- Мой герой, - сухо улыбнулась она.

Эцио проигнорировал эти слова.

- Ты сможешь иди?

Катерина попыталась, но пошатнулась.

- Не думаю - кандалы, в которые они меня заковали, натерли ноги.

Эцио вздохнул и поднял ее на руки. Ему придется бросить ее, словно куль, если они натолкнутся на стражу и ему потребуется быстро достать оружие.

- Куда? - спросила она.

- Сперва в конюшни. А оттуда нам удастся быстро уйти.

- Почему ты спасаешь меня, Эцио? Нет, правда. Форли взят, и я для тебя бесполезна.

- У тебя есть семья.

- Но тебе-то они - чужие.

Эцио не останавливался. Он помнил, в какой стороне от них находятся конюшни. Удачно, что Катерина оказалась единственной пленницей в этой части тюрьмы. Других охранников здесь тоже не было. Тем не менее, он шел тихо и быстро, хотя и не настолько быстро, чтоб бездумно угодить в ловушку. Он часто останавливался и прислушивался. Девушка на его руках казалась легкой, от ее волос все еще пахло ванилью и розами, напоминая от тех счастливых временах, когда они были вместе.

- Послушай, Эцио... Той ночью, в Монтериджони... когда мы... купались вместе... Я хотела убедиться в твоей верности. В том, что ты защитишь Форли. Конечно, защита моего города была не менее важна для Ассассинов, чем для меня самой, но... - она оборвала себя. - Ты понимаешь, Эцио?

- Если ты хотела убедиться в моей верности, ты могла просто сказать об этом.

- Я хотела, чтобы ты встал на мою сторону.

- Тебе было недостаточно того, что моя преданность и мой меч - на твоей стороне. Ты хотела убедиться, что я верен тебе и в сердце. - Эцио шел, перенося вес девушки с одной руки на другую. - Но это всего лишь политика. Конечно. Я знал об этом. Не оправдывайся.

Где-то глубоко внутри он ощутил, как замерло сердце, словно он рухнул в бездонную шахту. Почему от ее волос по-прежнему пахнет розами?

- Катерина, - начал он, чувствуя как пересохло горло. - Они?.. Чезаре?..

Она смутно чувствовала то же, что и Эцио, и улыбнулась - одними губами, потому что Ассассин не заметил в ее глазах и тени улыбки.

- Ничего не было. Мое имя все еще чего-то стоит. Меня... не тронули.

Они добрались до главных ворот в конюшню. Стражи не было, но ворота были надежно заперты. Эцио опустил Катерину на землю.

- Попробуй немного походить. Нужно, чтобы к ногам вернулась сила.

Он оглянулся, ища что-нибудь, что помогло бы отпереть врата. Не было ни засовов, ни ручек. Но должен же быть способ...

- Попробуй там, - посоветовала Катерина. - Похоже, это какой-то рычаг?

- Жди здесь, - произнес Эцио.

- Как будто у меня есть выбор!

Он подобрался к рычагу и увидел в полу квадратную дыру с открытым люком. Судя по запаху, это должно было быть что-то вроде зернохранилища. Вглядевшись вниз, Эцио увидел множество мешков. Еще там были ящики, огромное количество ящиков, заполненных чем-то похожим на порох.

- Поторопись, - крикнула Катерина.

Эцио взялся за рычаг и потянул. Сперва он не поддавался, но потом, под тяжестью тела, пошевелился и, наконец, легко скользнул в сторону. Врата распахнулись.

Но в конюшне находились стражники, которые обернулись на скрип ворот и бросились к выходу, обнажив мечи.

- Эцио! На помощь!

Ассассин подбежал к ней, подхватил на руки и отнес к дыре в полу.

- Ты что делаешь?

Он держал ее прямо над отверстием.

- Не смей!

Эцио отпустил руки, не удержав смешка, когда она в панике вскрикнула. Расстояние было невелико, и Ассассин увидел, как Катерина приземлилась на мягкие мешки. Потом Эцио обернулся к противникам. Бой был коротким и жестоким, стражники оказались вымотанными, к тому же Эцио удалось застать их врасплох. Ассассин обращался с мечом куда лучше, чем многие из них. Тем не менее, одному из них удалось достать Эцио, но лезвие скользнуло по дуплету, просто порвав ткань. Эцио и сам ощутил, что устал.

