Гэвин не хотел, чтобы весь двор оказался в курсе его беседы с Синклером и его дочерью, которая должна была неминуемо состояться. Поэтому он повел их в свой личный кабинет на третьем этаже, где их голоса не были бы слышны, даже если бы они кричали.

Фиона хотела уйти, но Гэвин потянул ее за собой наверх. Недоумение Синклера было ему безразлично, как и предупреждающий взгляд Дункана. После того как Гэвин только что пережил мучения, связанные с возможной потерей Фионы, он не хотел разлучаться с ней ни на минуту. И горе тому, кто посмел бы подвергнуть сомнению действия графа Киркленда!

Атмосфера в комнате была напряженной. Синклер смотрел на Маклендона в упор, Эйлин, с выражением упрямства на лице, стояла, скрестив руки на груди. А Фиона чувствовала себя так, что скорее согласилась бы чистить конюшни, чем находиться здесь.

Гэвин перехватил ее взгляд и одними губами дал ей знак не беспокоиться. Ее ответная улыбка – это все, что было ему нужно, и он ее получил.

– Мы же благоразумные люди, – спокойно начал Гэвин. – Ведь главное – то, что Эйлин совершенно не пострадала, разве не так?

– Возможно и так, но я все еще хочу услышать, почему моя дочь оказалась в опасности. Ты ей рассказывал сказки о том, как надежна твоя защита? Или этот негодяй Гилрой проломил стены замка и украл мою Эйлин прямо из-под твоего носа?

– Нет, стен моего замка никто и никогда не ломал. Леди Эйлин покинула замок по собственной воле, без надлежащего сопровождения и тайком, никому ничего не сказав.

Эйлин побледнела.

– Это правда, дочка?

Эйлин сглотнула:

– Да.

– Проклятие! – рявкнул лэрд, ударив кулаком по столу. – Что ты сделал с моей дочерью такое, что заставило ее сбежать от тебя?

– Я ничего не делал, – заявил Гэвин, еле сдерживая гнев.

Синклер заморгал, но в глазах все еще бушевала буря.

– Эйлин, ты подтверждаешь это?

– Граф говорит правду, отец, – печально ответила Эйлин. – Он ничего не делал.

Лэрд посмотрел на Гэвина с подозрением, потом бросил быстрый взгляд на дочь, явно пытаясь понять, что произошло.

– Мне надо выпить, – наконец сказал он.

Гэвин нахмурился. Этого еще не хватало! «Больше всего мне не хочется выяснять отношения с пьяным Синклером», – подумал Гэвин, но делать было нечего.

Он рванул дверь в коридор, и Дункан, Эйдан и Коннор практически упали в комнату. Они, очевидно, подслушивали под дверью. Гэвин рассердился не на шутку.

– Идите и скажите Хэмишу, чтобы подал вина, эля и виски. – Распорядившись, Гэвин с силой захлопнул дверь. Пока они ждали, когда принесут напитки, атмосфера все больше накалялась. Гэвин рискнул взглянуть на Фиону. Синклер и Эйлин не спускали с нее глаз, при этом лэрд смотрел на нее с подозрением, а Эйлин была явно расстроена.

Губы Фионы были крепко сжаты, и казалось, ее не волнует то, что ее так пристально разглядывают. Ее попытки не привлекать к себе внимание не удались.

«Черт побери, где этот дурацкий виски!» Наконец появился Хэмиш с подносом, на котором стояли кружки и кубки, графины с элем и вином и бутылка виски. Не дожидаясь приглашения хозяина, Синклер сам налил себе кружку эля и залпом опорожнил ее, затем налил в нее виски. Сделав три больших глотка, он со стуком поставил кружку на стол и оборотной стороной ладони вытер губы.

– Расскажи еще раз, дочка, что с тобой сегодня случилось?

– Я проснулась очень рано и никак не могла снова заснуть. Поэтому я поднялась на стену, чтобы дождаться восхода солнца. Оттуда я увидела леди Фиону, которая ехала верхом за телегой, груженной мешками с зерном. Зрелище было необычное, и мне стало любопытно, поэтому я поехала за ними. Поскольку было очень рано, я не нашла никого, кто бы мог меня сопровождать и кому я могла бы рассказать о своих планах. Признаюсь, я действовала в спешке, но так как знаю, что женщину везде подстерегают опасности, не хотела ехать далеко. Я полагала, что люди, охранявшие зерно, могли в случае чего защитить меня.

