— Направо, — Кристос пнул закрытую дверь и резко развернул Кори к себе лицом. — Будешь еще со мной вытворять такое? Я не играю с тобой, Кори. Я люблю тебя. Я уже говорил и повторяю снова. И, черт побери, не собираюсь терпеть твою смешную гордость.

— А как насчет твоей? — с горячностью парировала девушка. — Ты ведь мог позвонить?

— Я хотел услышать телефонный звонок, твой голос на другом конце, хотел понять, что ты в состоянии отыскать номер телефона и позвонить мне. Ты ведь еще не скажешь мне, что любишь меня? Это уже слишком, да?

— Нет, не слишком. Но перестань на меня кричать, а то уеду.

— Только посмей! И перестань подражать американкам. Ты англичанка, я люблю тебя потому, что ты англичанка. Люблю тебя, что сводишь меня с ума оттого, что ты англичанка. Чего смешного?

Кори указала глазами.

Кристос обернулся и увидел рядом с кроватью Женни.

— Дьявол! Ты что тут делаешь! — заорал он.

— Ричард забрал ключи от нашего номера, я сидела возле твоего камина и читала, — спокойно объяснила она.

— Быстрее убирайся отсюда!

Она послушно отсалютовала.

— Удаляюсь, босс. — Она подмигнула Кори, проходя мимо, но, прежде чем закрыть дверь, прошептала Кристосу: — Какая же у тебя интересная техника обольщения, босс! — И, округлив глаза, будто в испуге, быстренько хлопнула дверью.

— Никогда не смейся. Это ее только сильнее раззадоривает, — Кристос повернулся к Кори и невольно улыбнулся.

— Может, поцелуешь меня?

— Нет.

— Что ж, очень жаль. Потому что мне хочется. — Она обвила его за шею, прижалась к нему губами. Он не сопротивлялся, притянул ее ближе и, подняв на руки, перенес на кровать, такую высокую, что Кори стало смешно, — вот единственный достойный путь наверх, который она только могла придумать.

Кори проснулась на следующее утро от странного звона. Кристос, похоже, уже ушел. Она огляделась, пытаясь понять, откуда исходит звук. Вспомнила, что рано, очень рано, Кристос наклонился и поцеловал ее. Улыбнувшись приятному видению, соскользнула с кровати и по деревянной лестнице в халате Кристоса сбежала в прихожую открыть дверь, где звенел колокольчик.

На пороге стоял официант с подносом в руках.

И запиской!

Кивнув на кофейный столик, Кори принялась изучать написанное. Оказалось, что это карта, на ней — дорога в Парсонс-Вуд, и накорябанные Женни строчки о том, что она может присоединиться к ним в любое время.

После десяти утра Кори выскочила из отеля и по каменной мостовой направилась к деревушке Кастл-Комб. Туман все еще не рассеялся, и она с трудом распознавала окрестности, но Маркет-кросс была четко отмечена на карте. Очень расплывчато справа угадывалась дорога, убегающая вниз между причудливыми домиками. Вокруг ни души, мертвая тишина зимнего дня. Кори словно перенеслась на несколько столетий назад, когда эта деревня только закладывалась.

Затем девушка свернула, начала взбираться по холму в поисках Дауэр-Хаус. И очень сожалела, что оказалась в таком милом месте в туман. В Дауэр-Хаус Кори пересекла улицу и по узкой грязной тропе поспешила в лес.

Ярдов через пятьдесят послышался голос:

— Эй, там, вы ищете съемочную площадку?

Кори вгляделась в дымку тумана и, рассмотрев очертания человеческой фигуры, ответила утвердительно.

— Идите прямо наверх, — велел голос. — Но смотрите под ноги. Я сам почти все утро катался на заднице.

Кори уже слышала приглушенные голоса, на маленькой полянке в лесу ее ждал Роджер, третий ассистент. Внизу, в ложбине, среди голых замерзших деревьев местные поставщики провизии расставляли столики с кофе и соком. И половине съемочной группы не терпелось пригубить.

Роджер потащил туда Кори, но неожиданно в мегафон прокричали:

— Эй, вокруг кофе! Тише!

Киношники умолкли. Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем тот же голос снова объявил:

— Мы закончили.

— А где съемки? — спросила Кори Роджера.

— Да прямо там, — он махнул рукой в туман. — На поляне, на краю леса. А вы, кстати, не Кори Браун?

