Возле дверей гостиной застыл очередной лакей. Он распахнул створку, и Амалиция ввела Фрея в просторный зал, облицованный панелями с позолотой. Камин был поистине королевским. Между диваном и несколькими канапе находился изящный стол. Когда хозяйка с гостем входили в помещение, молодой слуга как раз заканчивал наливать чай.

— Оставьте нас, — приказала Амалиция, хлопнув в ладоши. — Нам с Дарианом есть о чем поговорить. — Юноша мгновенно вылетел вон, благообразный лакей попятился и плотно затворил за собой дверь. Фрей перехватил его взгляд. Здоровяк в ливрее почему-то сочувственно подмигнул ему.

Капитану «Кэтти Джей» не понравился такой тайный жест. У него возникло дурное предчувствие. Он обернулся — Амалиция приближалась к нему с явно нехорошими намерениями. Ее благосклонная аристократическая улыбка сменилась устрашающей гримасой.

— Подожди ми… — начал Дариан, но получил сокрушительный удар носком сапога в челюсть и повалился на ближайшее канапе.

Еще не успели погаснуть искры у него перед глазами, как Амалиция схватила его за ворот и вздернула на ноги. Куда делась та очаровательная утонченная дама? Не могла ведь она превратиться в бешеную гарпию, которая занесла сжатый кулак и метко ударила его в лоб?

— Где… ты… был? — визжала она, подкрепляя каждый удар мощным ударом по его лицу. — Где… ты… был?

— Позволь мне объяснить, — пробормотал он. Похоже, что пара зубов уже шаталась.

— Нет! Ты всегда так! Болтаешь, я успокаиваюсь, прощаю тебя, а потом ты снова бросаешь меня! Ты лжец, Дариан. Проклятый лжец!

— Нет! — соврал он.

Она уставилась на него, приоткрыв рот, и вдруг пнула между ног.

— Не надейся увильнуть!

Фрей почти не слышал ее слов. Они пробивались сквозь туман мучительной боли. Внизу живота у него образовалась странная пустота, серый сгусток страдания, словно кишки приступили к поминкам его репродуктивной системы.

— Почему ты пропадал неизвестно где, когда я избавилась от этой треклятой обители? — гневно спросила она. — Где отсиживался мой лихой любовник-пират, пока я, сбиваясь с ног, искала его? Ну-ка, отвечай!

Он хотел возразить ей, но выдавил из себя лишь слабый писк, который расслышала бы разве что летучая мышь.

— Ни единой весточки! За целый год! — вопила Амалиция. — И не надейся, что я поверю, будто ты не получал моих писем! Я рассылала их повсюду!

Фрей поднял руку и сглотнул вставший в горле тяжелый ком, вероятно, это были (или все же не были) его собственные тестикулы.

— Я думал… — прохрипел он.

— Что? Я-то не забыла о твоем обещании! Ты клялся, что женишься на мне!

Вообще-то подобных клятв Фрей вовсе не давал, но понимал — в сложившейся ситуации об этом лучше умолчать.

— Я решил… что ты отказалась от меня.

— Повтори!

Дариан перевел дыхание. Боль в паху слегка утихла, и теперь он смог составить целую фразу:

— Я думал, что недостаточно хорош для тебя.

— О, какая чушь! — фыркнула Амалиция. — Нашел себе оправдание!

— Посмотри вокруг! — сказал Фрей. — Ты — леди. Владеешь настоящей империей. Конечно, ты любила меня, пока был жив твой отец. Кстати, ты разозлила его романчиком с безродным вольным пилотом. Но правила игры переменились. Мы мечтали сбежать, но теперь бежать не от кого. Разве я тебе нужен?

Амалиция уставилась на него, будто не верила собственным ушам.

— Мне такое и в голову не приходило!

Ее нападение дало слабину, и Фрей продолжил контратаку:

— А что будет дальше? Светские балы, званые обеды, постоянное общение с богатыми и могущественными людьми. И я начну раздражать тебя. Я надоем тебе, и ты найдешь себе другого, того, кто умеет есть суп, не чавкая.

— Дариан, опомнись! — возмутилась она, но протест прозвучал неубедительно. Она томилась по любви, старательно разжигала в себе гнев, и остальное просто ускользнуло от нее.

