Уже на следующий день ОПЕРАЦИЯ принесла первые плоды. Муравьев приволок в отделение студента мединститута с пузырьком ртути, с которой тот собирался совершить химическую реакцию купли-продажи. Но под воздействием непредвиденного "катализатора", который заложил экспериментатора, реакция пошла по иному пути, и в результате студент выпал в осадок в "обезьяннике" отделения, а тяжелый металл отложился в сейфе дежурной части.

Привязать задержанного к краже на химфаке не удалось. Ртуть изъяли, а дело отправили в следственный отдел, откуда оно, впрочем, через неделю вернулось.

Свою лепту в ртутное дело внес и Крот. Прекрасно ориентируясь на черном рынке, он в течение следующего дня "сосватал" операм по объявлениям две партии ртути. Одного взяли прямо с товаром, он оказался студентом химфака, но источник живительной влаги находился совсем в другой лаборатории, где, кстати, тоже можно было заводить уголовное дело по факту хищений. А вот с другой парочкой алхимиков пришлось повозиться.

Так вышло, что к назначенной встрече Муравьев, изображавший покупателя, явился вовремя, а обеспечивавшие задержание Кулинич и Хусаинов запоздали зампорозыску с кем-то говорил по телефону. Задержка чуть не обернулась полным провалом, поскольку Муравьев, не имея достаточно хорошего обзора, рассчитывал, что коллеги на месте. Он, договорившись с продавцами, подал условленный "маяк" и вытащил ксиву. Но подкрепление не появилось, и Сергей неожиданно оказался в одиночестве против двоих нарушителей, которые ситуацию моментально просекли.

Опоздавшие сыщики еще на подходе услышали тревожные крики и звон стекла. Когда они подбежали, то застали на месте встречи Муравьева, прижимающего к полу злодея, который уже оставил попытки вырваться, а также перепачканную кровью дверь. Одного из торговцев Сергею удалось заломать, а второй дернул с места происшествия настолько поспешно, что руками вышиб стекло во входной двери и, видимо, располосовал себе осколками руки.

— Займись, — кивнул зампорозыску Кулиничу на дверь.

Но бросаться в погоню за сбежавшим злодеем тот и не подумал. Вместо этого Сергей спокойно развернулся, дошел до отделения, вызвал по радио патрульную машину и попросил отвезти его к станции метро. Подождав у входа несколько минут, он безошибочно выдернул из потока людей парня с безумным взглядом, который торопился к станции, постоянно оглядываясь. Опер отвез его для начала в медсанчасть, а после перевязки водворил в камеру. Бежать задержанный больше не пытался.

Повязанная парочка алхимиков, оказавшихся студентами МИФИ, явилась на назначенную встречу на всякий случай с пустыми руками. Но часок в КПЗ произвел на впечатлительных юношей нужное действие, и они признались, где ртуть и согласились все отдать добровольно. Опера, съездив в мифишное общежитие, привезли две тяжеленных банки с серебристым содержимым.

Какое счастье, что горячие ребята не захватили ртуть с собою на встречу. А то было бы недалеко до беды. Хусаинову недавно рассказали случай, имевший место в Мытищах.

Книга рекордов Гинесса могла бы существенно пополниться, если бы ее создатели черпали материал из наших уголовных дел. Именно в уголовном деле, о котором идет речь, был официально зафиксирован мировой рекорд по метанию тяжестей. Расследуя кражу на автобазе, где в числе прочего похитили некоторое количество аккумуляторной кислоты, сыщик вышел на продавца, предлагавшего аналогичный товар, и решил его застремать. Продавец назначил встречу возле железной дороги. Он явился туда без опаски, с товаром: на тележке у него стояло в сумке два стеклянных баллона по 20 литров каждый. И вот, опер собирается достать кошелек, чтоб расплатиться. А кошелек он держал в сумочке "кенгуру". Молния на сумочке заела, опер рванул сильнее, сумочка распахнулась, и на землю выпали и кошелек, и красная книжечка с надписью "Главное управление внутренних дел". Вор сориентировался в обстановке очень быстро — значительно быстрее опера. Подхватив сумку, он метнул ее на 25 метров (протокольно зафиксированная дистанция) под проходящую электричку, после чего вознамерился скрыться. Правда, сумка угодила не под колеса, а прямо в окно вагона, в результате чего шесть пассажиров получили ожоги разной степени тяжести. Последовавший за метанием спринтерский забег кончился вольной борьбой, и верх в поединке одержали наши.

