В какой-то момент Джорджу и Айре надоело, что их не хотят признавать «серьезными» музыкантами, и они решили отомстить. В песенке «Миша, Яша, Тоша, Саша» братья посмеялись над русскими музыкантами, завоевавшими американские концертные залы, — в то время натурализовавшихся русских иммигрантов постоянно попрекали сочинением популярной музыки. В песенке были такие строчки:

Судьба оперы «Порти и Бесс» складывалась исключительно трудно. В 1942 году «Порти» возродили на Бродвее, изрядно укоротив, и к тому же диалоги не пелись, но проговаривались. В таком виде «Порти» разошлась по другим театрам, а в 1959 году добралась и до широкого экрана. В фильме, снятом Отто Преминджером, играли самые прославленные чернокожие актеры — Сидней Пуатье, Дороти Дэндридж, Сэмми Дэвис-младший и Перл Бэйли. Критики обвинили экранизацию в высокомерном отношении к черным и возмутились многочисленными музыкальными купюрами. Вскоре фильм сняли с экрана, и сейчас его не найти даже на дисках.

Оперные труппы игнорировали «Порги и Бесс» вплоть до 1976 года, пока оперный театр «Хьюстон Гранд опера» не поставил «Порги» так, как ее задумывал Гершвин. Музыковеды начали менять свое отношение к этому произведению, и спустя некоторое время «Порти» провозгласили вехой в истории американской оперы. Тем не менее вопрос о трактовке образов афроамериканцев никуда не делся. Многие певцы и критики обвиняли «Порти» в навязывании стереотипов. Певица Грейс Бамбри, исполнявшая партию Бесс в знаменитой постановке 1985 года в «Метрополитен-опера», так говорила о своей роли: «Мне казалось, что эта роль унижает мое профессиональное достоинство. Я слишком много работала, чтобы добиться того, что имею, и все мы прошли невероятно долгий путь, так зачем нам нужно скатываться в 1935 год?» Однако Бамбри приняла участие в постановке, потому что ««Порги» — часть американской культуры, часть подлинной американской истории, нравится нам это или нет».

Одним из лучших исполнителей музыки Гершвина был пианист и композитор Оскар Левант (1906–1972). В профессиональном смысле у Леванта и Гершвина много общего. Оба происходили из семей русско-еврейских иммигрантов; оба поначалу прославились популярными песнями, хотя сочиняли и серьезную музыку. Познакомились они в 1928 году и немедленно подружились. Когда Гершвину хотелось опробовать новое сочинение на двух роялях, за второй инструмент он предпочитал приглашать Леванта. Гершвин частенько предлагал другу сыграть вместо него на концерте, если сам по каким-то причинам не мог этого сделать.

После смерти Гершвина Левант сыграл самого себя в биографическом фильме о Гершвине «Рапсодия в стиле блюз» (1945), хотя авторы фильма столь свободно обошлись с жизнью композитора, что Левант пожаловался: «Даже вранье про Джорджа, и то исказили». Он также выступил в роли композитора в фильме «Американец в Париже» (1951) с Джином Келли и Лесли Карон в заглавных ролях; в фильме звучали песни Гершвина.

Леванта знали не только как пианиста и композитора, но и как невротика, наркомана и человека, который за словом в карман не полезет. Он был частым гостем радио-шоу «Прошу информации!», а также «Шоу Джека Паара». (Паар любил заканчивать свою передачу словами: «Спокойной ночи, Оскар Левант, где бы ты ни был».) Левант, не смущаясь, рассказывал слушателям о своих неврозах, фобиях, навязчивых состояниях, вредных привычках, курсах психоанализа, которые он проходил, и шоковой терапии. В некогда запретную тему душевных болезней он привносил юмор и обезоруживающую прямоту. «Грань между гениальностью и безумием очень тонка, — говорил Левант, — и я ее стер».

Левант умер от инфаркта в 1972 году. Похоронен он в Лос-Анджелесе, и, вопреки упорным слухам, на его надгробии не написано: «Я ведь говорил им, что был болен».

Однажды на вечеринке Левант спросил Гершвина так, чтобы всем было слышно:

— Джордж, если бы ты мог начать все сначала, ты бы опять влюбился в себя по уши?

Гершвин лишь улыбнулся в ответ:

— Оскар, сыграй-ка нам попурри из твоего единственного хита.

