Макс перешагнул через две ступеньки и нагнал Анри с Робером.

— Кстати, — продолжал он, — обязательно надо потребовать восстановления докерских карточек.

— Вот это правильно! — одобрил Анри. — И еще насчет…

Макс догадался, о чем думает Анри, и хотел его опередить, — у него-то никто из близких не пострадал, — но Анри эти соображения не остановили, и оба в одно слово сказали:

— …арестованных.

— Все это чепуха, — раздраженно говорит Люсьен ко всеобщему недоумению.

— Какая тебя муха укусила? — изумился Макс.

— Арестованных все равно выпустят, не сегодня, так завтра. А все остальное — полная бессмыслица. Зарплата, пароход, докерские карточки — он может нам наобещать с три короба и все останется на словах…

— Ну, а что же ты хочешь? — спросил Анри.

— Почем я знаю! — пробурчал Люсьен.

— Это, конечно, самое сильное соображение! — возмутился Анри, недовольно пожимая плечами.

Все его поддержали. Анри внимательно посмотрел Люсьену в лицо. Товарищ явно растерялся от того, что его не поняли, но не собирается сдаваться. Какие же у него могут быть предложения? Может, он обдумывает, как их высказать? Надо будет по этому поводу с ним поговорить, но потом. Сейчас некогда.

Они добрались до второго этажа и пошли по широкому коридору вслед за Шолле. Пол здесь натерт еще лучше, чем на лестнице, и даже нет дорожки.

Люсьен не хочет оставить последнее слово за Анри и, нагнав его, сердито говорит:

— На кой леший мы сюда пришли? Лучше было прямо идти в порт и не тратить здесь времени попусту. Надо, не мешкая, так и сделать!

Сейчас не до объяснений… Придется их отложить.

— Во всяком случае, мы уже в префектуре, и ничего тут не попишешь, — ответил Анри, чтобы покончить с этим разговором, даже не пытаясь переубедить Люсьена.

И Анри снова пожал плечами, показывая, что возмущен беспредметным раздражением Люсьена.

— Ты не расстраивайся. Насколько я понимаю, мы сюда ненадолго, — нашел он все же нужным добавить, обращаясь к Люсьену и положив ему руку на плечо.

Анри не хуже Люсьена понимал, что их делегации едва ли удастся добиться реальных результатов… Ни в какие обсуждения они не будут пускаться. Выдвинут жесткие требования — и все. Одним своим появлением в префектуре они уже наносят удар противнику… Хотя… Бывали случаи, когда сразу чего-то удавалось добиться. Все зависит от того, что происходит сейчас на улице. Но чем бы ни кончился их поход, они все же уже одержали победу: против демонстрации были брошены такие силы, а она, тем не менее, дошла до префектуры и заставила принять своих представителей… Одно это может повлиять на дальнейший ход событий. Сейчас они выскажут префекту свои требования, сделают это без всяких фокусов, без розовых ленточек и папиросной бумаги. Префекта никто ни о чем просить не собирается, от него требуют. А в случае надобности можно стукнуть кулаком по столу… Дэдэ наверняка такого же мнения. Он ведь хотел, чтобы в префектуру пошел Анри… В общем нечего тут изощряться в красноречии. Изложить все коротко и решительно. Ну, каков ваш ответ? Да или нет? Имейте в виду, вы отвечаете за свои слова. Дэдэ может быть спокоен: Анри возьмет быка за рога.

— А вы, доктор, согласны со всем этим?

Анри чуть было снова не забыл о Дегане. Тот одобрительно кивнул головой.

— Других предложений у вас нет?

В ответ доктор все так же молча поджал губы: нет, он ничего не может добавить. Но все же Деган выжал подобие улыбки, чтобы его молчание не было воспринято как проявление обиды. В общем сейчас не до него, нет времени, молчит — ну и пусть. Улаживать придется все потом, если вообще надо что-то улаживать…

Шолле открыл дверь в свой кабинет, который является как бы передней кабинета префекта и, стушевываясь, пропустил делегацию.

— Прошу вас…

Секретарь стоял лицом к свету, и было заметно, что за это время он еще больше побледнел.

У самых дверей Робер протиснулся к Анри и прошептал ему:

— Надо еще потребовать, чтобы охранники очистили биржу…

Ну что ж, можно, раз он просит.

