Но путь вверх по долине Джубы к центру Эфиопии показался Лобу — по расспросным данным — слишком долгим, трудным и опасным из-за постоянных войн между различными племенами, и он вернулся в Индию. Затем Ж. Лобу снова направился к эфиопскому берегу, на этот раз к проливу Баб-эльмандеб и высадился там. Через полупустыню Данакиль он проник в горные районы Северной Эфиопии, а затем пересек нагорье с севера на юг до озера Тана. Лобу первый сообщил, что Голубой Нил, «…называемый туземцами Абави [Аббай], т. е. «Отец Вод»…возникает из двух ключей, бьющих из легко доступной для подъема горы»^{14}. Он обследовал эту залесенную местность на юго-западных склонах гор Чоке и прошел по течению небольшого вначале потока — р. Малый Аббай — на север до его впадения «в озеро Дамбиа [Тана]… Здесь начинается величие Нила. В 15 милях далее… он образует один из прекраснейших водопадов [Тис-Эсат] в мире». Лобу проследил течение Голубого Нила ниже водопада и подтвердил сообщение Паиша.

В середине XVI в. Лоуренсу Маркиш поставил в бухте Делагоа (у 26° ю. ш.) пост, чтобы расширить португальскую торговлю с народами Южной Африки языковой семьи банту, и на этом месте позднее (в XVII в.) возник названный в его честь город, столица Мозамбика[237]. Внутрь Африки — к югу от экватора — со стороны Индийского океана португальцы проникли по Замбези, но в XVI в. еще не очень далеко. Целью их была Мономотапа — государство, расположенное к юго-западу от нижнего Замбези и славившееся крупными месторождениями золота. Португальское правительство начиная с 1571 г. несколько раз посылало завоевательные отряды в Мономотапу, и, хотя все они закончились неудачно, они расширили сведения португальцев о странах по обе стороны нижнего Замбези. Там, у 16° ю. ш., был основан пост Тете, ставший центром торговли с Мономотапой, а в XVII —XIX вв. — отправной базой для ряда разведывательных экспедиций в глубь Африки. К концу XVI в. португальцы имели в самой Мономотапе три небольших торговых поста — на южных притоках Замбези.

От Тете португальцы поднимались по Замбези, за пороги Кебрабаса — к поселку Шикон (32° 30' в. д.) и искали оттуда кратчайший путь, связывающий среднюю Замбези с Индийским океаном. С этой целью Гашпар Бокарру в марте 1616 г. выступил от Шикона на северо-восток и на этом пути открыл озеро Марари (Ньяса, 30 800 км²) — первое из африканских Великих озер, которое, несомненно, видел европеец. Бокарру не исследовал, как далеко тянется оно к северу. Он обогнул Ньясу с юга и обнаружил, что из озера вытекает полноводная р. Шире, нижний приток Замбези; устье ее уже было известно португальцам. За Шире он повернул к северо-востоку, следуя по долине Лудженды, которая довела его до полноводной Рувумы, а по последней в мае он прошел до океана. Бокарру закончил свое почти двухмесячное путешествие в порту Килва (близ 9° ю. ш.), к северу от устья Рувумы.

Вероятно, еще в середине XVI в. португальские исследователи достигли Экваториальной Африки, но никаких подробностей и имен не сохранилось[238]. Немного больше «повезло» португальскому священнику-иезуиту Атайди: из двух источников[239] мы можем заключить, что по крайней мере до 1559 г. он выполнил первое пересечение Африканского континента от устья Конго (низовья этой реки были одним из основных районов деятельности посланцев католической церкви) к побережью Индийского океана у 20° ю. ш. Возможно, его путь пролегал через верховья Касаи, крупнейшего левого притока Конго, и его бесчисленные притоки, в том числе самый крупный Кванго, пересекал верхнее и среднее течение Замбези и плоскогорье Матабеле. Преодолев по прямой более 3 тыс. км, Атайди добрался до Софалы (у 20° ю. ш.). Во время пересечения он, очевидно, собрал расспросные сведения об истоках Конго и Великих африканских озерах — на картах 1559, 1561 гг. и более поздних впервые показаны большое озеро, другое, меньших размеров, к юго-западу от него и третье, очень большое, точно на юге. На одной из карт отчетливо видно, что истоки Конго не связаны ни с одним из них.

Глава 34.

ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКИЕ ИССЛЕДОВАТЕЛИ МАДАГАСКАРА И БОЛЬШИХ ЗОНДСКИХ ОСТРОВОВ

Только в начале XVII в. португальцы, обследовав почти все берега Мадагаскара, кроме части западного побережья длиной около 700 км, сделали попытку «освоить» его. Первые достоверные сведения об острове собрал иезуит Луиш Мариану, в 1613—1619 гг. принимавший участие в направленных туда религиозных и политических миссиях. Во время первого путешествия, прибыв из Гоа, он с несколькими спутниками посетил заливы западного берега от бухты Бомбетука[240] (у 16° ю. ш.) до крайнего юго-запада, т. е. ознакомился если не со всем неизвестным участком побережья, то по крайней мере с большей его частью, а также с низовьями многочисленных рек, прорезающих Приморскую низменность. Затем Мариану прошел по низменности южной оконечности Мадагаскара на восток, к бухте Галионов (район современного г. Форт-Дофин), где обнаружил следы португальцев, потерпевших крушение в 1527 г.

Во время второго путешествия — и снова из Гоа — базой Мариану сначала стал поселок в устье Манамбулу, впадающей в Мозамбикский залив у 19° ю. ш. Разочаровавшись в перспективах крещения местных жителей, он перешел на север, в бухту Ампасиндава (у 13°45' ю. ш.), но местный царек, ценивший торговлю с арабами больше, чем португальскую духовную пищу, предложил ему убраться. Мариану — основоположник одной из наиболее вероятных гипотез заселения Мадагаскара: «Первые жители острова… пришли — одни из. Малакки [Индонезии], другие из Кафрарии [Восточной Африки], а позднее прибыли в северо-западный район мавры из Индии или Аравии — задолго до португальцев. В языке и обычаях туземцев находят следы этих различных народов»^{15}. Мариану, владевший и «кафрскими» (банту) и малагасийским языками, указывал, что весь западный берег между 16 и 20° ю. ш. — от бухты Бомбетука до р. Цирибихина — был занят африканцами «кафрского языка».

Французские мореходы из Дьеппа на пути в Индию иногда высаживались на Мадагаскаре. С 1630 г. устье Унилахи (западный берег, у тропика Козерога) не раз посещали капитаны двух пиратских судов. Один из них, Алонс Губер, в 1638 г. провел полгода в приморском районе юго-восточной части острова: большинство команды его корабля и многие колонисты, направлявшиеся на о. Маврикий, болели малярией. За это время Франсуа Кош, матрос Губера, выполнил первую рекогносцировку внутренних областей Мадагаскара, разведав одну из межгорных долин длиной около 100 км.

Оставленный Губером в должности начальника «ячейки» будущей колонии, Кош при содействии местных вождей прошел на север вдоль всего восточного побережья Мадагаскара до северного берега залива Антонжиль. Там он случайно встретил знакомого голландского капитана-работорговца и с его помощью посетил прибрежный о. Сент-Мари.

Вернувшись к южной оконечности, Кош впервые проник на север примерно на 400 км — в горный район верховьев р. Мангуки — и по ее долине прошел на запад к устью. Он аттестовал местных жителей как «самых диких во всей стране Мадегас»^{16}, но вернулся в начале февраля 1642 г. живым и здоровым да еще с гуртом крупного рогатого скота.