Вот я. Вот ты. Вот он.

Придет забытый, спросит: там кровь легла на травы, так кто траву ту скосит? Ведь был колчан и стрелы, я целил птицу смело, раз вышел Бог на встречу без птицы – в чем тут дело? Материя дробится, пространство рвется, слышишь – неровное дыханье (то не Отец ли дышит!) сквозь стекла семантические нельзя увидеть лица, и не с кем выслать вести тем, кто еще родится, у чисел нету смысла, все в черной речке тонем, и что учили в школе, у черта спит в ладони,

нет, это чушь. Вот я. Вот ты, вот он.

Что, Пятница?

Весна уже прошла и нежный у нас июнь с рассадой и жасмином, такой покой на кладбище и чистота плывет над лесом, Бог не любит нашу землю мокнет сено.

А Пятница?

Он вроде губернатор на мелком островке и с кучей полномочий, но парень свой мы вместе пили на Лиго Леон был пьян и Виктору, ну было пето костер у берега реки и Кнут.

Ах, Пятница?

Куда же лето, промчалось словно три коротких дня и в октябре я еду в Смилтене шофер сказал сынок, еще не все пропало еще год за годом и бежали багряные деревья.

1

Скачет рыцарь на хромом одре градами весями скачет на трех ветрах.

Скачет рыцарь скачет денно скачет нощно.

Скачет рыцарь высокую думу думает а выдумать не может.

Скачет рыцарь скачет смеется и плачет.

Сколько на земле чертей и великанов это знает.

Сколько будет дважды два этого не знает.

2

Скачет Санчо Панса на ослике деревней скачет черт что за ветер.

Скачет Санчо Панса скачет день скачет ночь.

Скачет Санчо Панса одну думу думает вот ведь земля круглая и никуда не ускачешь.

По кочкам болотным земля убегает чибис кричит но леший еще далеко иди побороться со мною заяц браток.

Бог со двора на двор и собаки лают но нет ни медведя ни волка иди заяц браток.

Скоро полночь: храпит жеребец землю копытом роет я подпоясался туго и жду заяц браток.

1

(Иоанна 21 истинно истинно говорю тебе когда ты был молод то препоясывался сам и ходил куда хотел а когда состаришься то прострешь руки твои и другой препояшет тебя и поведет куда не хочешь) а Петр смеется.

Учитель он говорит что ты о старости знаешь ты умрешь молодым.

Молодому страшно его ведь можно убить со старика что возьмешь жизнь его птица в ветвях.

Юноше страшно его окуют цепями старый и в яме свободен свобода его птица в небе.