Вместе с "Девушками в униформе" на немецком экране появился другой фильм, предлагавший ту же психологическую модель поведения: "Капитан из Кёпеника" (1931). Он был поставлен Рихардом Освальдом по одноименной пьесе Карла Цукмайера (1928), а в основе ее лежала подлинная история о знаменитом сапожнике Вильгельме Фойгте, благодаря которому весь мир узнал о вопиющих нелепостях прусской военщины. Актер Макс Адальберт создал образ, исполненный местного колорита, что несомненно способствовало успеху фильма в Германии и за ее пределами.

Хотя "Капитан из Кёпеника" рабски следует букве пьесы, критика прусского полицейского режима выражена в нем более резко. Полиция, не желая выдать паспорт старому Фойгту, много раз сидевшему в тюрьме, выселяет его из городка Кёпеника, чтобы одним безработным стало меньше. Фойгт понимает, что оказался в заколдованном кругу: ведь имей он работу, власти выдали бы ему паспорт, а поскольку паспорта нет, он не может найти себе места. Достать паспорт — эта мысль мучает Фойгта (его мучения позже хорошо поймут миллионы европейцев, которых Гитлер превратил в изгоев). В отчаянии предприимчивый сапожник решает, наконец, устроить свои дела с помощью офицерского мундира — ведь его магические чары одинаково действовали на немецких солдат и гражданское население. Фойгт покупает потертый мундир, переодевается в общественной уборной и выходит оттуда полубогом. Этот маскарад изобличает Фойгта на каждом шагу, но кто посмеет проверить личность, облаченную в волшебный мундир? Встретив по дороге к ратуше два солдатских подразделения, капитан-самозванец "приказом Его Величества" арестовывает офицеров, которые, обалдев от напора, не выказывают малейших сомнений относительно его полномочий. Капитан встает во главе взвода, а затем спрашивает, где находится паспортное бюро, ради которого он и предпринял свое переодевание. К несчастью, оказывается, что в Кёпенике нет паспортного бюро. Фойгт попадает впросак и бросается наутек. Но рассказ о его подвиге быстро облетает город, и все жители потешаются над "капитаном из Кёпеника". Фильм особо подчеркивает тот исторический факт, что сам кайзер хохочет над этой историей. В конце фильма сапожник отдается в руки полиции. Его сразу же прощают и жалуют вожделенный паспорт — "приказом Его Величества".

Будучи смутной смесью комедии и сатиры, этот фильм еще более двусмысленный, чем "Девушки в униформе". Он высмеивает немецкое благоговение перед военным мундиром и в то же время оправдывает прусский милитаризм. Ведь смех кайзера и его милостивое прощение превращают цепь нелепейших событий в мелкие недостатки крепкого и разумного режима, с которым можно легко мириться. Более того, в фильме есть эпизод, показывающий, что эти недостатки коренятся в самом мировоззрении, поддерживающем прусскую милитаристскую власть. Когда Фойгт получает предписание убраться из Кёпеника, он в испуге показывает бумажку своему добросердечному деверю Фридриху, изо всех сил старавшемуся ему помочь. Фридрих — городской чиновник, преисполненный гордости за свое отечество, армию и кайзера. То, что в глазах других выглядит вопиющей несправедливостью, он считает обыкновенным невезением. Разговор Фойгта с Фридрихом превращается в ожесточенный спор двух концепций авторитарной власти и когда Фойгт прямо говорит о своем отчаянии, Фридрих возражает ему так: "Я отказываюсь слушать твои крамольные речи. Нами управляет справедливость, и если нас постигает неудача, мы должны примириться с ней. Тебе следует сидеть тихо — тогда ты станешь стопроцентным прусским гражданином".

