Посмотрев вверх, я увидел, что Джиллиан и Сара уже встали и направляются к большому дисплею. Тш'т и остальные дельфины, управляя своими машинами для ходьбы, столпились за людьми, заглядывая им через плечи.

Все еще потрясенный, я встал и присоединился к ним. На главном экране быстро гасли клубящиеся цвета. Рев двигателей «Стремительного» стихал по мере того, как волнующиеся клубы на экране расходились, как половинки занавеса, открывая…

…звезды.

Я смотрел на незнакомые созвездия.

Звезды, которые на Ифни проклятом неисчислимом удалении от тех, что я знаю.

Как можно себя чувствовать, если неожиданно сбывается давний невозможный сон?

Олеин, ты теперь очень-очень далеко от дома.

Пока я дивился этому чуду, «Стремительный» медленно поворачивался. Мимо плыл сверкающий небосвод — незнакомые скопления, туманности и спирали, свет которых может достичь Джиджо через тысячи или миллионы лет, и мы наконец увидели нашего сопровождающего — огромный корабль зангов.

И то место, к которому он нас привел. По ситуационной комнате пронесся вздох, словно все земляне одновременно испытали одинаковое чувство.

— О нет, — простонала лейтенант Тш'т. — Не может быть! Доктор Джиллиан Баскин вздохнула.

— Не верю своим глазам! Все эти страдания… и только для того, чтобы вернуться сюда?

Передо мной, постепенно заполняя весь экран, находилось зрелище, которое я тоже сначала не смог бы описать. Какая-то структура, почти такая же черная, как космос. И только когда Джиллиан приказала предельно усилить увеличение, эта структура стала выделяться на темном фоне, мерцая глубокими оттенками янтаря.

Выглядела она приблизительно сферической, но с остриями по всей поверхности. Похоже на семя бурра, которое вцепляется в шерсть на ногах, когда идешь подлеском. Сначала я решил, что это еще один гигантский звездный корабль, опасно приблизившийся к нам.

Но потом понял: мы по-прежнему идем на большой скорости, но видимый размер этого сооружения меняется очень медленно.

Должно быть, действительно огромное, подумал я, подстегивая воображение. Больше корабля зангов!

Шар зангов кружил рядом со «Стремительным»; его дрожь заставляла меня нервничать. Через громкоговорители доносились скрежещущие звуки, от которых глейверы раскачивали свои большие головы, закатывали выпуклые глаза и мяукали.

Они говорят, что мы должны следовать за ними, перевела машина Нисс.

Лейтенант Тш'т, запинаясь, сказала:

— М-может, нам п-попытаться пройти к п-пункту перехода? Мы можем быстро повернуть. Снова нырнуть в него. Довериться Каа…

Джиллиан отрицательно покачала головой.

— Занги не позволят нам пройти и двух метров.

Плечи ее опустились в человеческом жесте покорности и несчастья, который ни один хун не в состоянии повторить. Очевидно, это место ей знакомо, и никто на борту «Стремительного» не хотел посещать его вторично.

Я посмотрел на Сару Кулхан. Впервые моя соплеменница-джиджоанка казалась в таком же замешательстве, как и я. Она в явном смущении мигала, не в состоянии уловить огромные масштабы того, что открывалось перед нами.

Единственный присутствующий человек-мужчина издал странный звук. Это был немой Эмерсон д’Аните. Во время полета от Измунути он был особенно тих, молча изучая странные цвета п-пространства, как будто они для него имели больше смысла, чем слова.

Теперь, при виде огромного колючего шара, на лице его появилось то же изумление, что и на лицах товарищей по экипажу, но черты лица смуглого мужчины исказило еще какое-то сильное чувство. Сара быстро подошла к Эмерсону, взяла за руку и негромко заговорила.

Помню, я подумал: Если это место привело землян в такое отчаяние, что они готовы были лететь на Джиджо, не удивляюсь, что они расстроились, вернувшись сюда.

За мной знакомый голос произнес восторженно:

— Вот здорово!

Я повернулся и увидел, как Гек вкатывается в ситуационную комнату, устремив все возбужденно колышущиеся глазные стебельки на большой экран.

— Эта штука выглядит такой холодной! А что это?

