кухне. Или он не посчитал это нужным? Или уже побеседовал с пленным и отпустил на волю?

Но зачем же все эти люди сегодня сюда залезли?!

И что это за бабы?!

Я взяла телефон, заглянула к Наташке, потом к Лизке. Обе безмятежно спали и явно ничего не слышали. Отлично. Не буду Наташку будить. Без нее обойдемся. Хотя…

Что думает делать Волков? Вызывать полицию? Сдавать этого парня? Но у нас ведь нет доказательств, что именно он сбросил неизвестную женщину с лестницы. И мог и не сталкивать! Она сама могла оступиться. Или он только подтолкнул…

И если подключать полицию, то всплывет компромат на Наташку, наличие у нее любовника, исчезнувшего в неизвестном направлении… А тут еще и муж взорвался в машине. Нет, полиция нам ни к чему. Надо самим разбираться.

И избавляться от трупа? Опять тем же способом?

В общем, я пошла будить Наташку.

Процедура пробуждения заняла довольно много времени, но у меня был большой опыт расталкивания пьяного Наташкиного отца, который помог поднять на ноги принявшую снотворное дочь.

По мере того как я рассказывала, у Наташки округлялись глаза.

– Теперь ты поняла, что всех любовников нужно сразу же представлять матери? – спросила я тоном суровой родительницы.

– Да, мама, – пискнула молодая вдовушка.

– Ты его отравила?

Наташка замотала головой.

– Ты не думай: я тебя не осуждаю и никому сдавать не буду.

– Не я. И, мама… Он не предъявлял мне никаких снимков! Ни записей не было, ничего! Мы сразу в койку прыгнули – как всегда, потом он в кухню пошел подкрепляться, ну и…

– Может, не успел? – задумчиво произнесла я.

Наташка пожала плечами.

– Ладно, пошли бабу смотреть.

Наташка с ужасом оглядела женщину со сломанной шеей, но ее не узнала. Я сказала бы, что той около тридцати, скорее больше, чем меньше. Крашеная блондинка. Среднего роста, немного полноватая. Или дело в странном комбинезоне? Что-то в ней было знакомое… Могла я ее где-то видеть? Хотя смерть сильно меняет человека… Я точно не была знакома с этой женщиной, я не пересекалась с ней регулярно, но какая-то мысль брезжила у меня на границе сознания, и мне никак не удавалось ее четко сформулировать. Я сделала несколько снимков, потом взяла Наташку за руку и повела на кухню. При виде Волкова, которого она явно не ожидала там встретить (тем более с подбитым глазом), и совершенно незнакомого ей парня дочь открыла рот.

– Ну? – Волков посмотрел на нее.

– Не опознала, – ответила я вместо дочери.

– А зачем могли лезть в ваш дом?

– Здесь много ценных вещей, – пискнула Наташка.

– Вот молодой человек утверждает, что лез не за вещами, а к тебе.

– Ко мне?! – Она ошалело уставилась на парня. – Я его не знаю.

– Отпустите меня, – попросил тот жалобно. – Ну я же ничего не украл. Если хотите, я сейчас разденусь, и вы посмотрите, что у меня нет ничего вашего!