Эта патетическая тирада прирожденного сторонника авторитарной власти приводится в "Капитане из Кёпеника" без тени иронии. Фильм даже стремится доказать, что Фойгт живет согласно жизненным принципам Фридриха. В конце фильма Фойгт заявляет на полицейском допросе, что не убежал за границу только потому, что хочет умереть на родной земле. Этот непокладистый, бунтарски настроенный человек, оказывается, страстно желает быть "стопроцентным прусским гражданином". И то, что в душе он такой же милитаристски настроенный пруссак, как его деверь, недвусмысленно следует из финального эпизода картины, где снова возникают начальные кадры: солдатское подразделение марширует под звуки полкового оркестра. Ставший свободным человеком с паспортом, Фойгт присоединяется к солдатам и уходит вместе с ними. Армия "фридрихов" одерживает над ним верх.

Проблему прусского милитаризма задевал и другой фильм тех лет — "Кадеты" (1931). Эта сентиментальная история разворачивалась в стенах военной академии в Лихтерфельде, колыбели прусского кадрового офицерства. Если в "Девушках в униформе" честно обнажались изъяны авторитарного порядка, в "Кадетах" они старательно затушевывались. В этом бесхребетном посредственном фильме прусская военная академия выглядела привилегированной закрытой школой, а ее директор — мягкотелым гуманистом, которого начальница из "Девушек в униформе", безусловно, презирала бы до глубины души. Словом, фильм "Кадеты" был пустопорожней охранительной болтовней. Но, как уже выше отмечалось, многие немцы хотели верить в то, что, несмотря на кризис, все шло хорошо. Их эскейпизм, конечно, лишь потворствовал авторитарным настроениям.

Мощным антимилитаристским пафосом был проникнут прелестный венский фильм Макса Офюльса[130]"Любовные игры", поставленный по знаменитой одноименной пьесе Артура Шницлера, которая неоднократно экранизировалась. Последняя лента по этой пьесе вышла на берлинский экран 16 марта 1933 года. Нежность любовной истории в фильме Офюльса трогательно противопоставляется суровости военного кодекса чести. У лейтенанта, влюбленного в очаровательную венскую девушку, требует сатисфакции некий барон, полагающий что этот молодой человек — любовник его жены. На самом деле лейтенант порвал с баронессой много лет назад. Тем не менее по военному кодексу чести дуэль неизбежна. Барон убивает офицера, а его девушка с горя выбрасывается из окна.

Изображая эту безжалостную победу общественных предрассудков, фильм убеждает зрителя в их обветшалости и нравственной ущербности. Когда другой офицер отказывается драться на дуэли и отомстить за смерть своего друга лейтенанта, полковник резко говорит ему, что в таком случае ему придется оставить армию. В ответ офицер заявляет, что давно мечтает начать новую жизнь на кофейной плантации в Бразилии. Серьезность этого откровенного разговора подкрепляется блистательно воспроизведенными на экране любовными эпизодами. Они исполнены подлинных человеческих чувств. В середине фильма лейтенант с девушкой мчатся на тройке по заснеженному лесу и обмениваются любовными обетами: "Клянусь, что я люблю тебя". После самоубийства девушки их любовь возникает в финальном эпизоде картины, состоящем из двух кадров. В первом изображается комната девушки, из которой доносится ее шепот: "Клянусь…", во втором появляются заснеженные леса, и фраза договаривается: "… что я люблю тебя". Военный кодекс чести вызывает еще большую ненависть оттого, что он помог разрушить большую любовь.

Если исходить из скрытого смысла ленты "Любовные игры", то ее появление в час высшего триумфа Гитлера, пожалуй, может показаться неурочным. Однако публика наслаждалась этим фильмом только потому, что его любовная история была окутана завораживающей атмосферой императорской Вены, которую невозможно было представить без ее офицеров. С этой точки зрения дуэль представлялась событием давних лет, усугублявшим трагическое настроение, без которого немцы не мыслили себе глубоких чувств.

Примечательно, что фильмы первой группы догитлеровского времени, отличавшейся неприкрытой социальной критикой, принадлежали к самым высоким художественным достижениям. Очевидно, эстетические качества и левые настроения составляли удачный симбиоз.