Несмотря на темноту, очки ночного видения позволили Скуайрсу разглядеть скалу, выбранную в качестве места приземления. Управляя стропами над головой, он направил парашют так, чтобы опуститься как можно ближе к краю скалы. Скуайрс предупредил своих людей, что приземлится первым, лицом к обрыву, а остальные должны будут приземляться у него за спиной. Меньше всего на свете ему хотелось, чтобы один из "бомбардиров" пролетел мимо скалы. Если он застрянет, зацепившись парашютом за выступающий край скалы, его придется вытаскивать, а на это уйдет время. А если он приземлится внизу, на открытой местности, его смогут увидеть.

Скуайрса едва не застиг врасплох порыв ветра у самой поверхности земли. Он приземлился всего в пяти ярдах от края скалы. Упав на бок, чтобы уменьшить площадь тела, открытую ветру, подполковник быстро освободил и скатал парашют. Поднявшись на ноги, он смотрел, как приземляются сержант Грей, рядовая Де-Вонн и остальные. Скуайрс ощутил чувство гордости за четкие и слаженные действия своих людей: меньше чем через пять минут все шестеро "бомбардиров" привязали свои парашюты к дереву. Рядовая Де-Вонн задержалась, чтобы подложить под груду материи зажигательный заряд. Заряд сработает в 00.18 и уничтожит себя и парашюты, не оставив русским ничего, что можно было бы представить в ООН в качестве "свидетельства" американского вторжения.

Сгрудившись вокруг командира, "бомбардиры" услышали далеко в небе шум двигателей, явно не принадлежавших их "Илу".

– Похоже, к нам пожаловали гости, – заметил рядовой Уолтер Папшоу.

– На борту "Ила" знают об этом. Проблема решается, – сказал Скуайрс. – Рядовой Хонда, установить связь со спутником. Всем остальным быть готовыми выступить в путь.

Пока остальные пятеро бойцов приблизились к краю скалы и начали вбивать в камни крюки для крепления прочных страховочных концов, Скуайрс связался с Опцентром.

– Прошу прощения, если разбудил, – сказал он, когда на связь вышел Майк Роджерс. – Какое там у вас утро?

– Солнечное и теплое, – ответил Роджерс. – Чарли, тебе уже известно про "МиГи"?

– Так точно, сэр.

– Вот и хорошо. Мы над этим работаем. Ваш "Ил-76Т" удрал на Хоккайдо и назад не вернется. Мы прорабатываем изменение в первоначальный план. Главное – будьте в месте эвакуации точно в назначенный срок. Вас там обязательно будет ждать вертолет.

– Вас понял.

Хотя об этом не было сказано ни слова, Скуайрс также понял, что в случае возникновения каких-либо проблем, его группе придется скрываться в тайге. По карте было определено несколько подходящих мест, и при необходимости "Бомбардир" отправится к ближайшему из них.

– Желаю удачи, – сказал Роджерс перед тем, как окончить связь.

Скуайрс протянул трубку Иси Хонде. Пока радист собирал аппаратуру спутниковой связи, Скуайрс огляделся вокруг. Пустынная местность, накрытая балдахином неестественно ярких звезд, и без призрачно-зеленого свечения очков ночного видения выглядела мертвой и негостеприимной. Железнодорожный путь, сделав на востоке плавный изгиб, проходил через естественное ущелье между скалами и тянулся дальше по плоской равнине, утыканной редкими деревьями и кое-где покрытой пятнами снега. К югу начинались горы. С такой полной тишиной Скуайрсу еще не приходилось встречаться. Единственными звуками были свист ветра и шорох ботинок коммандос о смерзшуюся землю и камни.

Закончив собирать оборудование для связи, Хонда поспешил к товарищам. Скуайрс, бросив последний взгляд на восточный горизонт, откуда скоро должна была появиться цель, направился к "бомбардирам", завершившим подготовку к спуску по отвесной скале.

