Кори посмотрела на Люка. В любом случае ответить она не смогла бы — в горле застрял предательский комок.

Голубые глаза Люка сощурились в дружеской улыбке.

— Надеюсь, дрожание губ читается как «да», — заключил он.

Кори засмеялась, подавив рыдания.

— И, — продолжал он, — хотелось бы загладить свою вину за пятницу и пригласить тебя на ужин в какой-нибудь из вечеров на этой неделе. Пора бы нам уже познакомиться поближе.

Кори была потрясена. Ради Бога, зачем ему ближе знакомиться с кем-то, стоящим в самом низу социальной лестницы? Да еще за ужином. Лучше уж сразу признаться, может, тогда он передумает.

— Я только что съездила по физиономии Алану Фоксу, — бесстрастно сообщила Кори.

Глаза Люка округлились, он расхохотался с невыразимым удовольствием:

— И поделом!

— Да, поделом, — просияла Кори, чувствуя себя как в прострации. — Я просто подумала, что вам следует знать, наверное, это смертельное оскорбление.

— В определенных обстоятельствах — да, — согласился Люк. — Но осмелюсь утверждать — не в этих. Я наблюдал за тобой, за твоей работой, и Боб тоже присматривался. Он считает, у тебя все данные стать ассистентом. А может, и репортером.

— Ну в общем-то режиссером, — выпалила Кори.

— Прекрасно, — засмеялся Люк. — Люблю работников с амбициями и с характером. Не ошибусь, у тебя есть и то, и другое. Немногие способны противостоять таким акулам, небось, давно убежали бы к маме. Ты ведь тоже собиралась, раз решила уволиться?

Кори покачала головой.

— Нет, я собиралась поискать работу в другом месте. — Она не стала говорить, что у нее уже нет матери. Этого не знал никто, даже Аннализа.

На Люка ее ответ произвел впечатление.

— Значит, ты не собираешься бросать это дело, да? Значит, упрямая? Итак, принимаешь ли ты мое приглашение?

— Да. Да, принимаю, — ответила Кори, ничего не соображая. Ее увидят с Люком Фитцпатриком! О, дождаться бы вечера и рассказать Поле! Боже, сколько всего ей предстоит услышать!

Люк не сводил с Кори глаз, она снова вспыхнула. Казалось, он видит ее насквозь.

— У тебя, конечно, нет с собой ежедневника, — бросил Люк, — давай-ка посмотрим мой. Завтрашний вечер у меня свободен. А у тебя?

— О, прекрасно! — невольно вырвалось у нее. — Да я все время свободна! — Боже, застонала она про себя. Какая идиотка!

Люк смеясь поднялся и снова обошел свой стол.

— Тогда я закажу столик в «Сент-Фредиано» на Фулхэм-роуд, на восемь. Знаешь, где это?

Кори покачала головой.

— Итальянский ресторан, — пояснил Люк, распахивая перед ней дверь. Он собирался добавить что-то еще, но увидел приближающуюся Аннализу.

— А я думал, ты вернулась в Шотландию.

— Я собиралась, — девушка улыбнулась Кори, тряхнув шевелюрой. — Но вчера вечером Пиппа сообщила, что до завтрашнего утра на буровую нас не пустят, и я лечу сегодня вечером.

Кори искоса бросила любопытный взгляд. Аннализа как-то неуловимо изменилась, утратила свою обычную уверенность, что ли, стала скованной и неловкой.

Люк посторонился, пропуская Аннализу, Кори пошла к себе. Она уже отвечала кому-то по телефону, когда почувствовала на себе взгляд Люка. Кори улыбнулась, Люк одобрительно засмеялся, она вновь зарделась, а он исчез в своем кабинете.

— Ну? — сказала Аннализа, когда он снова сел за стол.

— Я извинился перед ней.

Аннализа нетерпеливо отмахнулась:

— Я не о Кори, ты знаешь. Я о субботнем вечере. Помнишь?

Глубоко вздохнув, Люк утонул в кресле. Он обратил внимание на красные круги у нее под глазами.

— Похоже, мне предстоит все утро извиняться, — пробормотал он.

— Я ждала, — упрекнула Аннализа, — ждала всю ночь.

— Извини.

Аннализа не отрывала глаз от Люка, но он не собирался ничего говорить, и Аннализа, стиснув зубы, попросила объясниться.

— Я не позвонил, потому что меня не было в Лондоне.

— Тогда где же ты был?

Люк раздраженно сощурился и посмотрел на часы.

— Аннализа, сейчас не время и не место для такой беседы. Я извинился. И сейчас, если ты не против, я…

— Я против, — перебила она.

