Франция. Война во время войны

Когда правящие классы Англии и Франции вынуждены были 3 сентября 1939 г. формально объявить войну Германии, выявилось, серьезно ли они хотели воевать с ней. Они не мобилизовали даже части имевшихся ресурсов своих обширных империй. Парижский корреспондент газеты «Нью-Йорк таймс» писал 20 сентября 1939 г.: «Трудно обнаружить какие-либо признаки военных приготовлений». Французские монополисты и их ставленники в министерстве иностранных дел — те, кого хорошо информированный французский журналист Пертинакс назвал впоследствии «могильщиками Франции», — не имели желания вести войну против нацистской Германии.

Крупные капиталистические предприятия Франции отстали от своих соперников по ту сторону Рейна и уже в течение многих лет играли роль «младших партнеров» крупных германских картелей. Многие французские тресты были тесно связаны с немецкими трестами. Простая угроза со стороны Круппа или «Ферейнигте штальверке» прекратить закупку французской железной руды или бокситов вызвала бы крах на парижской бирже Немцы часто пользовались этим экономическим оружием, чтобы влиять на французскую политику. До самых последних дней перед объявлением войны «Комитэ де форж» продолжал поставлять гитлеровским военным заводам миллионы тонн стали, в которой остро нуждалась сама Франция.

Имелись сведения, что даже после объявления войны руда из шахт Нормандии и Лотарингии продолжала поступать через Бельгию в Рур. Эдмонд Тэйлор пишет, что один английский журналист в разговоре с ним «поклялся, что сам видел [зимой 1940 г.], как французская руда перегружалась на границе Лотарингии — причем на люксембургской стороне границы — в товарные вагоны государственной немецкой железной дороги». Этот журналист сказал Тэйлору: «До того как я побывал в Люксембурге, я готов был вступить в армию. Теперь я собираюсь не придавать этой войне серьезного значения. Мне отнюдь не хочется умирать за Круппа или Ванделя» 1.

Большую часть своих доходов французские рантье получали от государственных облигаций, долгосрочных обязательств и акций уже существующих промышленных предприятий и шахт. Таким образом, они не были заинтересованы в дальнейшем расширении промышленности в крупных масштабах. В начале войны французский премьер Даладье хвастался, что Франция выиграет войну, так как она «имеет больше золота». Но когда правительство предложило использовать имеющиеся капиталы, для того чтобы модернизировать тяжелую промышленность, французское золото утекло в Форт Нокс2 (штат Кентукки).

Вследствие того, что французские рабочие действовали более сознательно и энергично, французские монополисты готовы были пойти на соглашение с Гитлером на значительно менее выгодных условиях, чем те, на которые соглашалась Англия. Призраки народных восстаний 1793, 1848 и 1871 гг. все еще преследовали французскую олигархию. Она боялась, что рабочий класс Франции снова использует обстановку военного разгрома для того, чтобы поднять революционное восстание масс. Правящие круги Франции рассчитывали, что фашизм сможет полностью уничтожить профсоюзное движение и коммунистическую партию. Чтобы сохранить свою власть, «200 семейств» Франции предпочли предать всю французскую нацию ее давнишнему врагу. В некотором смысле Париж был оккупирован немцами еще за год или больше до того, как нацистские армии прошли под Триумфальной аркой.

1 Edmond Tailor, The Strategy of Terror, Boston, 1940, p. 181.

2 Здание, в котором хранится золотой запас США (Прим. ред.)

Даже в самый разгар войны французские правящие классы уделяли главное внимание преследованию антифашистов. В то время когда «Комитэ де форж» братался с германским Стальным трестом, Даладье, следуя указаниям гитлеровцев Абеца и Риббентропа, заключил в концентрационные лагери десятки тысяч испытанных антифашистов, спасшихся из франкистской Испании. В документе № 149 французской «Желтой книги» приводятся, например, следующие слова министра иностранных дел Франции Жоржа Боннэ: «Наконец, я заверил германского посла, что… выборы будут отсрочены, публичные собрания запрещены, всякие попытки какой бы то ни было иностранной пропаганды будут подавляться, а коммунисты будут образумлены». Даладье вскоре выполнил данные гитлеровцам обещания, объявив войну рабочему классу Франции, войну, в которой французская олигархия была действительно заинтересована. Именно эта война, продолжавшаяся и во время войны с Германией, привела к тому, что Франция была разгромлена через шесть недель.