Синклер посмотрел на Фиону оценивающим взглядом.

– А что делали вы рядом с этой телегой с зерном, леди Фиона?

– Я совершала паломничество в храм Пресвятой девы Марии. Телега должна была проехать мимо храма, а отец Нил договорился с теми, кто ее охранял.

– А почему граф не позаботился о том, чтобы у вас был надлежащий эскорт для этого святого дела? – поинтересовался Синклер.

– Я его об этом не просила, – запинаясь, ответила Фиона. – У лэрда Маклендона и без меня много забот.

– Как только мне сообщили, что женщины пропали, я бросился на поиски, – добавил Гэвин.

– Я считала, что вы человек чести, милорд, – вдруг вмешалась Эйлин. – Я сомневаюсь, что вы озаботились бы тем, чтобы искать меня, если бы со мной не было леди Фионы.

Лицо Гэвина запылало от возмущения.

– Вы остались в замке под моей защитой. Я выручил бы из беды любую женщину.

– Даже ту, на которой вас заставляют жениться?

– Никто меня не заставляет.

– Неужели? Значит, вы всей душой хотите как можно скорее сделать меня своей женой. Вы говорите об этом?

Гэвин сник. Девушка была слишком смела, но это вряд ли сейчас пойдет ей на пользу.

– Он – твой нареченный, Эйлин, – настаивал Синклер. – Конечно, он на тебе женится.

Эйлин бросила на отца покровительственный взгляд.

– Быть может, он одурачил тебя, и даже себя в этом деле, но я все видела собственными глазами. Ему нужна леди Фиона, и он с ней не расстанется, независимо от того, на ком женится.

Синклер посмотрел на Гэвина в упор.

– Это так?

Гэвин стиснул зубы. Так или иначе лэрд все равно узнает правду, так что незачем ее скрывать. Все же надо объяснить так, чтобы это прозвучало не слишком оскорбительно.

– Я не собираюсь отрицать, что люблю леди Фиону. Всем сердцем.

И без того красное лицо Синклера стало багровым, и он поперхнулся виски, но сделал еще один большой глоток и посмотрел на Гэвина.

– Вы хотите сказать, что не выполните наше соглашение и не возьмете в жены мою Эйлин?

Как же следует ответить, чтобы это не повлекло за собой пожизненную вражду, подумал Гэвин. Он потер подбородок, пытаясь найти нужные слова, но тут его взгляд упал на Эйлин, и настроение Гэвина сразу улучшилось. Может быть, ему и не придется отвечать Синклеру? Одного взгляда на ее вздернутый подбородок было достаточно, чтобы все понять.

– Очень важно вспомнить, каков был повод к этому браку, – начал Гэвин уверенным тоном. – Мы должны укрепить трон короля Роберта, чтобы англичане…

– Все, что он говорит, не имеет никакого значения, – перебила Гэвина Эйлин. – Я не выйду за него замуж, и точка.

– Эйлин Маргарет Гертруда Синклер, – вскричал лэрд и опять стукнул кулаком по столу. – Я не позволю такой соплячке, как ты, диктовать отцу, что он должен делать. Если я говорю, что ты выйдешь за Маклендона, ты выйдешь!

Гэвин ждал, что грозовые тучи рассеются, но Эйлин нанесла контрудар. Она оказалась гораздо более умной девушкой, чем предполагал Гэвин. Вместо того, чтобы вести себя строптиво, она склонила голову, встала перед отцом и преклонила колени.

– Я знаю, ты мудр, ты любишь свою строптивую дочь и знаешь, что будет лучше для нее и нашего клана. Но, отец, прошу тебя, не настаивай на этой свадьбе. Ты спасешь меня от брака, в котором не будет любви, а одни лишь страдания, унижения и сожаления.

Это уж было слишком! Гэвин пытался понять, что чувствует, оттого что его заранее заклеймили как ужасного мужа. Но у Эйлин хватило смелости сказать правду. Для них обоих совместная жизнь не будет счастливой.

Затаив дыхание, все ждали ответа лэрда Синклера. Прошла минута, потом две, и за это время Гэвин окончательно понял, что не женится на Эйлин. Его жизнь и постель до конца его дней разделит только Фиона.

– Я… – начал Гэвин, но Эйлин его перебила.

– Прошу вас, милорд, разрешите моему отцу принять решение без вашего вмешательства.

– Я хотел бы помолиться, чтобы меня направил Господь, – наконец ответил Синклер и осушил кружку.