— Что вы там нашли?

— Мужчину. На вид ему было около тридцати лет. У него была прострелена голова.

— Он был мертв?

— Да.

В этот момент Оун вытащил увеличенные фотографии, сделанные на месте преступления. На них было изображено тело жертвы. Пейтон просто онемела от ужаса. Там везде была кровь. Так много крови! Она даже не сразу узнала Гэри. Оун продолжал задавать свидетелю вопросы о том, в каком положении лежало тело, в каком оно было состоянии, и о многом другом. Пейтон уже почти ничего не видела и не слышала. Не слышала она и того, как ее адвокат проводил перекрестный допрос свидетеля. Все это время она думала только о том, что не убивала Гэри Варнса. А сейчас она увидела жуткие доказательства того, что его действительно убили. Ведь кто-то все-таки сделал это! И сделано это было крайне жестоко. Гэри провел последние минуты своей жизни в багажнике машины с приставленным к голове пистолетом. Такого даже врагу не пожелаешь.

Слава Богу, допрос длился недолго. Обвинитель быстро перешел к опросу следующего свидетеля.

— Доктор Сидней Герш, — назвал себя свидетель, представляясь присяжным. — Я судебный патологоанатом. Работаю в судебно-медицинском центре.

У него были седые волосы и темные усталые глаза, внимательно смотревшие на окружающий мир из-за очков в тонкой металлической оправе. Доктор был сутулым и даже в зале суда не мог сидеть прямо. Наверное, он много времени проводил, склонившись над трупами.

— Вас вызвали на место преступления, когда обнаружили тело жертвы?

— Это правда. Я также ассистировал при вскрытии тела.

Оун быстро закончил предварительный опрос и перешел к сути дела.

— Что послужило причиной смерти?

— Огнестрельная рана. Пуля тридцать восьмого калибра вошла в голову через левый висок, а вышла через правый. Мы называем это выстрелом навылет.

— Значит, пуля прошла сквозь череп?

— Совершенно верно.

— Как вы квалифицировали эту смерть?

— Судебно-медицинская экспертиза квалифицировала ее как убийство.

— А почему вы исключили возможность самоубийства?

— Во-первых, потому что возле тела не было найдено орудие убийства.

— Но ведь пистолет кто-то мог украсть?

— Теоретически такое возможно. Но руки жертвы были связаны за спиной.

— Я, конечно, не верю в чудеса, но, доктор, скажите, теоретически возможно, чтобы мистер Варнс лишил себя жизни, а потом кто-то украл пистолет, из которого он в себя стрелял, и связал ему руки, чтобы инсценировать убийство?

Пейтон посмотрела на своего адвоката, пытаясь разобраться, куда клонит Оун и почему он так подозрительно дотошно стремится выяснить, не была ли эта смерть самоубийством.

— Я понимаю, о чем вы говорите. Это вполне логично. Третья и самая веская причина, почему мы исключили вариант самоубийства, — на руках жертвы не было следов крови.

— Объясните нам, пожалуйста, подробнее.

— Да, конечно. — Доктор Герш повернулся лицом к присяжным. — Входная рана — это отверстие от пули, вокруг нее обычно имеются частицы сажи. Их легко можно удалить. Наличие сажи свидетельствует о том, что выстрел произведен с очень близкого расстояния, приблизительно с трех-пяти сантиметров.

— Разве это не подтверждает версию самоубийства?

— Да, но при выстреле с такого небольшого расстояния происходит выброс крови в обратном направлении. В сущности, если пуля входит в тело с большой скоростью, кровь просто распыляется, подобно мельчайшим капелькам аэрозоля. Если человек стреляет в себя сам, то при таком близком контакте эти мельчайшие частицы крови обязательно попадают на ствол пистолета.

— И что это означает в нашем случае?

— На руках мистера Варнса не было следов крови. Если бы он застрелил себя сам, то мы обнаружили бы частицы крови на его руках.

— Итак, даже если доктора Шилдс нашли в машине со снотворными таблетками, это никак не могло быть просто дешевой имитацией самоубийства из солидарности? Так называемого самоубийства на почве любви?

— Протестую.

— Протест отклоняется.