Рассказывают, что Гершвин обращался за советом к великим композиторам своего времени; впрочем, проверке эти истории не поддаются. В одной байке говорится, что Гершвин просил Мориса Равеля позаниматься с ним. И Равель якобы ответил:

— Зачем тебе становиться второсортным Равелем, когда ты уже первосортный Гершвин?

В другой истории утверждается, что Гершвин обращался к Игорю Стравинскому с просьбой об уроках по композиционному мастерству. Стравинский поинтересовался, сколько Гершвин зарабатывает в год. Услышав ответ, Стравинский задумчиво произнес:

— Скорее уж мне следует у вас поучиться.

14 НОЯБРЯ 1900 — 2 ДЕКАБРЯ 1990

АСТРОЛОГИЧЕСКИЙ ЗНАК: СКОРПИОН

НАЦИОНАЛЬНОСТЬ: АМЕРИКАНЕЦ

МУЗЫКАЛЬНЫЙ СТИЛЬ: МОДЕРНИЗМ

ЗНАКОВОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ: ТАНЕЦ «ХОУДАУН» ИЗ БАЛЕТА «РОДЕО».

ГДЕ ВЫ МОГЛИ СЛЫШАТЬ ЭТУ МУЗЫКУ: В РЕКЛАМНОЙ КАМПАНИИ АССОЦИАЦИИ АМЕРИКАНСКИХ ПРОИЗВОДИТЕЛЕЙ ГОВЯДИНЫ ПОД ОБЩИМ ЛОЗУНГОМ «ГОВЯДИНА — ВОТ ЧЕМ МЫ ОБЕДАЕМ».

МУДРЫЕ СЛОВА: «Я ОБОЖАЮ ИЗЛИШЕСТВА, НО НЕНАВИЖУ ПУСТЫЕ ТРАТЫ».

Многим композиторам приходится прощать непомерное самолюбие. Они из кожи вон лезут, лишь бы стать душой общества, повести за собой народ или, по крайней мере, оказаться в центре внимания. Вспомните маниакально сосредоточенного на себе Бетховена, небожителя Листа, бонвивана Штрауса.

Аарон Копленд этот список не пополнит. Скромный американский композитор всю жизнь держался в тени, никогда не делал громких заявлений, не выступал с манифестами и вообще ни во что не вмешивался — и тем не менее доминировал в американской музыке на протяжении десятилетий. Как ему это удавалось? Копленд хорошо понимал, что он собой представляет и какую музыку он хочет сочинять, и благодаря этой спокойной уверенности в себе ему не надо было ни устраивать скандалы, ни закатывать истерики, он просто делал свое дело, и ничто не могло ему помешать.

Аарон был пятым ребенком Харриса и Сары Копленд (фамилия отца была Каплан, и он ее англизировал), еврейских иммигрантов из Литвы, входившей в Российскую империю. Поселившись в Бруклине, Копленды открыли универмаг с умеренными ценами, а сами жили над магазином. Харрис музыкой не интересовался, но Сара играла на пианино, а их дочь Лорин увлекалась оперой. Лорин и познакомила Аарона с нотной грамотой; впрочем, познания сестры в музыке младший брат исчерпал за полгода. В восемь лет он сочинял песни, аккомпанируя себе на пианино, в одиннадцать взялся за оперу под названием «Дзенателло»[51]- правда, бросил, сообразив, что для полновесной партитуры двух аккордов, имевшихся в его распоряжении, явно недостаточно. Несколькими годами позже он записался на заочные курсы по композиции, но толку от самостоятельных занятий было мало, и в конце концов Аарон уговорил родителей дать ему денег на платные курсы по композиции и теории музыки на Манхэттене.

С целью подзаработать Копленд играл танцевальную музыку в бруклинских оркестрах, но, в отличие от своего современника Джорджа Гершвина, популярная музыка никогда не входила в его профессиональные планы. Копленда привлекал исключительно концертный зал, а не бродвейская сцена. В 1921 году он отправился в Париж изучать модернистскую музыку, на которую американские консерватории и колледжи в то время смотрели косо. В Париже Копленд попал к Наде Буланже (1887–1979) замечательному преподавателю; среди ее студентов впоследствии числились Берт Бакарак, Чарли Паркер, Леонард Бернстайн и Куинси Джонс. Буланже обучался и традиционному контрапункту Баха, и модернистски новациям Равеля и Стравинского. В Соединенные Штаты. Копленд вернулся в 1925 году в полной боевой готовности работать композитором.