— Как ты могла? Ведь это твоя находка.

Это случилось во время их последнего приезда в замок. Профессор тогда еще мог передвигаться, правда, не без помощи костылей. Но спускаться вниз он уже был не в состоянии и послал Магду в ров поискать какие-нибудь надписи на камнях кладки или еще что-то, что могло бы навести на след строителей замка. Никаких надписей она не нашла, зато обнаружила большой плоский камень у подножия башни, который начал медленно поворачиваться, когда она на него оперлась. Он ничем не выделялся среди других, но изнутри был на петлях. И при свете солнца девушке удалось разглядеть ступеньки, уходящие вверх.

Несмотря на протесты отца, Магда сумела настоять на своем и исследовать нижнюю часть башни в надежде найти какие-нибудь старые записи. Однако она обнаружила лишь множество крутых ступенек, заканчивающихся тупиком. Но так казалось только на первый взгляд. На самом деле неглубокая ниша в конце тупика находилась как раз в той стене, которая разделяла комнаты, отведенные для них немцами. И в этой стене Магда нашла такой же камень, как внизу, похожий на все остальные, но поворачивающийся внутрь и открывающий ход из большой комнаты. Таким образом, из нижней части башни можно было тайком покинуть замок или проникнуть в него.

Тогда Куза не обратил особого внимания на эту лестницу — в любом замке есть потайные ходы. Но теперь это был путь к свободе для Магды.

— Ты уйдешь через этот ход, как только стемнеет. Из ущелья направишься на восток. Доберешься до Дуная, по нему — до Черного моря, а оттуда — в Турцию или…

— Без тебя?

— Разумеется!

— Забудь об этом, папа! Я останусь с тобой.

— Магда, я, как отец, приказываю тебе, и ты должна повиноваться!

— И не думай! Я не брошу тебя. Я себе этого потом никогда не прощу! Как ты не понимаешь!

Профессор был глубоко тронут ее словами, но не подал виду. Было ясно, что командирский тон на этот раз не поможет. И тогда он решил сменить его на умоляющий. За многие годы он научился подбирать к сердцу дочери ключи. Тем или иным способом, не мытьем, так катаньем, он всегда добивался своего. Иногда он презирал себя за то, что так беззастенчиво ломает ей жизнь, но она была его дочерью, а он — ее отцом. И он нуждался в ней. И вот теперь, когда ей необходимо освободиться от него и спастись самой, она отказывается.

— Пожалуйста, Магда. Сделай последнее одолжение умирающему старику, который сможет с улыбкой сойти в могилу, зная, что ты в безопасности и нацисты тебя не найдут.

— А я, значит, должна жить с сознанием того, что бросила тебя одного им на растерзание? Ни за что!

— Пожалуйста, послушай меня! Возьми с собой книгу «Аль Азиф». Она громоздкая, я знаю, но, по всей вероятности, это единственный уцелевший экземпляр. В любой стране мира тебе дадут за нее большие деньги, и ты сможешь безбедно прожить всю жизнь.

— Нет, папа!

Такого решительного тона профессор не слышал из уст дочери никогда.

Магда повернулась и вышла в другую комнату, прикрыв за собой дверь.

«Уж слишком хорошо я ее воспитал, — думал профессор. — Настолько сильно сумел привязать к себе, что теперь мне не оттолкнуть ее даже ради ее же собственного блага. Не поэтому ли она так и не вышла замуж? Из-за меня…»

Куза потер глаза руками в матерчатых перчатках, вспоминая прошедшие годы. Магда рано стала предметом мужского внимания. Что-то в ней привлекало самых разных мужчин, причем каждого что-то свое. Ни один не оставался равнодушным… Она давным-давно вышла бы замуж и имела кучу детей, а он — внуков, если бы одиннадцать лет назад внезапно не умерла ее мать. Магда, которой тогда исполнилось только двадцать, как-то сразу изменилась, став для него компаньонкой, секретарем, помощником, а потом и сиделкой. Мужчины вскоре почувствовали ее отчужденность. Магда воздвигала вокруг себя стену, сквозь которую мог пробиться только Куза. Для прочих девушка оставалась недоступной.