— Мне нужно позвонить по одному важному делу.

— Но ты же обещал в пятницу вечером, лежа в постели, — она с трудом выговаривала слова, голос дрожал от слез, — что мы куда-нибудь выберемся в субботу. А ты даже не позвонил и не предупредил, что не сможешь. Объяснись, негодяй, я не думаю, что…

— Аннализа, пожалуйста, оставь меня, прежде чем мы наговорим друг другу такого, о чем придется потом пожалеть. Немедленно! — рявкнул он, когда она попыталась возразить.

Аннализа вздрогнула от такой грубости:

— Как ты смеешь так обращаться со мной? Говоришь, что не можешь выбросить меня из головы, а в следующую минуту готов вышвырнуть ко всем чертям из кабинета! Я просто не знаю, я чувствую, что схожу с ума.

— Поговорим об этом, когда ты вернешься из Шотландии. — Люк встал и направился к двери.

— Нет, погоди! — закричала она, прежде чем он успел раскрыть дверь.

Он повернулся, на лице его не дрогнул ни один мускул.

— О Боже, ненавижу, когда ты такой, — она закрыла лицо руками. — Люк, ответь мне, пожалуйста! Скажи, что с нами? — Она открыла глаза, в отчаянии посмотрела на него. — Ты знаешь мои чувства к тебе, я не делаю из них секрета. Хотя, наверное, и должна. Должна, да? Не знаю, я уже ничего больше не знаю. Вчера целый день пыталась до тебя дозвониться.

Слезы катились по ее лицу, Люк отошел от двери, обнял ее.

— Не плачь, — он обнял Аннализу, — пожалуйста, не плачь, — и взглянул на часы.

— Тогда скажи, как ты ко мне относишься? — плакала она.

— Ты же знаешь, я с ума по тебе схожу, но просто не уверен, что из этого что-то получится…

— Ну почему, скажи, почему? — Она умоляюще заглянула ему в глаза.

— Я на двадцать лет старше — раз. Я твой босс — два. Твой отец — мой партнер. И также… Я чувствую себя, как в ловушке.

— Но отец здесь почти не появляется. Он же сказал, что полностью доверяет тебе руководство компанией. Так оно и есть. А то, что ты мой босс, если для тебя это так важно, я могу уйти. Буду работать где-нибудь еще…

— Аннализа, — простонал Люк.

— Я сделаю все, Люк. Все, что ты хочешь.

— Я знаю, — вздохнул он. — В этом-то и заключается проблема.

— Что ты имеешь в виду?

Он покачал головой:

— Ничего. Забудь.

Она пыталась поймать его взгляд, найти ответ, который сам он дать не решался. В конце концов она спросила:

— Люк, ведь никого нет, а? Скажи мне, у тебя есть кто-нибудь еще?

Она произнесла это так патетически, что он не удержался от улыбки.

— Ты всегда задаешь мне этот вопрос, — ласково успокоил он. — И ответ все тот же. Нет, никого, только ты.

— Правда?

— Конечно.

Она попыталась улыбнуться.

— А мы поговорим, когда я вернусь из Шотландии?

— Давай, если хочешь.

Когда она ушла, Люк нажал кнопку, вызвал секретаршу и попросил его больше не беспокоить. Затем снял трубку и набрал междугородний.

— Говорит Люк Фитцпатрик, — сказал он.

— Ах да, сейчас соединю вас, мистер Фитцпатрик, — произнес голос на другом конце провода.

Разговор длился недолго, но, положив трубку, Люк глубоко задумался.

Он поднялся и пересек комнату, остановился у окна. Хоть бы кому-нибудь можно было довериться! Переложить на кого-нибудь хотя бы часть невыносимого бремени! Внезапно Люк вспомнил о Кори. Она как джинн, выпущенный из бутылки, весело подумал он. Вряд ли она чем-нибудь поможет, но она бы взволновалась, попыталась понять и сделать все, что в ее силах. Да, он мог бы сказать ей. Но никогда не скажет.

Целые сутки Кори нервничала, часами говорила с Полой по телефону, паниковала — что надеть на ужин с Люком. Хотелось поблагодарить Аннализу — видимо, это она заставила Люка пригласить ее. Но Аннализа улетела в Шотландию.

Атмосфера на работе, похоже, улучшилась, правда, с ней все еще никто не разговаривал, кроме как по делу. Алан Фокс прекратил свои оскорбления, зато теперь вопил и рычал на нее, как диснеевский злодей. Но теперь-то какая разница? Она уже под крылом Люка Фитцпатрика и Боба Черчилла.