– Выбиваем широко открытые двери, мистер Ларсон? – раздался голос справа.

Я оглянулся и увидел стоящего возле горящего камина мужчину в светлой рубашке и костюмных брюках. На вид ему было лет пятьдесят. Он выглядел сильным, полным энергии и мудрости человеком. Его глаза излучали спокойное любопытство и уверенность.

– Вы ведь Игорь Ларсон, так? – спросил он.

– Да, это я, – прозвучал мой ответ.

– Вот и прекрасно, а я Винсент Дрейк, – сказал мужчина, подходя ко мне и протягивая для приветствия руку. – Прошу. – Указал он мне на кресло за столом. – Не возражаешь, если я буду называть тебя просто Ник? – спросил он.

– Не возражаю, сэр, – ответил я.

– Отлично. Нам предстоит тесно общаться некоторое время, поэтому нехорошо будет каждый раз звать тебя мистер Ларсон. Ник, пожалуй, удобнее.

Я согласно кивнул и стал ждать продолжения.

– Полагаю, тебе интересно, зачем ты сейчас здесь, Ник? – спросил он.

– Насколько я знаю, «Softttronic» разрабатывает какой-то проект и меня вызвали как его участника, – ответил я.

– Ты будешь удивлен, Ник, но проект, поучаствовать в котором были приглашены лучшие специалисты нашей компании со всего мира, тебя не касается, – сказал Дрейк. – Для тебя есть другая задача.

Я продолжал смотреть на него, ожидая дальнейших объяснений. Улыбнувшись и, видимо, прочитав на моем лице немой вопрос, мистер Дрейк неторопливо продолжил:

– Все эти люди, – он взял пульт со стола, – одни из лучших программистов на свете.

С этими словами он включил монитор на стене, на котором появились мужчины в деловых костюмах, сидящие за столом.

– Сейчас они как раз обсуждают цель своего приезда сюда. Но почему тебя нет среди них, Ник? – спросил он, глядя на меня.

– Потому что я здесь, с вами, мистер Дрейк, – ответил я.

– Верно, – улыбнулся он, оценив мою находчивость, – но эта причина вторична. Ты здесь, потому что ты не ровня этим профессионалам, – сказал он, указывая пультом на экран. – В компьютерном деле ты – посредственность. Так, середнячок, – продолжил он и сделал паузу, ожидая моих возражений.

– Тогда зачем меня стоило тянуть через океан? – удивился я. – Неужели для того, чтобы сказать об этом?

– Конечно нет, Ник, – возразил Дрейк, словно получил от меня ожидаемый ответ. – Как я уже заметил, ты посредственность в программировании, но у тебя есть нечто, из-за чего я пригласил тебя сюда. Есть то, чего нет у этих людей, хотя они виртуозы в своем деле. – Он снова указал пультом на экран. – Когда я был в твоем возрасте, Ник, мне часто не давал спать один вопрос: зачем все это? – С этими словами он обвел рукой вокруг. – Я, конечно, не имею в виду этот кабинет, – улыбнулся он. – Я говорю «это», подразумевая весь мир в целом и себя в нем. Речь идет о смысле жизни. День за днем я думал и думал: зачем я живу? для чего я здесь? просто продлить пищевую цепочку? стать отцом, мужем, получить образование, сделать карьеру, увидеть мир, окружить себя массой декораций и в конце концов просто умереть? Куча вопросов, Ник, не имеющих однозначного ответа.

Я много книг прочитал, побывал в разных местах на Земле, встречался с великими учителями, но ответ нашелся неожиданно. Вдруг. Как озарение, как вспышка. Смысл жизни каждого из нас в том, чтобы найти свое истинное предназначение и состояться в нем. Глобальная цель у всех людей одинаковая. Об этом написано немало мудрых книг. Но в данный конкретный момент для каждого из нас есть первостепенная задача, и ее необходимо выполнить, чтобы идти дальше. Как же понять, зачем ты в этой жизни? Что стоит делать, чтобы ответить на этот вопрос? Как преуспеть в том деле, которое предназначено именно тебе? Об этом мы и будем говорить в ближайшие несколько дней. Ты, вероятно, не понимаешь, какая же роль в этом отводится тебе? – спросил он, следя за моей реакцией.

– Честно говоря, нет, – ответил я, ожидая объяснений.

– Ты напишешь об этом книгу, Ник, – спокойно продолжил он.