Однако сейчас пришло время думать о другом. Магду ждет весьма короткое будущее, если она не уберется из замка. И еще этот ночной визит. Куза был уверен, что страшное существо явится снова, и хотел избавить Магду от этого кошмара. Леденящий душу страх охватывал профессора, стоило ему вспомнить взгляд этого существа. Плотоядный. Алчущий… Пусть Магда уйдет отсюда как можно дальше.

Но больше всего профессор хотел остаться один на один с загадочным существом. Надо прожить не одну жизнь, чтобы дождаться такого. Встретиться лицом к лицу с мифом, существом, которым на протяжении столетий пугали детей! Да и взрослых тоже! Документально подтвердить его существование! Он должен заставить это существо говорить. Должен выяснить, в каких легендах есть правда, а в каких — нет!

При одной лишь мысли о предстоящей встрече сердце начинало бешено колотиться. Как ни странно, Куза не испытывал особого страха перед этим существом. Он знал его язык и даже смог объясниться с ним прошлой ночью. Существо исчезло, не причинив им вреда. Профессор чувствовал, что они могут найти точки соприкосновения, могут общаться. Конечно, он не собирался причинять этому существу вред или мешать ему убивать нацистов.

Профессор посмотрел на заваленный книгами стол. Ничего, что представляло бы угрозу для ночного посетителя, в старых записях нет, профессор в этом уверен. А запрету книги подверглись лишь потому, что вызывали отвращение. Но в игре, затеянной им с двумя враждующими между собой немецкими офицерами, они могли сослужить хорошую службу. Он останется в замке до тех пор, пока не узнает все, что можно, о таинственном существе. А потом пусть немцы делают с ним, профессором, что хотят.

Но Магда… Пока Магда не будет в безопасности, он не сможет думать ни о чем другом. Добровольно она не уйдет… ну а если ее просто выставят? Для этого, кажется, можно использовать капитана Ворманна. Ему, похоже, тоже не по душе присутствие женщины в военном гарнизоне. Да, и если его каким-то образом спровоцировать…

Куза презирал себя за свои намерения, но выбора не было.

— Магда! — позвал он. — Магда!

Она приоткрыла дверь:

— Надеюсь, ты не собираешься снова уговаривать меня уйти из замка, потому что…

— Нет, не из замка, а всего лишь из комнаты. Я голоден, а немцы сказали, что будут кормить нас со своей кухни.

— Они принесли нам поесть?

— Нет. И вряд ли принесут. Тебе придется сходить самой.

Магда ушам своим не поверила.

— Идти через двор?! Ты хочешь, чтобы я вышла отсюда после того, что случилось утром?

— Я уверен, ничего подобного больше не произойдет. — Ему было противно лгать ей, но иного пути не было. — Офицеры предупредили своих солдат. И к тому же это не темная подвальная лестница. Ты будешь на открытом месте.

— Но они так смотрят на меня…

— Все равно нужно поесть.

Наступила пауза. Дочь молча смотрела на него, затем кивнула:

— Да, конечно.

Она застегнула кофту на все пуговицы и, не говоря ни слова, вышла из комнаты.

Куза ощутил комок в горле, когда за ней закрылась дверь. Она такая храбрая и верит ему… А он ее предал. И в то же время спас. Есть ему не хотелось, но он умышленно послал ее за едой, зная, что может произойти.

Дельта Дуная, Восточная Румыния

Среда, 30 апреля

10 ч 35 мин

Снова на горизонте показалась земля.

Бесконечные шестнадцать часов, когда каждый час казался вечностью, подходили к концу. Рыжий стоял на носу потрепанного бурей суденышка и смотрел в сторону берега. Они спокойно прошли по Черному морю, лодка двигалась на хорошей скорости, но недостаточно быстро для того, кто спешил к своей цели. Хорошо еще, что встретившиеся им два патрульных катера — один русский, другой румынский — не остановили их. Проверка могла обернуться для рыжего катастрофой.

Прямо по носу лежала дельта Дуная, который множеством протоков вливался здесь в Черное море. Болотистый и заросший зеленью берег был усыпан бесчисленными бухточками. Высадиться здесь несложно, а вот пройти через трясину до берега, возможно, проблема. И времени совсем нет!