— Воды! — крикнул солдат на коне.
Сано поспешил к нему. Отворачивая лицо, он поставил ведра на землю и наполнил ковш. Когда Сано подавал ковш солдату, конь того неожиданно попятился. Вода выплеснулась на доспехи.
— Неуклюжий кретин! — прорычал солдат, отвесив Сано подзатыльник.
Самурайская гордость Сано требовала, чтобы он ответил на оскорбление, но он удержался, продолжая изображать простолюдина.
— Тысяча извинений, господин, — покорно пробормотал он.
Раздавая воду другим солдатам, Сано двинулся по набережной, хотя пока не представлял, как проскользнет мимо стражников с Дэсимы. Ведра быстро пустели; скоро ему придется возвращаться к колодцу. Дальше вдоль моря, за строениями и причалами, скалистый берег порос лесом. Там он мог незаметно войти в воду. Но ему не доплыть до Дэсимы с раненым плечом, ожогами и в тяжелом снаряжении. Охранники на патрульных лодках заметят его еще до того, как он приблизится к острову. Нужно искать другой способ.
Тут Сано заметил, что одна патрульная лодка уходит с маршрута. Два человека, сидевших в ней, подгребли к посту портового патруля и вылезли на пирс. Новая смена забралась в лодку, вернулась к Дэсиме и возобновила наблюдение. Сано быстро пошел на пирс, будто хотел обслужить солдат. Они в это время смотрели на другую приближавшуюся лодку и не заметили его. Здание поста закрыло Сано от глаз солдат на набережной. Бросив коромысло и ведра, Сано скользнул по свае в воду. Соленая прохладная вода резанула болью по ранам от ожогов. Быстро сняв плащ и шляпу, Сано пристроил их между сваей и диагональной опорной балкой. Потом, набрав полную грудь воздуха, поднырнул под пирс и поплыл к другой свае: к ней должна была подойти лодка.
В мутной воде Сано почти ничего не видел. Мимо него проплывал разнообразный мусор. Снаряжение и одежда сковывали руки и ноги; каждое движение мучительно отдавалось в обожженных конечностях и раненом плече. Легким не хватало воздуха. Именно в тот момент, когда Сано подумал, что легкие вот-вот разорвутся, его пальцы коснулись скользкого, покрытого водорослями дерева. Сано схватился за сваю и осторожно вынырнул, стараясь сдерживать дыхание.
Патрульная лодка подходила параллельно пирсу, ее борт находился почти на расстоянии вытянутой руки, гребец стоял на корме, а его напарник сидел на носу, дугой поднимавшемся из воды. Оба были вооружены аркебузами. Поеживаясь, Сано смотрел, как они привязывают лодку и обмениваются приветствиями с солдатами, которые помогли им выбраться на берег. Сменная команда села в лодку. Сано быстро нырнул и поплыл под днищем. Его чуть не задело опущенное в воду весло. Лодка развернулась в сторону Дэсимы, и ее днище стало удаляться. Все еще находясь под водой, Сано перевернулся на спину; изо всех сил работая ногами, он поравнялся с лодкой и пристроился вдоль днища. Ему отчаянно не хватало глотка воздуха; он тонул. Лодка двигалась слишком быстро. Решимость прибавила Сано сил. Ухватившись за корпус лодки, он подтянулся вверх так, чтобы только его лицо было на поверхности. Море засасывало его по мере того, как увеличивалась скорость. Сано держался, сплевывая воду; его ногти впились в грубое дерево.
— Что-то ударилось о лодку, — услышал Сано голос ближайшего к нему человека.
Весло продолжало с плеском опускаться в воду.
— Видимо, какой-то мусор, — отозвался другой. — Залив сильно загрязнен. Вчера я видел четыре разбитых бочки, дохлую собаку, старую рыбачью сеть...
Пока он монотонно перечислял, что заметил в воде, Сано ловил ртом воздух, сплевывал воду и изо всех сил старался не отпустить лодку. Дернув головой, он понял, что они приближаются к обратной стороне Дэсимы, где у столбов с табличками покачивались две другие патрульные лодки. Люди в них сидели лицом к заливу. Чтобы не оказаться в поле их зрения, Сано оттолкнулся и нырнул. Когда лодка прошла над ним, он вцепился в корму и поплыл, словно на буксире.
