— А с какой стати он станет это делать?

— Предоставьте это мне!

Куза уселся в коляску и покатил к двери. Мозг лихорадочно работал. Главное — найти правильный тон в разговоре с Кэмпффером, внушить ему, что Гленна просто необходимо доставить в замок. Куза выкатился из башни во двор.

— Стража! Стража! — закричал он.

Немедленно подлетел сержант Остер в сопровождении двоих солдат.

— Позовите майора, — сказал Куза, изображая одышку. — Я должен с ним срочно переговорить!

— Я передам вашу просьбу, — ответил сержант, — но не рассчитывайте, что он немедленно примчится.

При этих словах солдаты ухмыльнулись.

— Скажите ему, что я узнал нечто весьма важное о замке, нечто такое, что требует немедленного решения. Завтра может быть поздно!

Сержант глянул на одного из солдат и кивнул в сторону задней части замка:

— Быстро! — а второму указал на коляску профессора: — Позаботимся о том, чтобы майору Кэмпфферу не пришлось слишком далеко идти.

Кузу повезли через двор настолько далеко, насколько позволяли разбросанные обломки стен, и оставили дожидаться майора. Профессор спокойно сидел, обдумывая предстоящий разговор. Ему показалось, что прошла целая вечность, прежде чем Кэмпффер появился в дверях. Он был без фуражки и явно раздражен.

— Что ты хотел мне сказать, жид?

— Это очень важно, майор, — ответил Куза нарочито слабым голосом, заставляя Кэмпффера прислушиваться. — И это не для посторонних ушей.

Пробираясь через обломки к профессору, Кэмпффер что-то бормотал себе под нос. Скорее всего, крепко ругался.

Куза и предположить не мог, какое удовольствие доставит ему затеянная игра.

Кэмпффер наконец добрался до коляски и жестом велел всем убраться.

— Надеюсь, это и в самом деле что-то стоящее, но если ты заставил меня лезть сюда из-за какой-то чепухи…

— Мне кажется, я обнаружил новый источник информации о замке, — сообщил профессор тоном заговорщика. — В корчме поселился один человек. Я разговаривал с ним сегодня. Мне показалось, что он интересуется происходящими здесь событиями. Слишком интересуется. Судя по тому, с каким пристрастием расспрашивал меня обо всех подробностях.

— А почему это должно меня интересовать?

— Видите ли, он сделал несколько замечаний, показавшихся мне странными. Настолько странными, что по возвращении я сверился с найденными здесь книгами и обнаружил там сведения, на которые он ссылался.

— Что же это за замечания?

— Сами по себе они не важны. Но дело в том, что он знает о замке гораздо больше, чем хочет показать. Видимо, он связан с людьми, оплачивающими содержание замка.

Куза замолчал, чтобы дать возможность майору переварить услышанное. Не стоило перегружать его информацией. Выдержав достаточную паузу, профессор добавил:

На вашем месте, майор, я пригласил бы этого господина сюда поболтать. Может быть, он окажется настолько любезен, что сообщит нам что-нибудь ценное.

Кэмпффер ухмыльнулся.

Я — не ты, жид, и не собираюсь тратить время на то, чтобы приглашать всяких олухов и тем более дожидаться утра!

Он подозвал сержанта.

Быстро пришлите сюда четверых солдат!

Затем обернулся к Кузе:

— А ты поедешь с нами и укажешь, кого нужно взять.

Куза с трудом сдержал улыбку, так просто все оказалось. Чертовски просто!

— А еще папа возражает потому, что ты не еврей, — сказала Магда.

Они по-прежнему сидели в зарослях кустарника. Сумерки сгущались, и в замке зажглись все огни.

— Он прав.

— А ты какого вероисповедания?

— Никакого.

— Но должен же ты принадлежать к какой-то вере по рождению?

— Возможно, — пожал плечами Гленн. — Только я давным-давно позабыл об этом.

— Как можно забывать такие вещи?

— Запросто.

Магду начинало раздражать его явное нежелание удовлетворить ее естественное любопытство.

— А ты вообще веришь в Бога, Гленн?

Он обернулся и одарил ее ослепительной улыбкой, которая безотказно действовала на девушку.

— Я верю в тебя… Разве этого недостаточно?

— Вполне. — Магда крепче прижалась к нему.

Что ей делать с этим человеком? Они такие разные, но он вызывает в ней бурю эмоций! Он хорошо образован, эрудирован, но при этом ей трудно представить его читающим книгу. Он прямо-таки излучает силу и в то же время так нежен с ней.

Гленн просто соткан из противоречий. И все же это тот человек, с которым она готова связать свою жизнь. Мечты о совместной жизни с Гленном не имели ничего общего с ее обычными мечтами. Никаких спокойных дней, заполненных учеными изысканиями, а бесконечные ночи с плотскими наслаждениями, и, если история с замком закончится для нее благополучно, она хотела бы прожить жизнь рядом с Гленном.

Она не понимала, почему он так действует на нее. Просто ей безумно хотелось с ним быть. Всегда. Прижиматься к нему по ночам и рожать ему детей, и чтобы он улыбался ей, как улыбнулся только что. Но Гленн больше не улыбался. Он внимательно смотрел на замок. Что-то мучило его, что-то терзало душу. Магде хотелось разделить его боль, успокоить. Но как, если она не знает, в чем дело. Надо попробовать…

— Гленн, — мягко начала она, — зачем ты сюда приехал, скажи!

Вместо ответа, он указал на замок.

— Там что-то происходит.

Магда взглянула. Ворота были распахнуты, и в лившемся из них свете она увидела инвалидную коляску отца и пятерых, сопровождающих ее.

— Куда они его везут? — задыхаясь от волнения, спросила Магда.

— В корчму, скорее всего. Куда еще можно добраться пешком?

— Это за мной, — прошептала Магда единственное, что пришло в голову.

— Вряд ли. Они не везли бы тогда профессора. Тут что-то другое.

Закусив от волнения губу, Магда наблюдала, как, окутанные туманом, приближаются шесть темных фигур, освещая фонарями путь. Когда они проходили футах в двадцати от укрытия, где сидели Гленн с Магдой, она прошептала:

— Давай останемся здесь, пока не узнаем, зачем они пришли.

— Но они могут подумать, что ты убежала, и тогда обрушатся на твоего отца. А тебя все равно найдут: мы здесь в ловушке — с одной стороны они, с другой — пропасть. Спрятаться негде. Лучше пойди им навстречу.

— А ты?

— Я буду здесь на всякий случай, если понадоблюсь. Чем меньше они обо мне знают, тем лучше.

Магда неохотно поднялась и вышла из кустов. К тому времени, когда она добралась до дороги, странная группа уже прошла дальше. Прежде чем подать голос, Магда внимательно на них посмотрела. Что-то здесь было не так. Она не знала, что именно, но и не могла избавиться от вдруг возникшего ощущения опасности. Отец отлично чувствовал себя в компании майора СС и его подчиненных, которых Магда теперь разглядывала. Даже беседовал с ними. Должно быть, все в порядке.

— Папа!

Солдаты, как по команде, мгновенно обернулись с автоматами на изготовку, а отец быстро заговорил по-немецки:

— Подождите! Пожалуйста! Это моя дочь! Позвольте мне поговорить с ней.

Магда подбежала к нему, обогнув страшную пятерку в черной форме, и заговорила с отцом на цыганском диалекте:

— Зачем они привезли тебя?

Отец ответил тоже по-цыгански:

— Объясню позже. Где Гленн?

— Там, в кустах, — без колебания ответила Магда. Она не могла не доверять отцу. — А почему ты спрашиваешь?

Отец быстро повернулся к майору и перешел на немецкий:

— Там! — Он указал на куст.

Четверка солдат быстро рассыпалась и полукругом пошла к кустам.

Магда в шоке смотрела на отца.

— Папа, что ты делаешь?

Она инстинктивно рванулась к кустам, но отец схватил ее за руку.

— Все в порядке, — сказал он, снова переходя на цыганский. — Я только что узнал, что это один из наших врагов.

Магда ответила по-румынски. Она была настолько поражена предательством отца, что могла говорить только на родном языке.

— Нет! Это…

— Он принадлежит к тайной группировке, которая управляет нацистами и использует их в своих собственных гнусных целях! Он хуже любого нациста!