Не менее скандальную славу заработал соотечественник Селига — некий Генри Фуллер, обосновавшийся в городке Каролина на границе штатов Мараньяо и Мату-Гроссу. На основе поддельных купчих, которые стряпали для него десятки продажных провинциальных чиновников, он «купил» в этих двух штатах несколько больших поместий. Дельцы составляли для американца липовые акты о том, что тот или иной участок был якобы куплен у предков нынешних бразильских землевладельцев, после чего Фуллер на «законных основаниях» сгонял бразильцев со «своей» земли. Тех, кто пытался сопротивляться, ожидала незавидная участь: нанятые Фуллером бандиты уничтожали посевы и сжигали лачуги крестьян. Только в окрестностях Каролины жертвами Фуллера стали, как писала газета «Корейо да манья», около 400 мелких землевладельцев. Фуллеру активно помогал его сын — голубоглазый Джимми. Однажды он собрал на фазенде несколько десятков крестьян и, споив их, заставил подписать фальшивые купчие. Сопротивлявшийся наглому грабежу Жозе Гедес был заперт в уборной и подвергнут варварским пыткам. Он провел в заточении пять дней и на шестой день сумел сбежать. В отместку его дом был сожжен, так же как хибара его восьмидесятилетнего отца Луиса Гедеса.

В конце концов неторопливая бразильская Фемида решила вмешаться: Фуллер был посажен за решетку. Впрочем, не прошло и года, как уголовная палата трибунала юстиции штата Гойас приняла решение об освобождении американца. Спустя несколько дней он удрал в Уругвай.

Селиг и Фуллер были лишь двумя солдатами неисчислимой армии колонизаторов, хлынувших в Амазонию в 60-х годах нашего века. Опубликованный 1 сентября 1968 года доклад парламентской комиссии по расследованию закупок земель в Амазонии иностранцами сообщил изумленным бразильцам, что общая площадь «купленных» чужаками в этом краю поместий составила, по предварительным данным, 20 миллионов гектаров! Не будем перечислять монополии, фирмы, компании и «анонимные общества», ухватившие жирные куски заветного пирога. Укажем только, что видное место в этом списке занимали религиозные миссии, несущие безответным индейцам Амазонии «свет и тепло цивилизации»! «Крылья помощи», «Вест-Миньон», «Евангелическая менонитская миссия» и многие другие. Корреспондент газеты «Ултима ора» Пинейро Жуниор, совершил поездку па север штата Гойас и без особого труда обнаружил там десятки аэродромов, радиостанций, складов горючего, принадлежавших «служителям господа». Как и пресвитерианская «Вест-Миньон», обосновавшаяся в Арагоянии, миссия Элмера занимается благотворительной деятельностью. Ее самолеты привозят лекарства и... религию. Что они увозят, это могут выяснить только компетентные органы, которые расследуют эту «белую оккупацию».

В своем репортаже Пинейро Жуниор сообщил: «В Гойании все знают о существовании «мини-аэродрома», находящегося в районе Арагоянии. Знают и о том, что этот аэродром используется не только миссией «Вест-Миньон», но и сотрудниками «Корпуса мира», работающими в Центральной Бразилии».

Газета «Жорнал до Бразил» опубликовала сообщение о том, что в Центральной Бразилии, в районе Кармополиса, где бразильские геологи обнаружили нефть, появился американский лагерь, оснащенный новейшим поисковым оборудованием. Вокруг него расхаживала вооруженная охрана, а на бараке, где разместились самозванные геологи, была вывешена табличка: «Посторонним лицам вход воспрещается». Под «посторонними лицами» подразумевались в данном случае бразильцы.

Еще более поразительный случай поведал пилот одного из бразильских самолетов. Пролетая в районе города Токантинополиса, он попал в аварийную ситуацию. Теряя высоту с поврежденным мотором, летчик, к счастью, обнаружил вдруг неизвестную ему просеку в сельве. Поблагодарив судьбу за этот неожиданный подарок, он стал заходить на посадку и... увидел вдруг, что на полосе показались вооруженные люди. Они показывали ему знаками, чтобы он убирался прочь. И что, если он не послушается приказа, они откроют огонь по самолету. Это был, как выяснилось впоследствии, один из принадлежащих американцам подпольных аэродромов. И летчик вынужден был лететь дальше — бразильский летчик на бразильском самолете, подыскивающий посадочную площадку в этих местах, где стало так трудно найти клочок бразильской земли.