— Это — правда, ты сама знаешь, — произнес он и, крепко держась за стул, поднялся на ноги. Ощупал себя и убедился, что важные части тела пока находятся на своем месте.

Амалиция сердито направилась к окну. Она действительно расстроилась. Еще бы — ее праведный гнев разрядился в значительной степени вхолостую! Скрестив руки на груди, она уставилась на идеально ровные лужайки. Собралась с силами для новой атаки. И резко повернулась.

— Значит, по-твоему, все кончено? — отрывисто бросила она. — И поэтому ты исчез без единого слова?

— Нет, — ответил Фрей. — Я хотел вернуться к тебе. Но не жалким пиратом-неудачником. А человеком, который был бы достоин такой блестящей дамы, как ты. Стать богатым и уважаемым. Но я не оправдал твоих надежд, Амалиция. У меня ничего не получилось.

Защита имени Арриса Пинна. Непробиваемая, внешне скромная и практически неопровержимая. Ничего не может так сильно обескуражить девушек, как благородное признание в дурацком, безнадежном поступке. Их начинают мучить совесть и жалость, когда ты сам вскакиваешь в ловушку.

В его глазах стояли слезы — конечно, не столько от печали, сколько от боли в отбитых яйцах, но для Амалиции это было неважно. Ее гнев угас, как огонек задутой свечи.

— Ты считал, что недостоин меня? — спросила она, и Фрей понял, что прощен. Подобный тон — «я-даже-поверить-не-могла-что-ты-такой-милашка-и-лапочка» — согласно богатому опыту Дариана обычно звучал, когда он подносил девушке тщательно подобранный подарок или в редких случаях проявлял нежности.

— Я старался быть честным, пытался сделать состояние благородными способами, — сообщил он. — Например, купить земли. Но…

— Дариан, кровь и сопли!… Неужели ты думал, что я не захочу тебя?

Он потрогал скулу. Та сильно ныла, он ощутил, как прямо под пальцами наливается желвак.

— А разве захочешь? — спросил он с понурым видом.

— Конечно, Дариан! А почему бы еще я стала писать тебе письма?

— После всего, что я сделал?

— Да! — Она расхохоталась и, взяв его избитое лицо ладонями, посмотрела ему в глаза. — И никогда не переставала хотеть.

— О, Амалиция! — простонал он. — Я был немыслимым глупцом!

Она не заметила мелодраматический накал Фрея.

— Дариан! — громко выдохнула она и поцеловала его с такой страстью, что он испугался, как бы не проглотить ненароком качающиеся зубы.

— Пойдем! — приказала она, как только они оторвались друг от друга и потянула его к двери. — В спальню.

Фрей схватился сквозь штаны за мошонку, которая пульсировала болью.

— Не уверен, что…

— Дариан! — воскликнула Амалиция.

Он тяжело вздохнул, постаравшись, впрочем, чтобы вздох не вышел демонстративным.

— Хорошо, — пробормотал он. — Надеюсь, у меня получится.

Пусть и не сразу, но ему удалось привести в действие отбитые органы и более-менее удовлетворительно выполнить свою задачу. Амалиция не обратила внимание, что он сегодня не на высоте. Она ответила на усилия Фрея такими воплями, что тот поспешно зажал ей рот ладонью. Дариан испугался, что в комнату ворвутся охранники и пристрелят его на месте.

Потом они лежали в огромной постели. Фрей вытянулся на спине, а Амалиция положила голову ему на плечо.

— О чем ты думаешь? — спросила она.

— Ни о чем, — ответил он.

Вообще-то он лениво размышлял о том, как хорошо проводить время здесь, на этой роскошной кровати, рядом с красивой молодой женщиной. При желании, они могли бы не вставать целый день и целую ночь… И ему не придется добираться до своей каюты и устраиваться на продавленной койке, над которой нависает ветхая багажная сетка с его скарбом. Интересно, каково это — жить как Амалиция?

Но откровенничать Фрей не стал.

Амалиция пошевелилась.

— Почему все-таки ты вернулся? — проворковала она.

— Я соскучился по тебе.

— Дариан, — в ее голосе вновь зазвучала опасная настойчивость, — отчего именно сейчас? Только не говори, что страдал без меня.

Но Фрей намеревался ответить именно так. После любви он чувствовал себя слишком расслабленным, чтобы сосредоточиться и сочинить убедительную историю. В конце концов, он решился: