Кэри вздохнул и сел на другой стул.

— Скажи мне, сынок, почему ты никому об этом не сказал?

— Об этом не будешь кричать на всех углах.

— Да, конечно, но… твоя мать больна, Кэри. Ты это понимаешь?

Кэри покачал головой.

— Семья Дикерман состоит в церковной общине?

— Да, при методистской церкви. Методистская церковь Уэнтуорта. Конечно, мы давно туда не ходили.

— Знаешь, парень, я подозреваю, ты хотел попасться на краже гораздо раньше. Я прав?

Кэри встал.

— Мне надо делать уроки.

Подхватил с пола ранец с книгами.

— Между прочим, сколько тебе дали в ломбарде за скрипку Рэнди?

— Двадцать долларов, — Кэри пожал плечами. — Он знал, что скрипка краденая.

Флинн наблюдал, как подросток поднимается по лестнице, с учебниками и гордо поднятой головой.

Потом ушел.

— Па?

— Добрый вечер, Рэнди, — Флинн взглянул на часы. Четверть третьего. — Доброе утро.

Флинн пришлепал в коридор босиком. Отступил на шаг, чтобы встать на коврик.

— Я нашел «Три эл».

— Правда? Молодец. Где они?

— Дом тринадцать девятнадцать по Фоберг-стрит.

— И где ты сейчас?

— В телефонной будке на улице. У винного магазина «Носорог».

— Понял! Что ты можешь сказать? Кто они? Сколько их?

— Тебя ждет сюрприз.

— Не может быть.

— Ты не поверишь, но Лига лишних людей — это один чокнутый с пишущей машинкой и баллончиком с краской.

— Я поверю чему угодно.

— Он — псих, па. Он не мог взорвать самолет.

— Почему ты так решил?

— Он не смог бы подготовить взрыв. Он не может упорядочить даже свою жизнь. Говорю тебе, па, у него совсем съехала крыша. Он чокнулся.

— Ты уверен, что он не входит в какую-то группу?

— Он и есть группа. Вся группа. Этот парень, один из тех, с кем я познакомился, привел меня к нему.

— Откуда он узнал про «Три эл?»

— В Кембридже о Джейде знают все. Он — местная знаменитость.

— Все, кроме полиции.

— Полиция тоже знает. Они просто не хотят его сдавать. Он абсолютно безобиден.

— Он называет себя Джейдом?

— Да. Я говорил с ним с одиннадцати часов. Вернее, слушал его бред.

— Он сказал что-нибудь о самолете?

— Он вещал о норках.

— Норках?

— Ну да, маленьких таких зверьках, из которых шьют шубы.

— Ничего про них не знаю.

— Джейд говорит, что при малейшем признаке опасности они пожирают своих детенышей.

— И того же, после взрыва самолета, он ждал от бостонцев?

— Он не взрывал самолет, па.

— Второй парень с тобой?

— Нет, я подождал, пока он уйдет, а уж потом позвонил тебе.

— Хорошо, Рэнди. Оставайся там. Около винного магазина. «Носорог», говоришь? Я созвонюсь с кембриджской полицией и тоже подъеду.

— Можешь не торопиться, па. Если хочешь, выпей перед уходом чашечку чая.

— Спасибо, сынок. До скорой встречи.

— Ты приедешь с Гроувером?

— Учитывая некоторые известные тебе обстоятельства, Гроувера лучше оставить в его конуре… где он, я надеюсь, сейчас и пребывает. При упоминании твоего имени он переходит на крик. Хотя я не могу понять почему.

Рэнди расхохотался.

— У тебя все в порядке?

— Конечно.

— Хорошо, Рэнди. Буду через несколько минут.

— Я голоден.

— Что?

— Есть хочется!

— А разве с тобой бывало иначе?

Флинн не положил трубку даже после двенадцатого гудка.

— Алло?

— Сасси?

— Кто это?

— Френк Флинн, Сасси. Можете проснуться?

— Я приняла таблетку. Секонал. Который час?

— Без двадцати пяти три. Напеть вам мелодию «Frère Jacques»?[17]

— С Чики все в порядке?

— Почему вы спрашиваете?

— Вы звоните мне в половине третьего ночи…

— Я хочу, чтобы вы в самое ближайшее время встретились со мной у дома тринадцать девятнадцать по Фоберг-стрит в Кембридже.

— Что?

— Ориентируйтесь на вывеску винного магазина «Носорог». Я буду поблизости.

— Френк, право же! Если вы именно так устраиваете встречи с…

— Хватит! Я звоню по делу.

— Естественно. Все-таки половина третьего ночи.

— Мы нашли «Три эл».

— Лигу лишних людей?

— Совершенно верно.

— Послушайте, Френк, я не хочу принимать участие в штурме, вдыхать слезоточивый газ, слышать треск пулеметов и грохот базук. Это не по моей части.

— Для спящего вы что-то очень разговорчивы.

— Вы меня слышали.

— Слышал. А теперь почистите перышки и, пожалуйста, скоренько приезжайте в Кембридж. У вас же есть розовый мотоцикл.

— Мотоцикл?

— Обещаю вам, базуки стрелять не будут. И пулеметы тоже.

— А как насчет слезоточивого газа?

— Вы покинете Кембридж без единой слезинки.

— Ладно. Хорошо хоть, я знаю, что вы не пьете. Какой номер дома по Фоберг-стрит?

— Тринадцать-девятнадцать. Около винного магазина «Носорог». Запомните?

— Да.

— Хорошо. С вами приятно иметь дело.

— Сволочи! — угрожающе вопил мужчина.

Он держал их на пороге грязной обшарпанной квартиры на втором этаже дома 1319 по Фоберг-стрит, нацелив на них баллончик с краской.

Стоило кому-то из них, а у порога сгрудились два кембриджских детектива, Флинн, Сасси Флеминг и Рэнди, что-то сказать или шагнуть вперед, мужчина, называвший себя Джейд, он же Лига лишних людей, нажимал на кнопку. Из баллончика вырывалось облако черной краски и медленно оседало на пол: они находились на безопасном расстоянии.

При этом Джейд проповедовал:

— Убивайте с любовью, говорю я. Убивайте с любовью! Пока не поздно, убивайте с любовью! Скоро нам не хватит земли. Скоро нам не хватит еды. Скоро нам не хватит воды. Скоро нам не хватит воздуха. Вот тогда настанет Армагеддон! Брат будет убивать брата, отец — ребенка, не из любви, а в ненависти, не из доброты, а от жадности! Землю, еду, воду, воздух он возжелает для себя!

Флинн раз за разом делал шажок вперед и тут же подавался назад. В результате все новые облачка черной краски пятнали пол.

А в баллончике, соответственно, краски оставалось все меньше.

— Убивайте невинных сейчас! Убивайте невинных безвинно! Пусть ничто не удерживает вас от убийств по любви!

Худой, как спичка, Джейд, стоял на полу босиком, одетый в черные брюки и когда-то белую футболку. Немытые черные вьющиеся волосы торчали во все стороны, падали на плечи. А за толстенными линзами очков безумным светом горели его глаза.

— Когда-то давно возникла необходимость привести людей в этот мир. Кормить животных, валить лес, пахать поля. Но теперь, теперь! Господи, теперь! Долг каждого — освободить мир от как можно большего числа людей. (Черное облачко.) Не приближайтесь ко мне. Я — ваш пророк!

На карточном столике стояла пишущая машинка «ИБМ». Стула не было. На полу, у стен, лежали и стояли плакаты, изготовленные из картона с надписями черной краской: «УБЕЙ СОСЕДА!», «МАССОВЫЕ УБИЙСТВА — НА КОНВЕЙЕР!», «УБИВАЙ БЕЗ РАЗБОРА!», «ВНЕСИ СВОЮ ЛЕПТУ — УБЕЙ КОГО-НИБУДЬ СЕГОДНЯ!» Некоторые плакаты украшали красные и зеленые завитушки.

В углу лежали газеты. Пропитанные мочой. На них — человеческие экскременты.

Запах краски перебивал остальные, более неприятные запахи.

— Слушайте слова Гераклита и осваивайте приемы благородной войны! (Черное облачко!) Возьмите ваших молодых, ваших здоровых, ваших сильных — самых лучших — и поставьте друг против друга с мечами в руках.) (Облачко краски.) Особенно молодых, физически крепких, не познавших женщину! Используйте их как пушечное мясо! Уничтожьте их, прежде чем они уничтожат вас, прежде чем они уничтожат жизнь… прежде чем они наплодят себе подобных!

Приехав на Фоберг-стрит, Флинн не нашел Рэнди у винного магазина «Носорог».

Вместе с двумя кембриджскими копами Рэнди отправился в квартиру на втором этаже дома 1319.