– Ты просто завидуешь его большому размеру, – парировал Гэвин. – А теперь рассказывай, что за новость.

– Лонгшенкс мертв! – возбужденно улыбнулся Дункан. – Король Эдуард вел свою армию на север, готовясь к новой кампании, но когда они добрались до места под названием Браф-бай-Сэндс, он заболел и, благодарение Богу, умер.

– Так, значит, они даже не перешли границу Шотландии? Это самая замечательная новость, которую я слышал за последние несколько лет.

Настроение у Гэвина улучшилось, но мозг лихорадочно работал. Эдуард умер, на троне его более слабый сын. У Роберта Брюса наконец появится долгожданный шанс объединить кланы и освободить всех от железного кулака Англии.

– Я и сам не могу поверить, – сказал Дункан. – Гроза шотландцев мертв. Я молился, чтобы этот день наступил, чтобы… – Он осекся и наморщил нос. – Что это за запах?

– Любимый пес леди Фионы.

Словно понимая, что речь о нем, пес глухо зарычал. Дункан отскочил в сторону. Фиона вздрогнула, а Гэвин улыбнулся:

– Успокойся, Дункан. Это собака, а не волк. Он тебя не съест. По крайней мере не сейчас.

– Не бойтесь его. – Фиона встала рядом с псом, словно защищая его.

Когда она проходила мимо Гэвина, он уловил легкий пьянящий аромат лаванды. Он вдруг обрадовался, что успел надеть брюки и Фиона не заметила, как ведет себя его плоть.

К сожалению, Гэвин также понял, что Дункан по-своему отреагировал на присутствие прекрасной леди Фионы. Она не могла полностью одеться без помощи горничной и оставалась в сорочке, ткань которой от долгого ношения и стирок местами стала почти прозрачной.

Гэвин нахмурился. Ему не понравилось, что Дункан не спускает глаз с Фионы и может оценить женственную округлость ее плеч, чувственные изгибы бедер, привлекательную стройность ног.

Мысль о том, что другой мужчина наслаждается видом прелестей Фионы, была невыносимой.

– Собаке надлежит быть с другими собаками, – заявил Дункан, откашливаясь.

– Я только что объяснял это леди Фионе. Немедленно убери собаку, – приказал Гэвин.

Дункан и Фиона одновременно повернулись к нему, крайне удивленные.

– Дункан, я тебе говорю, – повторил Гэвин. Неужели они думают, что он имел в виду, что Фиона должна выйти во двор в одной сорочке?

Дункан неохотно послушался и стал подталкивать пса к двери. Псу это не понравилось, но после того, как Дункан подвинул его сапогом, он дал себя выставить. Дункан вышел следом, и его ругань была еще долго слышна в коридоре.

Фиона опустилась на стул и вопросительно взглянула на Гэвина.

– Значит, король умер.

– Да. Да здравствует король!

– По слухам, Эдуард был совсем другим человеком, чем его отец. Больше любил предаваться удовольствиям, чем воевать.

– Это хорошо для Шотландии. – Гэвин внимательно посмотрел на Фиону. – И для тебя, Фиона.

Она кивнула:

– Ты считаешь, я должна подать прошение, чтобы Спенсера признали законным наследником титула барона и вернули ему его земли?

Гэвин на минуту задумался. Ему польстило, что Фиона спрашивает его совета, но сам вопрос привел его в замешательство. Если новый английский король выполнит ее просьбу, у нее не останется причин оставаться в Шотландии. И хотя Гэвин никогда не задумывался над тем, сколько времени продлится их сделка, мысль о том, что она может уехать, ему не понравилась. Он не был готов освободить ее от роли любовницы.

– Существуют, конечно, случаи, когда решать вопросы имущества и титула лучше по закону или указу, чем военным путем, – начал Гэвин. – Но чтобы просить милостей у короля, надо выбрать подходящее время. Новому королю придется заниматься многими проблемами, и самая меньшая из них – как удержать корону.

– Я знаю, все, что ты говоришь, верно. Сейчас не время подавать прошение. – Фиона тяжело вздохнула. – Хотя мое дело – правое.