Лодка остановилась у северо-западной оконечности острова. Сано осторожно высунул голову из воды и увидел, что команда лодки устремила взгляды в сторону моря. Он поплыл под водой к Дэсиме, надеясь, что голландский корабль отвлечет их внимание, а шум волн и военные барабаны заглушат звуки, которыми сопровождается плавание. Задыхающийся и обессиленный, Сано доплыл до каменной стены основания острова. Над ним высился забор. Он поспешно снял с груди веревку, не отрывая глаз от охранников, расположившихся меньше чем в двадцати шагах от него. Сколько у него времени, прежде чем кто-нибудь ненароком оглянется?
Наполовину выбравшись из воды, Сано прислонился к стенке и прижал ухо к забору. Он услышал, как шаги сначала приблизились, прозвучали рядом, а потом затихли вдали: это стражник патрулирует периметр. Сано спешил, поэтому, не дожидаясь, когда стражник в очередной раз пройдет мимо, он забросил крюк на забор. Железо гулко ударилось о забор, потом заскрежетало по камням, утаскивая за собой веревку. Сано тихо выругался; страх охватил его, когда он бросил взгляд на охранников в лодке...
...но они неподвижно сидели, глядя в море. Молясь о том, чтобы ему сопутствовала удача, Сано второй раз бросил крюк. Ему повезло: крюк надежно зацепился за забор. Скользя ногами по камням и постоянно оглядываясь на солдат в лодках, Сано по веревке выбрался на сушу; вода потоками стекала с него. Перебирая руками, он начал взбираться на ограду. Его ноги скребли по доскам; он ожидал, что за оградой вот-вот поднимут тревогу. Когда голова Сано оказалась над забором, он посмотрел вниз на узкий проход между внешней и внутренней оградами.
Проход был пуст, но Сано слышал поблизости голоса. Он быстро прикинул, что будет, если его поймают при попытке тайно пробраться на Дэсиму: немедленная смерть. Но Сано уже нарушил безопасность острова, и солдаты в лодке начнут стрелять, как только заметят его. Он залез на верхушку забора, острия которого больно жалили тело. Освободив крюк, Сано спрыгнул в проход.
Он с громким хрустом приземлился на гравий. Торопливо спрятав веревку и крюк под мокрое кимоно, Сано понесся к воротам, которые запомнил с первого визита на остров. Осторожно приоткрыв их, он заглянул внутрь. В саду у варваров три стражника сидели к нему спиной. От их трубок поднимался дымок. Козы щипали траву; цыплята суетились в выгородке возле грядок с овощами. Дальше стояли дома варваров. Сано скользнул в ворота, тихо прикрыл их и метнулся через сад. Присев за навесом для коз, он всмотрелся в стражников. Те, казалось, ничего не подозревали. Ступени на веранду находились примерно в десяти шагах от него. Тут в разговоре солдат промелькнула фраза:
— Когда на Дэсиму пригнали дополнительные силы, а всех варваров заперли в их общей комнате, для нас, охранников, наступили настоящие каникулы. Войнам следует случаться почаще.
За этими словами последовал смех; у Сано упало сердце. Как же ему поговорить с доктором Хюйгенсом с глазу на глаз, особенно если за варварами установлено еще более строгое, чем обычно, наблюдение? Задача, которую Сано придется решать после этого, также не из легких.
Как ему выбраться живым с Дэсимы?
Сано подумал о Хирате и Пеон; о Старом Сазане и других слугах, погибших в огне; о Киёси, видимо, несправедливо обвиненном. Он представил себе губернатора Нагаи, старшего чиновника Охиру, переводчика Исино, Урабэ, настоятеля Лю Юня и варваров, у которых будут развязаны руки для новых убийств и преступной торговли, если Сано не остановит их. Особый гнев вызывал у него доктор Хюйгенс; решимость Сано крепла. Следя за охранниками и не забывая о других, Сано покинул свое убежище и в обход двинулся к пространству между домами. Там ему стали видны улица, склад напротив и патрулировавшие стражники. Сано похолодел от страха. Полпути пройдено. Осталось всего десять шагов...
Сано метнулся между домами, прижался к деревянной стене и перевел дыхание. Потом стал красться в сторону улицы, осторожно вертя головой из стороны в сторону. Помимо охранников у каждого караульного помещения, служба безопасности Дэсимы была сконцентрирована у здания, расположенного на другой стороне улицы, примерно в пятидесяти шагах правее Сано. Там находилась общая комната. Снаружи было десять человек — трое на веранде, остальные, вероятно, за домом. Удастся ли ему поднять шум, чтобы отвлечь внимание стражников и проникнуть в здание к доктору Хюйгенсу?