– Напишу книгу? – не сразу осознав его ответ, переспросил я.

– Именно, – подтвердил Дрейк. – С моих слов ты напишешь книгу о том, как узнать о своем истинном предназначении в жизни и состояться в нем. В ней будут методы и практики, которые я собирал по всему миру и открывал сам. ТО, что позволит любому стать волшебником, творцом своей судьбы. С ИХ помощью каждый сможет открыть для себя тот самый путь, для прохождения которого он и родился. И тогда у тебя будет все что угодно: деньги, здоровье, путешествия, отношения… Все, что захочешь, придет в твою жизнь, потому, что оно откроется как часть Вселенского плана, предназначенного именно тебе. Главное – найти свой настоящий путь.

– Все это прекрасно, но я по-прежнему не понимаю, при чем здесь я. Вы можете сами написать эту книгу или нанять профессионального писателя. Я же никогда ничего подобного не делал и не думаю, что у меня получится, – удивился я.

– Мне нужен для этого такой человек, как ты, и мой выбор не случаен. Ты же не думаешь, что Винсент Дрейк, обладатель нескольких миллиардов, – простой маразматик… – Он засмеялся. – А писать не умеет лишь тот, кому не о чем писать. Не торопись, и я расскажу тебе о своих мыслях. Для написания подобной книги не подойдет никакой, как ты говоришь, профессиональный автор. Идея в том, чтобы информацию о поиске своего пути передал человек, сам находящийся в таком поиске. То есть ты. – Он показал на меня пальцем. – Тогда все будет достоверно и правдиво. Если взять для этого классного журналиста или писателя, работа выйдет качественная с виду, но не будет иметь внутреннего, энергетически насыщенного содержания, как если бы ее выполнил человек, практикующий все, о чем мы будем говорить, для своего собственного развития, – сказал он.

– Хорошо. Допустим, для такой работы действительно больше подходит тот, кому все, о чем вы расскажите, пригодилось лично. Но откуда вам известно, что я именно такой человек? – продолжал не понимать я.

– Помнишь тесты, которые ты сдавал в Нью-Йорке, чтобы попасть на этот проект? – улыбнулся Дрейк.

– Да. Помню, – подтвердил я.

– Тебя ничего в них не удивило? – продолжал спрашивать он.

– Мне было не совсем понятно, почему в них так мало вопросов и заданий, непосредственно связанных с моей профессией, ведь шел отбор лучших специалистов для реализации программного проекта. Там же все больше было каких-то социальных или психологических задач. Правда, потом я решил, что так выявляют наиболее совместимых для групповой работы людей, – предположил я.

– Ты в чем-то прав, – согласно кивнул Дрейк. – Частью моего замысла было с помощью двухэтапного тестирования подобрать наиболее совместимых людей. Однако мне также хотелось найти того, кто сможет работать над книгой. Такой человек, на мой взгляд, должен обладать главной особенностью, которая по результатам тестирования больше других моих сотрудников проявилась у тебя, – ответил он.

– И что это за особенность? – удивился я. – И почему все же не поискать такую «особенность» у писателей, или ей обладают только программисты?

Дрейк снова улыбнулся и продолжил:

– В «Softtronic» работают более трех тысяч человек. Это грамотные, умственно развитые люди. Я решил, будет логичней сначала поискать среди своих. Если бы поиск не дал результатов, я бы продолжил его за пределами нашей организации. К тому же, как я уже говорил, здесь, кроме наличия элементарных умственных способностей, необходимо еще кое-что. В человеке, который возьмется за эту работу, должен быть личный живой интерес к самопознанию и развитию. Он должен быть недоволен своей жизнью, но при этом страстно желать перемен. В мире много людей, которых что-либо не устраивает в жизни, но они ничего не пытаются сделать, чтобы изменить ситуацию, а просто жалуются на судьбу, на общество, на родителей. В общем, только и заняты поиском врагов и причин, мешающих пойти навстречу себе.

Решив начать работу над книгой, мне захотелось найти такого человека, каким был я в ту пору, когда стоял на распутье. Тогда я уже не мог жить, как прежде, но что делать дальше – не знал. Однако мне больше всего на свете хотелось найти свое истинное предназначение, чтобы жить осознанно, чтобы в каждом своем шаге видеть смысл и понимать, что он сделан не напрасно. Тебе это знакомо, Ник? – спросил Дрейк.