— Я езжу на служебной машине только по служебным делам, — чопорно ответил Вадон. — Люблю сам водить машину.

— А, — насмешливо кивнул де Медем. — Очень демократично с вашей стороны. Хотя вы очень удивили меня. Чистенький юноша-шофер в униформе, ммм… а?

Вадон выстрелил в де Медема взглядом, полным отчаянной, неприкрытой ненависти.

— Господи, какой же вы отвратительный подонок! — тихо произнес он.

— Знаю, — одними губами улыбнулся де Медем. — Но предпочитаю считать, что это мне к лицу. Сыграйте свою роль, и через двадцать четыре часа все будет кончено. Я вам даже подарю ваши фотографии на память. Уж очень вы там привлекательно выглядите.

И на этот раз при упоминании о фотографиях Вадон резко, как от удара, поднял голову, в его глазах была боль, губы беззвучно шевелились.

Де Медем ухмыльнулся:

— Вы снова станете сам себе хозяин. Почти. А теперь прощайте. — Он хотел было подать министру руку на прощание, но, увидев выражение его глаз, пожал плечами и опустил ее. — Дадите мне знать, когда все будет сделано, понятно?

Спина у Билла взмокла от пота. Он снова посмотрел на дешевые часы, которые купил по дороге из магазина Тати в гостиницу. Прошло двадцать минут с того момента, когда Кхури исчез в здании. Небо начало покрываться тучами. Он стоял возле стойки кафе на другой стороне проспекта, ждал возвращения Кхури и наблюдал, как на солнце набегало тонкое облачко. Послеполуденная духота усилилась, а облачко постепенно превратилось в темно-лиловую тучу. По улице на большой скорости проехала вереница темно-синих фургонов ОРБ. Из-за стальных решеток окон смотрели бесстрастные лица солдат. Когда скрылся из виду последний фургон, Билл грохнул стаканом о стойку. Бармен с любопытством посмотрел на него. Наконец на ступеньках крыльца дома напротив появился Кхури, синей сумки у него в руках уже не было.

Несколько мгновений он стоял, ухмыляясь и поигрывая плечами, словно провернул выгодное дело, потом легко сбежал с лестницы. Билл, отсчитав деньги, подвинул их бармену и направился к двери Кхури, помахивая пустыми руками, подходил к углу. За перекрывавшим проспект Монтеня барьером рядами стояли полицейские фургоны. В тени высоких развесистых деревьев бездельничали выгнанные жарой из фургонов полицейские — в ожидании, когда их наконец займут каким-нибудь делом. Как только Саид ступил на перекресток, Билл надел темные очки и неуклюжей походкой, враскачку, пошел вслед за ним.

Кхури провел его по улице Франциска Первого, недолго постоял у витрины магазина Риччи «Товары для мужчин» и спустился по ступенькам в подземный гараж. Билл прибавил шагу, и в этот момент в сумерках сверкнул ослепительный свет молнии, громыхнул гром, земля качнулась под ногами, и тотчас же на него упали первые капли дождя, крупные как горох. А несколько секунд спустя дождь с оглушительным шумом полил как из ведра, струи воды, ударяясь об асфальт, отскакивали вверх на целый фут. Билл возблагодарил Бога и перебежал, не привлекая к себе внимания солдат ОРБ, на другую сторону улицы, скачками преодолев метров сорок до спасительной лестницы в подземный гараж.

Дешевая рубашка промокла насквозь, вода струилась по спине. Он сбежал по лестнице на первый этаж, вошел в помещение для автомобилей, быстро нашел глазами главный выезд и побежал туда, прислушиваясь, не зарокочет ли двигатель. Он услышал шум мотора уже у самой будки, где одинокая кассирша ела бутерброд, уставившись в портативный телевизор. Он едва успел спрятаться между двумя машинами, как мимо быстро проехал БМВ. Выстрелы выхлопных газов оглушительным эхом отражались от бетонного покрытия.

