Он расхохотался еще сильнее.

– Так мы пойдем сегодня на концерт? – спросила Оля, возвращая наконец их беседу в более-менее деловое русло.

– Обязательно, – утирая платком слезы, подтвердил Крылов, – хотя я не понимаю зачем. Мне с вами весело и без всякого концерта. Я сто лет так не смеялся. А где он будет-то?

– В цирке.

– Когда?

– В семь тридцать.

– Встречаемся в семь перед входом. Годится?

– Годится.

– Тогда до вечера. Не буду вам мешать.

– До вечера, – Оля приветливо улыбнулась и принялась вставлять в пишущую машинку лист бумаги.

Крылов вышел из приемной, все еще улыбаясь до ушей.

– Итак, – начал Житков подведение итогов после рассказа Хохлова, – Ягодин у нас пока из круга подозреваемых выпадает. Это хорошо.

А что со вдовой? – спросил он, поворачиваясь к Крылову.

Они втроем сидели в офисе с неизменным кофе в руках.

Крылов взглянул на часы. Они показывали семнадцать пятнадцать.

– Пока не знаю. С минуты на минуту я жду звонка, который и должен прояснить этот вопрос.

– И кто же это твой осведомитель? – подозрительно спросил Житков.

– Охранник из ее дома. Между прочим, толковый парнишка. К нам на работу просится.

– Слышал, Игорь? – Житков кивнул в сторону Крылова. – Переходи к нам насовсем, пока не поздно. А то конкуренты одолеют.

– Я думаю, – недовольно буркнул Игорь.

Он и сам мучился этим вопросом. – Да, чуть не забыл. Вы знаете, что на Садовой, 55 есть филиал «Букинвеста»?

– Нет, – Житков от удивления пролил кофе себе на брюки.

В это время зазвонил телефон. Крылов взял трубку:

– Слушаю.

– Здравствуйте. Попросите, пожалуйста к телефону господина Крылова.

– Андрей, я тебя внимательно слушаю, – жестом руки Крылов показал Житкову, чтобы тот взял параллельную трубку.

– Я все выяснил, как ты велел.

– Излагай.

– В тот день, двенадцатого октября, Кривопалова вышла из дома примерно в половине второго. Села в свою машину и уехала. Вернулась около пяти или чуть позже, в начале шестого.

В руках несла пакеты с едой. Второй раз вышла из дома часов в восемь вечера, когда за ней заехал на машине какой-то мужчина. Кто именно и как он выглядел, Мишка, охранник, который тогда дежурил, не знает. Мужчина в дом не заходил, ждал Кривопалову в машине. Мишка через дверь слышал только его голос. Назад вдова приехала в первом часу ночи. Вроде на той же машине, но в этом Мишка не уверен. У меня все.

– Спасибо, Андрей. С меня причитается.

– Пустяки. Не забудь о моей просьбе.

– Не забуду, не бойся.

Увидев знак, подаваемый Житковым, он спросил:

– У тебя дома телефон есть?

– У меня нет. Но если я понадоблюсь, можно позвонить моей сестре, она мне передаст что надо.

– Замечательно, давай телефон сестры.

Я записываю.

Андрей продиктовал телефон и добавил:

– Моя фамилия Никитин, Андрей Никитин.

– Записал. Слушай, Андрей, позвони сам через недельку, если я тебя не найду. Договорились?

– Договорились.

– Пока. Еще раз спасибо.

– Не за что. До свидания.

Крылов положил трубку.

– Итак, ребята, подводим окончательные итоги, – задумчиво произнес Житков. – Первое – Ягодин не мог убить вдову. Второе – вдова не убивала Семко, как мы первоначально предполагали. Все сходится: в тот день она выходила только для того, чтобы отсидеть с двух до трех около телефона на своей конспиративной квартире, поджидая звонка по объявлению и на обратной дороге купить что-то из еды. Семко же был убит около одиннадцати часов утра. Вывод?

– Существует некто третий… – начал Крылов.

– А может быть, и не один, – добавил Хохлов.

– Верно, может быть, и не один. Но один – это уж как минимум, который и виновен в гибели их обоих. Кстати, версия, что вдова погибла от несчастного случая, вызванного произвольным срабатыванием «хитрого» «дипломата», потерпела окончательное фиаско.