У Пейтон внутри все сжалось от ужаса. Даже допрашивая судмедэксперта, Оун умудрился упомянуть о супружеской неверности. Он хотел, чтобы присяжные ни на минуту не забывали об этом.

— Кто-то убил мистера Варнса. Я не могу сказать, что случилось с доктором Шилдс, — ответил свидетель.

Оун уже спрашивал свидетеля о других подробностях, но у Пейтон перед глазами все еще стояла ужасная картина места преступления. Со скамьи присяжных заседателей на нее осуждающе смотрела школьная учительница. Молодой художник, сидящий за этой учительницей, бросал на Пейтон недвусмысленные взгляды, как будто бы он тоже хотел стать одним из тех мужчин, которые видели ее голой. А может быть, Пейтон все это только казалось. Она взглянула на Кевина. Интересно, понял ли он, что по горькой иронии именно ее считают неверной женой?

— Я задам вам еще пару вопросов, — сказал Оун. — Доктор Герш, вы присутствовали при том, как тело извлекали из багажника машины?

— Да. Я наблюдал за этим.

— Каковы были рост и вес Гэри Варнса?

— Его рост был один метр восемьдесят три сантиметра. Весил он семьдесят четыре с половиной килограмма.

— Сколько человек понадобилось, чтобы вытащить тело из багажника?

— Два человека.

Оун повернулся к столу, за которым сидели ответчики и их адвокаты. Сначала он посмотрел на Кевина, а потом на Пейтон, как будто считая в уме: раз, два. Он словно давал присяжным время понять одну простую истину. Если два человека смогли вытащить тело из багажника, то, возможно, эти двое сидящих перед ними ответчиков могли это тело туда засунуть. Один из них был убийцей, а другой его сообщником.

— Благодарю вас. У меня больше нет вопросов.

— Будет перекрестный допрос? — спросил судья.

На этот раз первым задавал вопросы Тони. Он подошел к свидетелю пружинистой походкой, как будто подкрадывался к своей добыче из засады. Со стороны могло показаться, что это его очередная стратегическая уловка. Но Пейтон знала, что Тони просто утром перенапрягся, занимаясь на тренажере. Правда, вполне возможно, что сделал он это умышленно. Пейтон уже поняла, что Тони ничего не делает без причины.

— Смерть произошла от огнестрельной раны, — произнес он. Это больше походило на утверждение, чем на вопрос. — Вы уверены, что сделали правильное заключение о причине смерти?

— Совершенно уверен.

— Хорошо. Откуда такая абсолютная уверенность? Ведь пистолет не был найден на месте преступления.

— Но была найдена пуля. Откровенно говоря, мне не нужны ни пуля, ни пистолет, чтобы распознать огнестрельную рану.

— Однако я спрашивал: был ли там пистолет, не правда ли?

— Совершенно верно.

— И на руках Гэри Варнса не обнаружены следы крови.

— Именно так.

— Прав ли я буду, если из того, что вы нам сейчас рассказали, сделаю следующий вывод? Кем бы ни был тот человек, который нажал на курок исчезнувшего пистолета, но на руке, в которой он держал этот пистолет, должны были остаться следы крови?

Свидетель задумался, словно подозревая в его вопросе скрытый подвох.

— Когда стреляют с такого близкого расстояния, следы, конечно, остаются.

— Например, если бы Пейтон Шилдс стреляла в мистера Варнса, перед тем как потеряла сознание, то на ее руках должны были остаться следы крови. Возможно, даже и на ее одежде.

— Да, это вполне возможно.

— Вам не кажется странным, что ни фельдшер «скорой помощи», ни врачи в палате реанимации не обнаружили следов крови ни на руках Пейтон, ни на ее одежде?

— Я протестую.

— Протест отклоняется.

— Кровь можно было смыть с рук и сменить одежду.

Тони криво усмехнулся.

— Итак, давайте подведем итог. Пистолета нет. Следов крови тоже нет ни на руках, ни на одежде моей подзащитной. И после всего этого вы хотите сказать, что доктор Шилдс выстрелила в жертву с близкого расстояния, выбросила пистолет, вымыла руки, переоделась, вернулась назад, села в машину и проглотила пригоршню таблеток, чтобы покончить с собой?