— Да.

— Женни велела мне подождать вас. Хотите пойти прямо сейчас? Или сперва кофе?

— Если можно, прямо сейчас.

Когда они оказалась на поляне, миновав все запрещающие барьеры, Кори увидела сотни две, а может и больше, мужчин. Они стучали нога об ногу, пытаясь согреться на схваченной морозом траве. Все в военной форме XIX века, и Кори показалось, что в этих ярко-красных одеждах разгуливают духи далекого прошлого. Она застыла от неожиданности, но, ведомая Роджером по радио сквозь толпу, она наконец вышла к камере. Кристос смеялся вместе с Ричардом и еще какими-то мужчинами. Кроме «луноходов», известных джинсов и лыжной куртки, на нем была еще охотничья шапочка с отогнутыми ушами. Кори просто переполняло желание обнять его, такого красивого и забавного.

Кори, преисполнившись гордостью за него, изо всех сил старалась скрыть сентиментально-слащавое обожание, струившееся из глаз.

Она подошла поближе послушать, о чем он.

— Сцену снял, так сними еще и ноги убегающих, я попробую использовать. — Он говорил и по ходу дела приближался к Кори, потом повернулся и, к ее удивлению, обнял и на глазах у всех поцеловал.

— Как дела? — тихо шепнул он, обдав ее белым облачком пара.

— Прекрасно. А у тебя?

— Замечательно.

— Мне нравится твоя шляпа.

— А мне ты. — Потом он тут же словно забылся и широким шагом зашагал обратно, вполуха слушая помощника режиссера и подзывая звукооператора.

Кори отыскала местечко поудобнее в надежде не мозолить глаза киношникам, но уже через несколько минут не было отбоя от жаждущих представиться.

— Вот что значит быть девушкой режиссера, — раздался чей-то голос за ее спиной.

Кори обернулась — перед ней стояла Пейдж Спенсер.

Женщина улыбнулась, заметив явное смущение Кори.

— Я дублерша Пейдж, — объяснила она. — Пейдж просила меня пригласить вас в ее трейлер на кофе. Это здесь, недалеко, — добавила она, указывая на трейлер в тумане.

Не придумав повода отказаться, Кори подняла сумку и пошла за женщиной.

— Привет. — Пейдж протянула руку. Она стояла на ступеньках трейлера, умудряясь выглядеть, как заметила Кори, ошеломляюще величественной. — Я Пейдж Спенсер, — представилась она. — А вы, насколько я понимаю, Кори Браун, о которой здесь только и говорят.

Кори пожала руку Пейдж, правда, ничуть не сгорая от желания познакомиться с последней пассией Кристоса, тем более такой ошеломляюще красивой.

— Входите, — пригласила та, распахивая дверь.

Стоило только Кори устроиться и взять чашечку кофе, как Пейдж тут же перешла к делу.

— Я тут кое-что для тебя приберегла, — Пейдж порылась в кармане. — Адрес доктора, на Харлей-стрит. Вернешься в Лондон и сразу к нему. Я чиста, слава Богу. Надеюсь, дорогуша, ты еще тоже.

— Простите? — Кори чуть не захлебнулась горячим кофе.

Пейдж закатила глаза:

— Так я и думала. Этот сукин сын тебе разве не сказал?

— А что он должен был сказать?

Покачав головой, отставив кофе, Пейдж выпрямила спину и скрестила руки на груди, поверх своего узорчатого платья.

— Держись, дорогуша, — бросила она. Она поколебалась минуту, сверля Кори сощуренными глазами, будто пыталась оценить, потом, пожав плечами, вздохнула. — Ну что ж, нет иного способа, кроме как сказать прямо. У Беннати триппер.

Чашка Кори звякнула о блюдце.

— Что? — вскрикнула она.

— Ш-ш-ш… Тебе, конечно, все равно. Но мне, черт побери, нет. А с чего бы это я с ним порвала?

Кори попыталась улыбнуться.

— Должно быть, это какая-то ошибка, — она отставила чашку с кофе подальше. — Хочу…

— Слушай, детка, — перебила Пейдж. — Ясно, что тебе не хочется верить. Думаешь, мне хотелось? Очень жаль, что именно я вынуждена говорить тебе об этом, но мы, женщины, должны поддерживать друг друга. Я тебе говорю: у этого ублюдка триппер. И он распространяет его на съемочной площадке.