Гэвин улыбнулся. Он восхищался ее упорством, ее решимостью защитить своего ребенка. Притом, если задуматься, мальчик даже не был ее кровной родней. Этот факт поднимал Фиону в глазах Гэвина еще выше.

– Время придет, Фиона. Лучше подождать, пока мальчик еще немного подрастет, окрепнет и научится быть лидером. Король, возможно, признает законность его просьб, но Спенсеру придется многое сделать и самому.

– Я согласна.

Она явно была разочарована, но не подала виду. Гэвин же почувствовал укол вины – ведь его совет был продиктован желанием оставить ее рядом с со бой. Пытаясь быть объективным, он еще раз проанализировал дилемму и пришел к тому же выводу – его совесть чиста.

Возможно, с виду Фиона нежна и уязвима, но характер у нее твердый. Все же она была женщиной. Она могла броситься в ноги королю или любому мужчине в надежде, что они отнесутся к ней справедливо. Но если ей откажут, пути назад не будет. Она не может взять в руки оружие и решить проблему так, как решил бы ее мужчина – на поле боя. Кому-то придется сделать это за нее.

Так что он нужен.

– Теперь, когда мы наконец остались одни, я могу сделать то, чего хотел все утро, – сказал Гэвин и, схватив Фиону в объятия, стал целовать.

Огород лекарственных трав находился около кухни, в месте, защищенном высокой каменной стеной. Фиона обнаружила его лишь недавно и была поражена, в каком запущенном состоянии был этот важный участок, засеянный лекарственными травами и всевозможными специями. Земля пересохла и заросла сорняками, бесценные растения почти завяли. Видимо, частые застолья в большом зале отнимали у слуг слишком много сил и на огород ни времени, ни рук не хватало.

Встав на колени, Фиона попыталась вытащить из земли какой-то большой сорняк. Получалось плохо – земля забивалась под ногти. Но Фиона решила не обращать на это внимание. Эту работу послал ей сам Бог: руки заняты, она приносит пользу, а главное – здесь за ней не следят критические взгляды женщин замка.

Как только утром Гэвин узнал о смерти короля Эдуарда, он заперся со своими приближенными, и Фиона сомневалась, увидит ли она его до вечера. Но это к лучшему, подумала она. Всего десять минут в его обществе – в голове у нее начинали крутиться мысли, которые она не могла контролировать. А еще через пять минут – и мысли превращаются в действия: дразнящая улыбка, призывный взгляд, чувственный поцелуй, и она пропала.

Ситуация становилась непредсказуемой, и ей было необходимо время, чтобы все хорошенько обдумать. Только тогда она поймет, что происходит.

Ворота неожиданно распахнулись, и появился Гэвин.

– Я повсюду тебя ищу, – сказал он.

– А я не прячусь, – ответила она.

– А я и не говорю, что ты прячешься.

Фиона вспыхнула и отвернулась.

– Просто позор, что такие ценные дары природы гибнут от нерадивости слуг. Я уже работаю два дня и скоро закончу, если меня не будут отвлекать.

Она надеялась, что Гэвин поймет намек и уйдет. Фиона собрала сорняки в кучу, но граф и не думал уходить. Наоборот, он подошел ближе.

– Тебе придется это закончить в другой день. Хотя для меня загадка, зачем ты этим занимаешься. Насколько я помню, в замке полно челяди. Разве прополка – это не их дело?

Фиона встала с колен и потерла поясницу.

– Прополка лекарственных трав требует знаний, которыми большинство людей не обладает. Они будут вырывать полезные растения вместо сорняков.

– Значит, это квалифицированный труд – копаться в земле? Как раз то, что подобает леди!

Фиона выпрямилась, приняв независимый вид, но вовремя заметила хитрый блеск в глазах Гэвина.

– Это честный труд, – промямлила она.

– А я и не говорил иначе. Я просто спросил, почему ты решила этим заняться.

– Мне нравится одиночество, и я люблю быть на свежем воздухе. А еще мне нравится видеть результаты моего труда. – Фиона обвела рукой большой участок, свободный от сорняков.

– Для одного дня вполне достаточно, – сказал Гэвин, открывая перед ней ворота.

Но Фиона не спешила уходить. До вечера было еще далеко, и если она будет работать с такой же скоростью, то сможет очистить от сорняков весь участок.