Когда все закончилось, Эцио помог Катерине выбраться из зернохранилища.

- Сукин сын, - прошипела она, отряхиваясь. - Никогда больше так не делай.

Эцио показалось, что теперь она двигается более уверенно.

Ассассин выбрал лошадей, и вскоре те уже были оседланы и готовы к скачке. Он помог Катерине сесть на одну из них, сам оседлал вторую. С одной стороны от конюшни к главным воротам замка вела арка. Врата охранялись, но были открыты. Приближался рассвет, и, несомненно, вскоре из города в замок потянутся с товарами торговцы.

- Скачи изо всех сил, - напомнил Катерине Эцио. - Чтобы у них не было времени разобраться в том, что произошло. Сперва через мост, а потом на остров Тиберина. Там ты будешь в безопасности. Найди Макиавелли. Он ждет меня.

- Мы оба должны выбраться отсюда!

- Я поеду следом. Но сейчас я должен остаться и сделать что-нибудь, что задержит стражников.

Катерина так резко натянула поводья, что лошадь встала на дыбы.

- Возвращайся назад целым, - сказала она. - Или я тебя никогда не прощу!

Эцио пытался понять, что она имела в виду, когда Катерина послала лошадь в галоп. Она пронеслась мимо охранников у ворот, те отшатнулись с ее пути. Когда Эцио убедился, что она отдалилась на достаточное расстояние, он проехал обратно через конюшню к зерно- и порохо-хранилищу. По пути он прихватил факел, висевший на стене. Эцио бросил факел в дыру, развернул лошадь и поскакал к воротам, обнажая на ходу меч.

Стражники преградили ему путь, подняв алебарды. Эцио не знал, на что способна эта лошадь, но знал, что надо сделать. Он скакал прямо на стражников, а потом, в последнее мгновение, натянул поводья и наклонился вперед в седле, одновременно стукнув коленями лошадь. В тот же миг, когда лошадь бросилась вперед, со стороны конюшни раздался сильный взрыв. Он был прав! Это был порох! Земля задрожала от взрывов, некоторые из стражников инстинктивно бросились на землю. Лошадь, испуганная взрывами, все же оказалась достаточно решительна, чтобы все-таки прыгнуть. Она взлетела в воздух, перепрыгнув через стражников так же легко, словно перепрыгивала через забор.

Чувствуя, как паника и смущение оставляют его, Эцио скакал в направлении восходящего солнца. Сердце его радостно билось. Он спас Катерину!

Эцио не был уверен, что, как и раньше, сумеет оторваться ото всех возможных преследователей, поэтому развернул коня. Ему не хотелось отказываться от такого великолепного животного, но все-таки он отвел его на конюшню, где когда-то (казалось, целую жизнь назад) вместе с Макиавелли брал коней, и передал его главному конюху. Конюшни были чистыми и явно процветали, располагаясь в районе, избавившемся от правления Борджиа, к тому же владельцу удалось сохранить независимость, по крайней мере, пока что. Оставив лошадь, Эцио пешком отправился на остров Тиберина. На берегу его уже ждал тайный паром Ассассинов. Оказавшись на острове, Эцио поспешил к убежищу.

Там он увидел, что Катерина благополучно добралась до острова. Она лежала на чем-то вроде кровати возле двери, возле девушки крутился доктор. Она улыбнулась, увидев Эцио, и попыталась сесть, но доктор мягко удержал ее.

- Эцио! Рада видеть, что ты в безопасности.

Он взял ее за руку и сжал.

- Где Макиавелли?

Катерина никак не отреагировала на пожатие, хотя, возможно, она была еще слишком слаба.

- Не знаю.

Из тени в дальнем конце комнаты появился Лис.

- Эцио! Рад тебя снова видеть!

Он обнял младшего друга.

- Это я привел сюда графиню. А Макиавелли...

Но тут двери распахнулись, и вошел сам Макиавелли. Он выглядел растерянным.

- Где ты был? - поинтересовался Лис.

- Разыскивал Эцио. И я не обязан перед тобой отчитываться, - ответил Макиавелли, и Эцио с огорчением заметил, что между двумя его друзьями все еще существует напряженность. Макиавелли повернулся к Эцио и бесцеремонно спросил. - Что с Чезаре и Родриго?

- Чезаре почти сразу отправился в Урбино. А Родриго в Ватикане.