.....Обо всем этом мы вспоминали и спорили, возвращаясь на маленьком «баркрайфте» из Диауарума на пост Леонардо. И когда под крылом показалась мачта рации и серая крыша «конторы», Галон подвел итог дискуссии, повторив фразу, с которой она началась: «Мы не можем сидеть сложа руки, пока индейцы скачут по залежам урана и золотым россыпям...»

Эта мысль, пожалуй, наиболее точно и четко выражает философию большинства бразильских предпринимателей считающих, что с точки зрения Высших, Святых, Первостепенных и Самых Неотложных Интересов Великой Бразильской Нации, будущее которой зависит от освоения Амазонии, судьба обитающих в этом краю индейцев является проблемой по меньшей мере второстепенной. Если вообще является проблемой.

Высадив нас с Галоном на посту Леонардо, Арналдо, не заглушая мотора, махнул рукой, крикнул: «До встречи в Сан-Пауло!» — и улетел, взяв курс на юг, на Шавантину, где он надеялся заправиться бензином, чтобы добраться до Гойании. А мы отправляемся в лагерь, где застаем Орландо, охваченного бурной деятельностью: он готовит экипаж «Арки» к отплытию. Громадная лодка, уже оснашенная двумя подвесными моторами, нагруженная провизией, ружьями, одеялами, бочками с бензином, застыла, словно приклеенная к зеркальной глади Туатуари. Орландо кричит, командуя, что взять, что оставить, ругается, грозит кому-то, размахивает руками, потом неожиданно начинает смеяться, поддавая ногой под блестящий голый зад какому-нибудь медлительному кайапо или камаюра. Удостоенный такой чести лодырь весело гогочет, горделиво глядя на своих соплеменников.

Услышав щелканье моего фотоаппарата, Орландо оборачивается и предлагает:

— Если не очень устал, то советую съездить с Мейрованом. Он сейчас повезет обед на плантацию.

Я хватаю второй аппарат, заряженный цветной пленкой, и бегу к «джипу», в котором стоит громадный бак с «рис-фасолью», бдительно охраняемый Бенедито Селестино, щупленьким небритым человечком, исполняющим здесь, на Посту, обязанности, как он сказал, скромно потупив глаза, «главного строителя». Повар Сабино приносит ведро воды, Мейрован ставит его рядом с баком и трогается в путь.

Мы выезжаем с территории Поста и направляемся по тропе вдоль реки. Едем лесом, потом пересекаем иссушенную солнцем поляну с громадными муравьиными башнями, снова углубляемся в темную жаркую чащу. «Джип» ныряет по буеракам. На каждом шагу приходится пригибаться, уклоняясь от веток и лиан.

— Нравится вам здесь? — спрашивает Бенедито.

— Да, конечно.

— А как вам показался Орландо?

— Один из самых интересных людей, которых я когда-либо встречал.

— Великий человек, — убежденно говорит Бенедито, покачивая головой в знак согласия с самим собой. — Именно великий. Если бы у нас, в Бразилии, таких, как он, было побольше, тогда бы мы...

Он снова кивает головой и многозначительно морщит лоб.

— Вот вы видели Кокоти, который за ним бегает, как собачка?

— Да.

— Этого Кокоти он от смерти спас: родители видели, что сын помирает, принесли к Орландо, и он три месяца выхаживал его, кормил с ложки, спать клал на свою постель. И Кокоти выжил. Видали, какой стал резвый мальчишка? А Клаудио вы знаете?

— Да, сегодня утром мы вернулись из Диауарума.

— Так Клаудио — тот вообще святой.

— Как это?

— А вот так: святой. Тоже великий человек, но совсем другой. Орландо — шумный, веселый, да? А тот, наоборот, тихий такой, книжки читает. Знаете, сколько у него книжек?

— Видел.