В Ревеле завершилась продолжавшаяся почти два года история с подверженными поломкам эксцентриками машин "Цесаревича" и "Бородино". И снова об эксцентриках не вспоминали, пока уже под занавес всех приготовлений, после неоднократных перемен планов и сроков выхода эскадры, З.П. Рожественский в конце августа 1904 г. вдруг не потребовал от Франко-русского завода заменить чугунные эксцентрики стальными. Несказанно удивившись -требование о замене эксцентриков предъявлялось впервые, – Франко-русский завод 2 сентября 1904 г. отвечал командиру "Бородино", что ранее двух с половиной месяцев со дня получения наряда он стальные эксцентрики изготовить не сможет. С истинно олимпийским спокойствием позицию разрешил Главный инспектор механической части Н.Г. Нозиков. По его мнению от 3 сентября 1904 г., "существующие эксцентрики необходимо заменить новыми чугунными, выделанными с утолщенными ребрами и по установке необходимо механизмы подвергнуть не менее как 6-часовому испытанию полным ходом".

Иначе говоря, генерал Н.Г. Нозиков все опасения З.П. Рожественского за возможную задержку готовности корабля считал несущественным. В тот же день 3 сентября 1904 г.Ф.К. Авелан телеграфировал командующему эскадрой: "На броненосце "Бородино" следует заменить все эксцентрики главных машин новыми чугунными с утолщенными ребрами". Об испытаниях в телеграмме вовсе не говорилось. Было ясно, что флот и ведомство сговорились их не проводить. Настояния завода в проведении приемных испытаний услышаны не были, и Управляющий приказал со дня ухода броненосца на Восток, 2 октября 1904 г. считать корабль принятым в казну и от этого срока отсчитывать и заводскую гарантию. Заготовленные же для корабля запасные части было приказано сдать на транспорт "Иртыш", уходивший к эскадре до 20 декабря.

Подлинно драматическим документом одиссеи головного корабля серии стало донесение командира транспорта "Анадырь" от 9 ноября 1905 г. При нем командиру порта Императора Александра III препровождалась накладная на сдачу в порт вернувшихся на транспорте после Цусимы "машинных принадлежностей" броненосца "Бородино". Приобретенный во время войны огромный (самый большой в русском флоте) 19000-тонный транспорт с парадной 11,49 уз скоростью по воле З.П. Рожественского шел в Цусиму в строю эскадры. До вечера 14 мая он добросовестно следовал за ней и повернул на юг, лишь увидев шедшие на него свои броненосцы. Они уклонялись от атак бросившихся на них японских миноносцев. Пройдя над местом гибели "Бородино", неся в трюмах его невостребованные запасные части, пароход продолжал плавание курсом на юг и тем избежал ловушки, которую к северу от о. Дажелет адмирал Того устроил для повернувших с темнотой на курс NO 23° остатков русской эскадры.

Командир невооруженного транспорта капитан 2 ранга В.Ф. Пономарев (1860-1927, Югославия) проявил тактическую мудрость, которой не хватило ни З.П. Рожественскому, ни принявшему командование Н.И. Небогатову. Поразительна и дальнейшая судьба парохода, который, вернувшись через Мадагаскар в Россию, продолжал служить флоту. В 1918г. был переименован в "Декабрист". В 1942 г. на переходе из Архангельска в Англию погиб от торпеды германской подводной лодки. Так распорядилась судьба, распределявшая роли кораблям и людям. Пока же в первые дни осени 1904 г. внимание России и флота было обращено на грозные черные громады броненосцев, готовившиеся в Либаве к походу в неизвестность. В.П. Костенко писал, что по общему мнению окружающих, эскадра предназначалась для демонстрации и с полпути могла вернуться.

В пользу такого решения можно было истолковать те далеко не сверхэкстренные темпы достройки кораблей, отчего оказались проваленными оба еще приемлемых срока достройки-в мае 1904 г. или в июле, как было обещано государю императору. Вместо них, с грехом пополам скомкав или вовсе не проведя испытаний, снарядив лишь часть предполагавшихся кораблей, и без "Славы", реально собрать эскадру смогли лишь по осени. Произошло это 22 сентября, когда за шесть дней до ухода из Ревеля (а не за два дня до ухода из Либавы, как ошибочно говорится в работе МГШ, книга шестая, Пг, 1917, с. 16) к ней присоединился броненосец "Орел". Его приемные испытания состоялись 28 августа (В.П. Костенко почему-то называет другую дату-26 августа), а журнал МТК об утверждении их результатов (о, несказанное чудо бюрократии)-№ 13 по механической части -только 6 апреля 1905 года. Еще не успевший набрать полную нагружу корабль при водоизмещении 13 370 т (вместо 13 530 т по проекту) на 6-часовом пробеге показал скорость 17,5 уз (по проекту 17,6 уз) и мощность механизмов 14 177 л.с. (на 1623 л.с. меньше проектной).