Саид расплатился за стоянку, и не успела его машина подняться по наклонному выезду и свернуть на улицу, как Билл устремился вслед за ним, не обращая внимания на вопившую кассиршу. Он выскочил на улицу и остановился как вкопанный. БМВ был уже в ста метрах от него и, разбрызгивая лужи, на высокой скорости скрывался за завесой дождя. Билл в отчаянии подбежал к обочине, посмотрел в обе стороны и увидел появившийся из-за угла «мерседес» с флажком, его мокрая крыша сверкала в свете фонарей. Билл с поднятой рукой шагнул на мостовую, нога его попала в водосточную канаву, вода до краев залила туфлю. Машина резко затормозила, но тут выскочившая из какого-то парадного парочка опередила его. Он выругался, повернулся и посмотрел вслед удалявшемуся БМВ. Машина была уже метрах в двухстах от него, подняв огромный фонтан брызг, она завернула за угол и исчезла из виду. Билл помчался на другой угол. Там, где еще пять минут назад целое стадо такси стояло в ожидании пассажиров, не было видно ни одной свободной машины. Он стоял расстроенный, беспомощный, в туфлях хлюпала вода. Потом повернулся и, стряхивая на ходу капли дождя с лица, повернул к гаражу.

Он бежал по безлюдной улице, и одна мысль не давала ему покоя. В гараж Саид ехал с необычайной осторожностью, а оттуда, особенно когда, поднимая фонтаны брызг, заворачивал за угол, несся сломя голову, словно за ним гнался дьявол. Причиной всему этому, несомненно, была сумка, которую Кхури оставил в том доме. А вернее, ее содержимое.

Билл спустился на нижний этаж, там царило оживление. Прекрасно одетые, довольные жизнью господа садились в свои машины, чтобы ехать домой, в парижские пригороды. Мужчины, которые обычно в августе выпроваживали жен и детей на взморье, а сами, под предлогом срочной работы, оставались в Париже и накручивали астрономические счета за телефон, любезничая со своими пассиями. Билл побродил несколько минут по гаражу, подождал, пока двое из них не закончили болтать и не уехали, оставив за собой тонкий шлейф аромата бренди. Тогда он, оглядевшись, принялся внимательно разглядывать дверь, за которой уединялись Кхури и рабочий.

Одностворчатая стальная дверь, окрашенная серой краской, с вентиляционным отверстием. К ней приклепана белая табличка со схемой громоотвода, написанным красной краской словом «Опасно» и множеством инструкций, как оживлять пораженных током людей. Прочитать их можно было только в очень сильных очках, но к тому времени, как спасатель вооружится ими, несчастный наверняка успеет переселиться в мир иной.

Замок выглядел довольно простым. На той стороне двери, вероятно, был рычаг, который регулировал засов. Билл вздохнул. Когда-то во Вьетнаме он служил с одним парнем, который скрашивал скучную лагерную жизнь, практикуясь в отмыкании замков куском проволоки. Возможно, он надеялся найти применение этому своему таланту по возвращении в Америку Ричарда Никсона. И сейчас, впервые в жизни, Билл пожалел, что тогда отмахнулся от приятеля, горевшего желанием обучить его мастерству взломщика. Каким бы примитивным ни был замок, но без ключа или отмычки дверь можно открыть разве только с помощью полукилограммовой пластиковой взрывчатки. Билл отбросил со лба намокшие под дождем волосы, повернулся и пошел к выходу.

Он немного постоял, глядя на дождь, который зарядил, видно, надолго и лил как из ведра. И не было ветерка, который разогнал бы тучи. Вода залила мостовую, и машины, казалось, плыли, освещая дорогу ярко горевшими передними фарами. Струившийся по боковым стеклам дождь не позволял заглянуть внутрь. Билл хотел было войти в метро, но, поразмыслив, передумал: летом полицейские стадами патрулируют на станциях и в поездах, выполняя план по арестам за счет несовершеннолетних карманников. И если кто-нибудь из них опознает его в вагоне, он окажется как мышь в капкане, на улице же есть шанс убежать, скрыться. На другой стороне солдаты ОРБ, столпившись в подворотне, курили, прикрывая сигареты от дождя ладонями, и не обращали никакого внимания на редких прохожих. Втянув голову в плечи, Билл вышел из своего укрытия прямо под дождь. Он больше не волочил ноги, походка его была быстрая, пружинистая.

Завернув за угол, он снова вышел на проспект Монтеня и направился к реке. Пройдя шагов двадцать, остановился на обочине и посмотрел в сторону Елисейских полей — авось удастся поймать такси. И на этот раз его постигла неудача. Он повернулся и, поеживаясь от холода, пошел дальше.