Вторник, 21.32, неподалеку от Хабаровска

У Никиты возникло неприятное чувство, что где-то неподалеку в небе находится самолет. Выросший на космодроме Байконур, он всегда слышал шум приближающихся вертолетов раньше других. Самолеты Никита распознавал по звуку двигателей. Мать говорила, что многие годы, проведенные его отцом в кабине самолета, в конце концов сказались на генах, "наполнив их авиационным топливом", как выражалась она. Сам Никита в это не верил. Он просто любил летать. Однако не было и речи о том, чтобы стать летчиком, которого постоянно сравнивали бы со знаменитым героем Сергеем Орловым. Поэтому Никита держал эту любовь глубоко в себе, словно мечту, чьим волшебством невозможно поделиться с посторонним.

Состав сбавил скорость, достигнув участка пути, занесенного снегом. И сквозь вой ветра за куском брезента, которым было завешено открытое окно, Никита отчетливо различил отдаленный рев двигателей "МиГов". Их было два, они приближались с востока навстречу транспортному самолету, который находился прямо над поездом. Это были не первые самолеты, которые услышал Никита, однако на этот раз тут определенно происходило что-то другое.

Высунув голову в окно, Никита поднял левое ухо вверх. Хотя кружащийся снег не позволял ничего разглядеть, звук проходил через него беспрепятственно. Никита пристально прислушался. "МиГи" не сопровождали "Ил-76Т", они летели наперехват. Продолжая слушать, Никита определил, что "Ил" развернулся в противоположную сторону и полетел обратно на восток. Истребители последовали за ним.

Тут что-то не так. Вероятно, это тот самый "Ил-76Т", о котором предупреждал отец.

Никита спустился обратно в вагон, не обращая внимания на снег на волосах и щеках.

– Свяжись по радио с полковником Росским! – рявкнул он прапорщику Федорову, который сидел за столом, грея руки над керосиновой лампой.

– Сию минуту, – ответил прапорщик, торопливо настраивая рацию.

Пока Федоров колдовал с рацией, дожидаясь установления связи через базу на Сахалине, Никита обвел взглядом мирных жителей, взятых на предыдущей станции, пытаясь найти другое объяснение услышанному. А что, если состав ищут, пытаются установить его местонахождение, чтобы помочь? Быть может, за этим стоит его отец? Или генерал Косыгин? Или кто-то еще?

– Полковника Росского нет на месте, – наконец доложил Федоров.

– Тогда попроси соединить с генералом Орловым, – нетерпеливо бросил Никита.

Передав его просьбу, прапорщик протянул ему трубку:

– Генерал Орлов на связи.

Никита присел на корточки.

– Товарищ генерал?

– В чем дело, Ники?

– У меня над головой транспортный самолет, – сказал Никита. – Он направлялся на запад, затем появились два перехватчика, и самолет развернулся.

– Это тот самый "Ил-76Т", – сказал Орлов.

– Какие будут приказания? – спросил Никита.

– Я обратился к президенту с просьбой разрешить отправить отряд спецназа, чтобы он встретил состав в Биробиджане, – сказал генерал. – Пока что ответа нет. До тех пор делай все необходимое, чтобы защитить вверенный тебе груз.

– Товарищ генерал, он нужен как военное снаряжение или как изобличающие доказательства?

– Это не твое дело, – отрезал Орлов. – Твоя задача заключается в том, чтобы с грузом ничего не произошло.

– Будет исполнено, товарищ генерал, – сказал Никита.

Вернув трубку Федорову, молодой офицер быстро прошел в конец вагона, пробираясь между пассажирами. Пять мужчин и две женщины сидели на уложенных на полу матах, играя в карты, читая и занимаясь вязанием в тусклом свете лампы. Распахнув дверь, Никита шагнул на скользкий пол тамбура. Когда он толкнул дверь соседнего вагона, открывая ее, ему на голову и плечи упали комья спрессованного снега.

Внутри вагона широкоплечий старший сержант Верский разговаривал с одним из солдат, которому было поручено наблюдать в окно с северной стороны. Другой солдат нес дежурство у южного окна. При появлении лейтенанта Орлова все трое вытянулись в струнку.

– Сержант, – козырнув, сказал Никита, – мне нужно, чтобы на крыше состава дежурили наблюдатели, по два человека на каждом вагоне. Сменяться через полчаса.