26 и 27 сентября император провел смотр эскадры, выразив, как говорилось в труде МГШ, что экипажи кораблей "сумеют поддержать честь Андреевского флага". Каким путем будет решаться эта задача, государь, конечно, не задумывался. Японцы в это время, уже 7 сентября получив возможность корректировать огонь своих батарей, начали методический обстрел русских кораблей в Западном бассейне Порт-Артура, а с 19 сентября ввели в действие 11-дм мортиры. Пришлось на время обстрела свозить людей на берег в старые китайские фанзы, а для кораблей искать относительно безопасные стоянки. Для эскадры это означало начало агонии, продолжительность которой предсказать было нетрудно. Низложенный государь не оставил размышлений о своем правлении, не спрашивали их с него и революционные власти. Вечной тайной останутся его замыслы войны 1904-1905 гг.

Непостижима простота, с которой государь согласился на расстрел кораблей и не сделал никаких усилий, чтобы заставить их хотя бы по одиночке, врассыпную, или создав мощный кулак прорыва из быстроходных броненосцев с "Баяном", но непременно прорываться из грозившей неминуемой гибелью ловушки. И если государь, о том говорит его житье, во всем полагался на волю божью, то ведь какие-то мысли должны были посещать его приближенных. Но и о них сведения до неприличия скупы.

Свою тайну, также требующую исследования, составляет и организация доставки угля по пути следования 2-й эскадры. Назойливо повторяемый, как свидетельство гениальности командующего, успех преодоления пути без всяких баз снабжения был в действительности обеспечен законами рыночной экономики. Следуя этим законам, эскадру бесперебойно снабжали английские (несмотря на весьма натянутые отношения с Англией) и немецкие фирмы. Остается, однако, невыясненным вопрос, какую роль в их деятельности и, соответственно, в планах командующего играли тайные англо-японские агенты. Не исключено, что их усилиями состоялась и задержка достройки кораблей и выхода эскадры. Не исключено, что и день выхода эскадры, и ее высочайший смотр могли бьггь приурочены к срокам, которые английские и немецкие фирмы согласовали с японским генштабом. Версия, что и говорить, неожиданная, но опровергнуть ее могут лишь документы.

29 сентября, покинув накануне Ревель, эскадра пришла в Либаву. 2 октября корабли несколькими эшелонами вышли в море. Никто на кораблях не представлял себе маршрут, продолжительность и цель похода (многие были убеждены, что это не более, чем демонстрация). Еще менее можно было представить результат и последствия этой, как вскоре выяснилось, самой грандиозной в истории флота экспедиции.

Кто-то из очевидцев писал, что на проводах 2-й эскадры царь в заключение своей речи сказал: "Ну, Бог с вами". Столь же двусмысленным получилось напутствие, с которым к эскадре обратился Морской технический комитет.

Строго говоря, это был доклад (№ 1047), который два главных функционера МТК: председатель Ф.В. Дубасов и главный инспектр кораблестроения Н.Е. Кутейников 28 сентября 1904 г. представили Управляющему Морским министерством. В нем подводились главные итоги семилетних трудов ведомства по созданию броненосцев типа "Бородино", а с ними и всей судостроительной программы 1898 г. Целью доклада было указание тех предосторожностей, которые в предстоящем плавании должны обеспечить безопасность броненосцев типа "Бородино". Беспрецедентен сам факт такого предостережения, которым МТК вынужден был признать, что корабли, построенные по утвержденным им чертежам, обладают почти неисправимым дефектом. В обстоятельной, весьма искусно составленной преамбуле МТК пришлось все же сделать косвенное признание о том, что замысел о повторении в России типа "Цесаревича" полностью провалился. Соответственно, хотя об этом тоже прямо не говорилось, провалились и все расчеты достичь ускоренной постройки кораблей по готовому французскому проекту. Ведь по меньшей мере год был потерян на едва ли оправданную перекройку проекта под свой тип "Бородино" с изнурявшей заводы процедурой утверждения новых чертежей. Пришлось-таки между строк сделать и другие признания – о том, что броненосцы серии "Бородино", хотя и не составили "самостоятельный новый тип", но во множестве подробностей так ушли в сторону от "Цесаревича", что положение их центра тяжести оказалось необходимым проверить заново.