За ней появился еще один мой приятель. На конце гибкой и длинной урской шеи показалась голова, ее единственная ноздря дрожала от неприятного запаха человеческого страха.

Показавшийся с другой стороны красный квуэн энергично протиснулся мимо Ур-ронн, которая стояла в нерешительности. Визор на куполе Клешни вертелся, наш друг возбужденно щелкал клешнями.

Конечно, мне следовало этого ожидать. Их сюда не приглашали, но если у моих друзей и есть общая черта, то это умение чувствовать неприятности и сразу направляться к ним.

— Эй, мохнатые ноги! — крикнула Гек, толкая меня в бок двумя стебельками, в то время как вторая пара пыталась пробиться сквозь толпу. — Сделай свое слишком большое туловище полезным. Проделай дорогу в толпе этих рыбьих тварей, чтобы я могла видеть!

Поморщившись, я понадеялся, что дельфины слишком заняты, чтобы заметить ее нахальство. Чтобы не мешать экипажу, я наклонился, ухватился за оси колес Гек и поднял ее над толпой, чтобы ей лучше было видно. (Молодой г'кек весит немного, хотя спина моя к этому времени еще не совсем зажила. И каждый раз как Гек начинала возбужденно вертеться и ерзать, у меня побаливало.)

— А это что? — повторила Гек, указывая на огромный колючий шар.

Лейтенант Тш'т подняла гладкую голову с платформы своего механического устройства' для ходьбы и нацелила один темный глаз на мою подругу.

— Это место, где рыбьи твари перенесли большие страдания, прежде чем прилетели на вашу планету.

Будь я человеком, у меня от смущения загорелись бы уши. Но я хун, и поэтому стал горловым мешком издавать виноватое ворчание. Но Гек продолжала, ни на что не обращая внимания:

— Здорово! Какая огромная!

Самка дельфина коротко рассмеялась через свое влажное дыхало.

— Можно сказать и так. Сооружение объемом примерно в тридцать астронов, или триллион кубических парсеков.

Гек беспечно пожала глазными стебельками.

— Ну да! Что бы это ни значило. Я скажу вам, что мне это напоминает. Похоже на колючую броню, покрывающую пустынных моллюсков.

— Внешность может быть обманчива, юная джиджоанка, — ответила лейтенант Тш'т. — Эта поверхность настолько мягкая, что ее можно резать деревянной ложкой. Если приблизишься и дохнешь на нее, место, которого коснулось дыхание, закипит. Ее средняя плотность такая же, как в снежной туче.

Звучит не слишком угрожающе, размышлял я. Потом заметил удивленное выражение лица Сары Кулхан. Наш молодой человеческий мудрец хмурился, глаза девушки переходили от одного дисплея к другому, потом вернулись к Тш'т.

— Инфракрасные… профили реэмиссии… Ты не говоришь, из чего на самом деле состоит эта штука…

Она смолкла, не в силах закончить фразу. Офицер-дельфин усмехнулся.

— Поистине. В центре этого мягкого сооружения, этого обманчивого ядовитого снежка, находится звезда.

Добро пожаловать, дорогие джиджоанские друзья. Добро пожаловать во Фрактальный Мир.

Он не чувствовал холода. Вовсе нет. Хотя, с точки зрения логики, должен был бы чувствовать.

Липкий туман окружил Ларка, со всех сторон его облепили мембраны, заставив согнуться почти вдвое, прижав колени к подбородку.

Ларк подумал, что так же должен чувствовать себя человек, снова помещенный в матку.

Вскоре стало очевидным и другое сходство.

Он больше не дышал.

Рот его был запечатан, и в ноздри вставлены прочные пробки. Ритмичные подъемы трудной клетки, мягкий шелест сладкого воздуха — эти всегда присутствующие фоновые звуки жизни, они исчезли!

И когда он это понял, паника едва не поглотила Ларка. Красный туман затянул все вокруг, предельно сузив восприятие. Ларк бился и извивался. Тело вначале ему не повиновалось, но он заставил его вдохнуть… и ничего не достиг.

Он попытался еще раз, отдавая приказы расслабленной диафрагме и грудной клетке. Спина Ларка изогнулась от усилий, и вот, минуя пробку в одной ноздре, пробилась тонкая струйка газа, возможно, всего несколько молекул…