После плавания Урданеты испанские власти стали отправлять через Мексику на Филиппины флотилию за флотилией, зная, что и

корабли и люди, ожидающие смены, могут безопасно возвращаться на родину. Путь от Филиппин к Мексике — «путь Урданеты»[184], отнимавший три-четыре месяца, пролегал через самые пустынные части Тихого океана. Но только испанские мореходы в XVI—XVII вв. твердо знали, что в полосе океана между 30 и 45° с. ш. нет ни одного значительного острова. Фантазия географов других европейских народов заполняла эту «пустоту» несуществующими землями (примеры: «Земля Йессо» голландца де Фриза, «Земля Жуана да Гамы» португальца Луиша Тейшейры, которую и в XVIII в. искала экспедиция Беринга — Чирикова). Эти фантастические слухи разносились среди моряков и порождали надежду отыскать в северной субтропической зоне Тихого океана богатейшие острова, размеры которых неимоверно преувеличивались.

Когда Перу было окончательно завоевано испанцами, они попытались наладить непосредственную связь между Перу и Филиппинами через южную часть Тихого океана. От уцелевших спутников Магеллана и его последователей испанцы узнали, что здесь, как и в северной тропической полосе Тихого океана, постоянные ветры (юго-восточный пассат) и экваториальное (Южное Пассатное) течение влекут корабли на запад. Но Магеллан, по мнению тогдашних космографов, зашел далеко на север и потому не нашел Южного материка, а его существование как будто подтверждалось открытием Огненной Земли и Новой Гвинеи экспедициями Магеллана и Ретеса. Между этими двумя «выступами» мнимого материка, отделенными друг от друга тысячами миль, в тропической полосе южного полушария могли быть, кроме Новой Гвинеи, и другие «полуострова».

Этот мифический южный материк называли по-латыни Terra australis incognita («Неведомая Южная земля»). Если северные полуострова этого материка лежат в тропическом поясе, то там должны, по мнению космографов той эпохи, жить такие же черные люди, каких Ретес встречал на Новой Гвинее. Владельцы перуанских серебряных рудников мечтали заменить «слабосильных» индейцев, не выдерживавших каторжной работы в рудниках, выносливыми, мускулистыми неграми-рабами. О черных рабах мечтали и перуанские плантаторы. Кроме того, на Южном материке надеялись найти много золота. Испанские моряки, поощряемые перуанскими властями, владельцами рудников и плантаторами, пускались в плавания через южные, еще не изведанные пространства Тихого океана за неграми и золотом. Они шли от перуанских портов на запад, к Филиппинам. На этом пути разбросаны тысячи островов: каждая вновь открытая большая земля могла быть частью Южного материка.

19 ноября 1567 г. экспедиция Альваро Менданьи де Нейра на двух кораблях вышла на запад из перуанского порта Кальяо для открытий в Южном море; главным штурманом был Эрнан Гальего. Подобно Магеллану, Менданья пересек Тихий океан, не встретив ни одного значительного острова. 15 января 1568 г. у 7° ю. ш. был открыт небольшой обитаемый, покрытый кокосовыми пальмами коралловый остров, вероятно, из северной группы о-вов Эллис в Экваториальной Полинезии, но противные ветры помешали высадке. Оттуда Менданья двинулся дальше на запад, 1 февраля увидел атолл, или риф (Онтонг-Джава или Ронкадор), а 7 февраля 1568 г. у 8° ю. ш. подошел к «большой земле», огражденной от океана длинной цепью коралловых рифов (о. Санта-Исабель). Недалеко от берега поднимались высокие (более 1000 м) горы, покрытые тропическим лесом. В лесной чаще виднелись селения с темнокожими жителями. Менданья решил, что он открыл на Южном материке страну Офир[185]. Однако это был архипелаг, который Менданья назвал Соломоновыми островами.

Высадившись на Санта-Исабель, экспедиция построила небольшое судно — бриг. На нем 23 апреля Педро Ортега открыл на юго-востоке большие острова Малаита и Гуадалканал, на северо-западе — Шуазель. В конце мая — начале июня на вторичную разведку на юго-восток от Санта-Исабель был отправлен Эрнандо Энрикес, который открыл крупный о. Сан-Кристобаль. В исследовании архипелага вместе с Ортегой и Энрикесом участвовал штурман Гальего.

В августе 1568 г. из-за стычек с воинственными жителями Менданья решил оставить остров. Обогнув с юга Сан-Кристобаль, он двинулся к берегам Южной Америки, стараясь идти прямо на восток. Он боролся с противными ветрами в южном полушарии и вынужден был все-таки пересечь экватор и подняться за Северный тропик, потеряв много времени. Моряки очень страдали от голода и цинги, часть умерла в пути. 17 сентября корабли прошли Mapшалловы о-ва, а затем Менданья видел землю только 20 декабря 1568 г. — атолл Уэйк[186] (19°18' с. ш., 166°36' в. д.). В январе 1569 г. Меданья достиг одного из мексиканских портов[187].

Вернувшись через полгода в Перу, Менданья объявил, что открыл настоящую землю Офир. Он рассказывал о чернокожих людях, действительно живущих на Соломоновых о-вах, и о золоте (которого там не было), но ему долго не верили. Только через 25 лет Мендапье удалось снарядить пять судов для плавания к Соломоновым о-вам. Фактически начальником экспедиции стала его жена Изабелла Баррето (сам он был тяжело болен), чванливая, властная и сварливая женщина, во все вмешивавшаяся. 16 июня 1595 г. маленькая флотилия отплыла на запад от перуанских берегов.

21 июля испанцы увидели горную вершину, выступавшую из океана. Это был Фату-Хива, крайний юго-восточный остров из группы вулканических Маркизских о-вов (названы в честь перуанского вице-короля маркиза Каньете), — неожиданный и полезный этап на пути к далекой земле Офир. Менданья приблизился к острову, и скоро его корабли были окружены несколькими сотнями сильных и красивых людей. Они прибывали на пирогах, на плотах, даже вплавь и глазели на чудесное судно. В знак дружбы они привезли кокосовые орехи. Несколько десятков мужчин поднялись на корабли. Они рассматривали новые для них предметы с детским любопытством и хватали те вещи, которые им особенно нравились. «Дикарям» приказали удалиться, но они, видимо, не поняли приказания; испанцы начали стрелять. Часть островитян бросилась в воду, некоторые были насильно выброшены за борт. Один старик ухватился за снасть и только тогда выпустил ее из рук, когда его ранили шпагой. Увидев кровь, туземцы окружили адмиральский корабль и пытались подвести его к берегу. Испанцы дали залп из мушкетов и убили несколько человек, в том числе и упрямого старика; ранили очень многих. И в Полинезии первая встреча европейцев с коренными жителями сопровождалась кровопролитием. Только один испанец был ранен в этом неравном бою.

Не задерживаясь здесь, Менданья повернул на север, где виднелись другие земли, открыл еще два острова, в том числе Хива-Оа, и на следующий день стал на якорь в удобной гавани. Полинезийцы дружелюбно встретили пришельцев и положили близ испанского лагеря груды плодов. Менданья нуждался в свежей провизии, поэтому благосклонно принял подарки, рассчитывая на новые подношения; и «доброе согласие» было установлено. Простояв там около месяца, испанцы пошли на запад, стараясь не отклоняться от 10° ю. ш., который пересекает и Маркизские и южную группу Соломоновых о-вов. На пути они обнаружили два атолла, вероятно в южной части Эллис (29 августа). Во время шторма один корабль пропал без вести.