Подоплека стратегии "зицкрига"1

Хотя Англия и Франция объявили войну Гитлеру, они не собирались сражаться с нацизмом; их стратегия заключалась в том, чтобы заручиться американской помощью, держать армии в укреплениях «линии Мажино» и путем политики отсиживания привести события к мертвой точке, чтобы таким образом вынудить нацистские легионы вернуться к своей первоначальной цели на Востоке. Первая стадия войны должна была быть стадией «зицкрига». Это была не война против фашизма, а война между империалистическими державами. Целью одной стороны было разграбление в первую очередь западных стран. Другая сторона стремилась заставить взбунтовавшегося Франкенштейна 2 разграбить Советский Союз. Ни одна из сторон не стремилась к миру, и первая стадия второй мировой войны представляла собой поединок империалистов.

1 «Зицкриг» (нем.) — буквально «сидячая война». (Прим ред.)

2 Персонаж из фантастического романа Мэри Шелли «Франкенштейн», написанного ею совместно с Перси Б. Шелли и Байроном в 1818 г, — искусственно созданный человек, взбунтовавшийся против своих создателей и всего мира (Прим. ред.)

В период «зицкрига» западные державы продолжали свою мюнхенскую политику. Эдуард Бенеш писал в своих воспоминаниях: «6 октября 1939 г. я выехал в Париж В этот период Даладье отказался от проекта создания чехословацкого правительства и протестовал против моего личного участия в войне в какой бы то ни было форме. Я просил его принять меня, но получил отказ… Не оставалось и тени сомнения в том, что они фактически продолжали проводить мюнхенскую политику. Вынужденные против своей воли прийти на помощь Польше., они готовы были принести Польшу в жертву путем какого-либо нового «Мюнхена» и готовы были вторично пожертвовать Чехословакией» 1. По словам Бенеша, Даладье предполагал еще в декабре 1939 г. «вывести Францию из войны против Германии. После того как Германия заключила бы мир с западными державами, ее вынудили бы напасть на Советский Союз». Правящие круги Англии надеялись, что США дадут свои деньги, Россия — свою кровь, а Англия будет поставлять образцы ораторского искусства и давать советы. Они судорожно цеплялись за свое добро, накопленное в течение сотен лет грабежа колоний. Играя роль посредника, Англия «щедро» раздавала товары, полученные по американскому ленд-лизу, зависимым от нее странам. Даже в самый разгар войны Англия нередко продавала на мировом рынке материалы, полученные по ленд-лизу, тем, кто давал самую высокую цену. Англия всеми силами стремилась к тому, чтобы Соединенные Штаты возможно скорее и в полной мере включились в войну, с тем чтобы она сама имела возможность воевать по рецепту Чемберлена — заняв позицию благожелательного нейтралитета и морального сочувствия, ежедневно публиковать эффектные сообщения о числе советских бойцов, павших на Восточном фронте.

Эпизод с "маленькой Финляндией"

Советский Союз не строил себе никаких иллюзий относительно намерений правящих классов Англии и Франции. Он отлично понимал, что при первом удобном случае они снова попытаются достигнуть соглашения с наци1 Eduard Benes, The Memoirs of Eduard Benes, Nation, July 3, 10, 1948

стами. Такой случай представился в 1939 г., когда прогермански настроенные правящие круги Финляндии, получив значительное количество вооружения, а также обещания помощи от Англии и Франции, отказались произвести с СССР обмен территориями, который должен был заключаться в том, что значительный участок советской территории, не имеющей стратегического значения, отошел бы к Финляндии, а Советский Союз получил бы небольшую полосу финляндской земли, граничащую с Ленинградом и имеющую для него важное оборонное значение.