Вспомнив о патронах, Манзур даже закряхтел от досады. Конечно, без помощи американцев войны не выиграть, но все же! Если бы они только ею и ограничились, то можно было бы и потерпеть, так ведь нет! Лезли во все дырки, как тараканы, учили уму-разуму, всякие дурацкие советы давали — а специалистов и экспертов на все случаи жизни у них больше чем достаточно. Один такой умник долго и горячо убеждал, что моджахедам надо бы побольше электроэнергией пользоваться. Как, интересно? Или — советские устроили засаду и сегодня ночью будут громить конвой в Бадахшане. Что будете делать, господин Манзур? А что тут сделаешь — телепатический импульс полевому командиру за тысячу миль послать, что ли? Потом развернули целую агентурную сеть среди моджахедов, под ногами путались. Стоило только Исламабаду отказаться от какой-нибудь очередной американской затеи, например закупки ненужной системы оружия, так тут же тот или иной афганский командир, раньше и слыхом не слыхавший о такой системе, начинает стонать, что ему без нее воевать никак невозможно. Самое же противное, что позволяли себе американцы, — это намеки на коррупцию в пакистанской разведке. Вот уж неправда! За собой бы лучше последили!

Да, вот сейчас состоится встреча с Джоном. О чем тот будет говорить, кажется, вполне ясно — пыль станет хвостом заметать, зная, какое впечатление произвела на Исламабад «поправка Пресслера» и прекращение военной и экономической помощи. Ядерная бомба, видите ли, их очень беспокоить стала. Что-то они раньше об этой бомбе помалкивали. Так, для приличия выражали иногда озабоченность, и только. Теперь же, по мере минования надобности в наших услугах в Афганистане, решили проявить принципиальность. Иначе говоря — использовали и выбросили. А кто нас толкал затевать всю эту историю с поддержкой моджахедов? Да, повоевали! Советские из Афганистана уже два года как ушли и, кажется, об этой войне уже успели забыть, а нам чем утешаться? Афганистан в руинах, у нас два миллиона афганских беженцев, наркотики, «Калашников» чуть ли не в каждом доме, муллы совсем осмелели и вместе с афганскими и арабскими боевиками, что у нас осели, по всей стране друг с другом и с правительством счеты сводят. Помощи американской, к которой правительство так привыкло, теперь нет — выкручивайся, как знаешь. Ладно, хватит! Попридержим пока эти мысли при себе, а там посмотрим, да, посмотрим!

— Господин Манзур? — услышал он негромкий голос, поднял глаза и встретился взглядом с молодым, спортивного вида человеком. — Здравствуйте, я за вами.

Манзур просидел в кабинете Джона в Лэнгли уже более часа. Разговор шел туго, хотя Джон упорно делал вид, что все по-старому, и бодро излагал свои мысли. Манзур, умевший скрывать свои чувства, говорил все же неохотно и вяло. После длительного обсуждения обстановки в Афганистане Джон наконец решил приступить к главному.

— Я понимаю, о чем вы сейчас думаете, Манзур, — сказал он. — Поверьте, я и сам не в восторге от этой поправки. Уверяю вас, что мы в ЦРУ вовсе не хотели этого. Президент просто был вынужден пойти на ее введение из-за неумной шумихи, которую подняли сенатор Пресслер и его сторонники в конгрессе вокруг вашей ядерной программы. Я уверен, что мы сможем вскоре добиться ее отмены. Для нас и Пентагона вы остаетесь все тем же ценным стратегическим партнером, что и раньше. Более того, Афганистан Афганистаном, но у нас теперь появляются новые общие задачи.

— Какие же? — сухо спросил Манзур.

— Грандиозные, я бы даже сказал — исторические!

— Вот как? Из одной истории — афганской, в другую, да, Джон? — иронично заметил Манзур.

— Афганистан — это еще не все! — объявил Джон. — Есть вещи и поважнее, правда, с Афганистаном они связаны самым тесным образом. Мне кажется, что если мы наладим сотрудничество в вопросе, о котором я сейчас скажу, то мы сможем еще быстрее преодолеть нынешние проблемы наших отношений. Вот что я имею в виду — Советский Союз, как мы полагаем, протянет еще от силы два-три года. Его конец практически предрешен, а нам надо уже сейчас смотреть вперед. Что будет? Ясно — на карте появятся несколько новых среднеазиатских государств. Ну вот — пока Россия будет приходить в себя, мы должны успеть и повести вместе с вами дело так, чтобы навсегда положить там конец вековому засилию Москвы. Это выгодно и вам, и нам.

— Постойте-ка, Джон! — перебил Манзур. — У них ведь недавно, в марте, был референдум, и, насколько мне известно, чуть ли не девяносто процентов, особенно в Средней Азии, высказались за сохранение Союза.

— Ну и что? Когда Москва прислушивалась к голосу своего народа? Никогда! Если влиятельные люди там решат, что развалить Союз — в их интересах, то они так и поступят. Большая страна — большие проблемы. У нас, я имею в виду, а станет она поменьше, и проблем столько с ней не будет! — засмеялся довольный Джон.

— А с руководством этих самых Среднеазиатских республик вы что делать будете? По-моему, они не очень-то к независимости рвутся. Потом — как все они смогут игнорировать тысячи нитей, которые связывают их с Москвой? Ведь это реальность!

— Ерунда! — махнул рукой Джон. — Этих вождей никто спрашивать не станет, чего им хочется. А что касается всяких нитей да связей, то есть штука и посильнее — власть, деньги и шкурные интересы политиков. Никакие нити с этим не справятся — порвут их, и делу конец. Это потом они начнут думать, что, может быть, стоит их опять связать, но к этому моменту мы и должны быть готовы и все подобные поползновения предупреждать! Если же кто-нибудь из среднеазиатских лидеров, в Таджикистане скажем, станет проявлять излишнее рвение, тогда ведь в его стране и другие силы всегда найдутся, не так ли? Вот мы и станем им помогать, в том числе через нашу агентуру. Мостик туда — через дружественный нам Афганистан — у нас скоро будет. Мы с прошлого года ведем переговоры с Москвой об одновременном прекращении поставок оружия в Афганистан, и, как только договоримся, — Наджибулле конец! Ему-то оружия, кроме как в России, взять негде, а моджахедам все равно, поскольку вы у них остаетесь под боком. Продолжим и с окружением Наджиба работать. В прошлом году у нас с выступлением министра обороны Таная не получилось — не беда, в другой раз получится. Кстати, как ваш премьер-министр к этим идеям отнесется?

— Нынешний может и согласиться, хотя наверняка не знаю. А что касается лидера оппозиции, то она, по-моему, думает несколько иначе. У нас ведь скоро выборы, и она может опять прийти к власти. В общем, пока ничего определенного сказать не могу. Потом, откровенно говоря, вся эта история с прекращением вашей помощи вызвала у всех наших лидеров большое раздражение, да и ваши действия в Ираке вам популярности у нас не прибавили, нет! Впрочем, я, конечно, обо всем этом в Исламабаде самым подробным и благожелательным образом доложу. «И от себя еще кое-что добавлю, только это тебя не обрадовало бы, братец Джон», — мысленно пообещал себе Манзур. — Мне уже пора ехать, у меня сегодня еще две встречи.

— Вот и прекрасно! — заключил обрадованный Джон. — Спасибо, Манзур! Пойдемте, я вас провожу.