Авторское отступление

Может быть вы, дорогие читатели, подумали, что авторы обладают слишком буйной фантазией?

Любая фантазия пасует перед нашей советской действительностью!

Еще раз хотим подчеркнуть, что ВСЕ БЕЗ ИСКЛЮЧЕНИЙ эпизоды данного произведения — подлинные. Случаи из практики, приемы работы, способы совершения преступлений, даже высказывания дубов-начальников, коими "крепка наша оборона" — все, что упомянуто в повести, имело место. Пускай не в одно время и не с теми же людьми, но это случалось в действительности! На самом деле, авторы — люди совершенно без фантазии, им даже лень выдумывать имена героев.

Поработайте в милиции хоть годик — поймете, что это один сплошной трагикомический сериал. Комедия здесь на каждом шагу. А трагедия в том, что нельзя переключить на другую программу.

С алхимиками разбирались до поздней ночи. Но на следующий день с утра начальник явился на работу свежий и бодрый. Хусаинов безошибочно понял: у Валентинова снова ИДЕЯ. Догадка незамедлительно подтвердилась. Вызвав зама, начальник без предисловий начал:

— Убийство убийством, а не заняться ли нам сегодня нашими сумчатыми?

Это была старая мозоль 206-го — кража сумок от библиотек. Правила университетской библиотеки, не разрешали заходить туда с сумками и прочими вещами. Студенты — народ легкомысленный — относить вещи в камеру хранения ленились и обычно бросали у входа. Возле каждой двери библиотеки (коих в Университете насчитывался не один десяток) в любое время плохо лежали горы вещей. Уследить за ними никто был не в состоянии, так что пропадали сумки чуть не ежедневно. Ловились сумочные воры плохо, почти совсем не ловились. Правила же библиотеки, овеянные сединою веков, никаким сомнениям подвергаться не могли. И с этой вечной головной болью Валентинов уже почти смирился.

Но временами все же предпринимал некие слабые попытки хоть как-то обуздать библиотечную клептоманию. Вот и сейчас, в порядке очередной ОПЕРАЦИИ, зам по розыску вышел от начальника со специальным, работы некоего мастера Самоделкина чемоданом, который громко ревел, когда его пытались украсть. Хусаинов, в свою очередь, подрядил Кулинича постоять с этим чемоданом возле читалки в первом корпусе, подождать, пока его украдут.

Оставив опера в обед, к вечеру захотел проверить, как тот несет службу. Зайдя в вестибюль корпуса, Хусаинов остолбенел: навстречу ему несли чемодан. Их чемодан, этот самый, противоугонный. Кулинича не видать. Чемодан молчит. Мелькнула даже такая мысль, что наконец-то кто-то Кулинича замочил, не будет он тут больше сачковать.

Хусаинов последовал за чемоданом, хотел посмотреть, в какую комнату пойдет вор, но тот ни в какую комнату не шел, а направился к метро, и зам по розыску дотопал за ним аж до станции. При этом жулик уже настолько расслабился, что когда в вестибюле метро Хусаинов показал ему ксиву и предложил пройти, он искренне удивился: "А в чем дело?!" Чемодан продолжал хранить скорбное молчание. Опер затолкал его в дежурку на станции и вызвал из отделения машину.

Вор попробовал разыграть из себя правозащитника:

— За что вы меня арестовали, не предъявив обвинения? Это противозаконно…

— Да за чемодан, который ты недавно свистнул* в первом корпусе. Не забыл еще?

— Вы не имеете права. Это территория другого отделения.

— Ишь, грамотный! Имею право. И не только правой, но и левой!

Поднесенный к носу аргумент оказался весомым, задержанный успокоился.

Его увезли в отделение, а Хусаинов с чемоданом отправился назад, к библиотеке разыскать Кулинича и объяснить ему, что тот неправ, когда спит на посту. На входе он задел чемодан дверью, и тут-то раздалась душераздирающая сирена. Выключить сразу не получилось: ключ от чемодана, видимо, остался у Кулинича. Пока разъяренный на своенравную технику Хусаинов склонился над ней, пытаясь разобраться, где же кнопка, из-за угла выскочил Кулинич и радостно бросился крутить руки заму по розыску с криками: "Попался, ворюга!" Он очень скоро понял, что обознался, но разок в челюсть схлопотать успел.