В кабинете Шолле гул демонстрации гораздо слышнее, чем на лестнице. Очень хочется взглянуть на толпу. Все ринулись к окнам и раздвинули роскошные занавеси. Отсюда демонстрация производит потрясающее впечатление. Заполнена вся площадь целиком. Компактная, сплоченная масса полных воодушевления людей. Яблоку негде упасть. Если даже появятся охранники, они ничего не смогут сделать. Густая толпа, сжатая со всех сторон домами… как бетон, вылитый в форму. Да, нелегко нас отсюда выбить…

В коридоре перед кабинетом стояла охрана из двух жандармов. Они вошли вслед за Шолле и, возмутившись тем, что непрошенные гости так бесцеремонно обращаются с занавесями, вопросительно взглянули на генерального секретаря, но тот украдкой отрицательно покачал головой. Пусть, мол, хозяйничают. Поймав на себе взгляд Анри, Шолле покраснел, как будто его застали на месте преступления. Совершенно ясно, будь воля Шолле, он бы совершенно по-другому держал себя с делегацией.

Чего же он усаживается за стол?

— Мы хотим видеть господина префекта, — довольно резко заявил Анри. «Зачем я влепил «господина», тут же упрекнул он себя. Надо было просто сказать «префекта».

— Господина префекта нет, — ответил Шолле.

Нахмурившись, Анри испытующе посмотрел секретарю в глаза и насмешливо улыбнулся. Сказать ему в лицо, что он врет? Ладно, не стоит! Все и так поняли. Да и, собственно говоря, не все ли равно, с кем разговаривать?

— Так вот! Мы пришли заявить вам… — начал Анри, но в это время услышал, как за его спиной скрипнула дверь в кабинет префекта, и прежде чем он успел обернуться, Люсьен радостно объявил:

— Он тут! Я так и знал!

— Как? — наигранно изумился Шолле и вскочил из-за стола.

Стоящий в кабинете префекта жандарм тянет дверь к себе, но он не знает Люсьена! Тот, довольный собой, хохочет во все горло и крепко держит дверную ручку.

— Не может быть! Господин префект у себя? — продолжает паясничать Шолле.

— Вот именно, господин префект у себя… — в тон ему отвечает Анри. Опережая Шолле, он спешит к кабинету префекта и вместе с Люсьеном открывает дверь настежь.

— Что случилось?

Префект тоже решил прикинуться дурачком, хотя великолепно все знал. Он и пришел к себе в кабинет, чтобы в случае необходимости вмешаться в переговоры.

За открытой двустворчатой дверью, в комнатке секретарши префекта, стоят несколько жандармов. Личная охрана префекта. Когда пришла делегация, префект сидел дома и размышлял: если я останусь здесь, бунтари способны занять префектуру. Представляю себе, как на это посмотрит начальство! Немедленно скажут: не справился, вот и все… Хотел бы я видеть, как бы повело себя начальство на моем месте… Делегацию полагается принимать. Это ни к чему не обязывает и может помочь спасти положение. А вдруг они удовлетворятся переговорами с Шолле? Посижу у себя в кабинете и посмотрю, как все обернется.

— Вы не беспокойтесь, господин префект, — говорит Анри и беззастенчиво входит в кабинет. — Мы просто решили нанести вам небольшой визит. А вот господин уверял, что вас нет.

— Как? Вы были у себя? — снова спрашивает Шолле все тем же тоном, делая жалкую попытку не уронить своего достоинства.

Префект еле заметно пожимает плечами, надеясь, что посетители заметят его жест и он тем самым завоюет их симпатии за счет Шолле.

Один из жандармов хотел преградить Анри путь, но Люсьен остановил его, даже не дотрагиваясь, а просто выдвинув вперед свою огромную ладонь.

— Что вы! Дайте войти! — сказал префект жандарму. — Господа! Вы же знаете, не такой уж я нетерпимый. Со мной всегда можно сговориться, если дело идет об осуществимых вещах. Вы поймите, за все беспорядки отвечаю я. Будьте благоразумны, прошу вас…

Ох и пройдоха! — подумал Анри. Все твои номера нам известны.

— Беспорядки вызваны не нами, — отвечает он, — и похоже, что до тех пор, пока американцы не откажутся от намерения расположиться в нашей стране, до тех пор беспорядки будут продолжаться. И это лишь начало. Ну, а пока что…