– Интересно, кто этот мужчина, который заезжал за вдовой в день гибели Семко? – подумал вслух Хохлов.

– А черт его знает, – отозвался Житков, отставляя опустевшую чашку.

– Кстати, ты выяснил, из чего был застрелен Семко?

– Да, сегодня звонил Черных по этому поводу. Пистолет Макарова, калибр девять миллиметров. Предположительно снабженный глушителем.

– Козе понятно, что с глушителем, раз мы выстрела не слышали, находясь от него в десяти метрах, – Крылов посмотрел на часы.

Это движение не укрылось от бдительного взгляда Житкова:

– Ты куда-то торопишься?

– Да, – нехотя признался тот, – иду "на концерт Киркорова.

– Неужели тебе интересно смотреть на этого женоподобного амбала в оборочках? – удивился Житков.

– Боже упаси!

– Так какого черта?

– Наверное, ведет кого-нибудь с целью охмурения, – догадался Хохлов.

– Скорее уж это меня ведут, – буркнул Крылов, опять поглядывая на часы.

– Кто же, если не секрет? – не отступал настырный Житков.

– Оля, секретарша Бутлера.

– Симпатичная девчушка. Так это, говоришь, она тебя охмуряет?

– Ничего такого я не говорил, – рассердился Крылов. – Я только сказал, что ей кто-то подарил два билета и она пригласила меня. Только и всего.

– А то ей больше пойти не с кем? – с сомнением поинтересовался Хохлов.

– Так она, во всяком случае, говорит, – отрезал Крылов. И добавил, меняя нежелательную для него тему разговора:

– Кстати, я сегодня видел ее шефа, этого самого Бутлера.

– И чем же он примечателен? – рассеянно поинтересовался Житков, задумавшись о чем-то.

– Еще как примечателен, – оживился Крылов, увидев, что его маневр удался, и стараясь закрепить наметившийся успех. – Я-то думал, что он – старый гриб, вроде Кривопалова…

– А оказалось?

– А оказалось – молодой красавец-мужчина, одетый, как топ-модель.

– Что ты говоришь? – заинтересовался Житков.

– Точно! И знаешь, на кого здорово похож?

– На кого?

– Вылитый Дэвид Копперфилд.

– Это кто такой?

– Ну ты, полковник, даешь, – вмешался Хохлов, – иллюзионист, известный на весь мир.

– А-а. Это тот фокусник, что железнодорожные вагоны в рукавах прячет?

– Ну да. Его невеста, кстати, – Клаудиа Шиффер.

– А это кто такая? – опять удивился Житков.

Хохлов, переглянувшись с Крыловым, безнадежно махнул рукой:

– Ты, полковник, как будто с луны свалился. Это знаменитая топ-модель. Считается одной из самых красивых женщин в мире.

– Я ее на эту должность не выбирал, – хмыкнул Житков, – меня моя жена вполне устраивает. Но за фокусника я рад. Хорошо, видать, устроился.

Крылов опять посмотрел на часы:

– Ребята, вы тут без меня про топ-модели потрепитесь, а я побегу, если вы не против. Я уже, честное слово, опаздываю.

– Ладно, – стукнув ладонью по столу, Житков поднялся со стула, – все разбегаемся. Завтра в девять собираемся здесь. Я могу задержаться. Без меня не расходиться. Вопросы есть?

– Вопросов нет, – мгновенно ответил Крылов, первым срываясь с места.

На следующее утро без пяти девять Хохлов и Крылов встретились у входа в вестибюль.

– Привет, Слон.

– Здорово, Игорек.

– Как прошел концерт?

Крылов скривился, показывая, что большого восторга от Киркорова, как и ожидалось, он не испытал. В это время друзья вошли в кабину лифта.

– Понимаю. Ну а после концерта? – спросил Хохлов, нажимая нужную кнопку.

– Что после концерта? – переспросил Крылов, делая вид, что не понимает суть вопроса.

– Ну как у тебя с этой девицей? Зря, что ли, ты на этом концерте мучился?

– Да понимаешь, старик, – нехотя признался тот, вынимая из кармана ключи от офиса, – мы немного погуляли, поболтали, вот, в сущности, и все.

С этими словами Крылов отпер дверь, и они вошли внутрь.

– Как это все? – удивился Хохлов. – Что-то на тебя это не похоже. Ты что, не проявил активности, или тебя отшили?