В окружении семьи Леопольд Треппер (Адам Миклер) по всем статьям походил на благополучного, серьезного и внушающего полное доверие бизнесмена. Его жена — заботливая хозяйка и мать семейства. Но, выполнив свои домашние обязанности, она иногда встречается с представителем Центра — служащим советского торгового представительства в Брюсселе.

Как только коммерческая «крыша» была признана достаточно готовой, из Москвы стали прибывать новые люди.

Весной 1939 г. в Брюсселе появился «уругвайский гражданин» — Карлос Аламо — Михаил Варфоломеевич Макаров. О нем известно мало; родился в 1915 г. в городе Тетюш, в Татарстане. Отца потерял рано, мать и трое детей еле сводили концы с концами. Окончив семь классов, Михаил переехал в Москву, где ему удалось поступить учиться в институт новых языков на переводческое отделение, где он изучал французский и испанский языки. Товарищи, вспоминая о нем, говорят, что он был самым молодым из них. «Очень скромный, доброжелательный, молчаливый — таким запомнился нам Миша».

Пять выпускников института и среди них — М. В. Макаров стали добровольцами и выехали в Испанию, чтобы сражаться с фашизмом. Он прибыл в Картахену в октябре 1936 г. (уже через три месяца после начала франкистского мятежа) и был направлен в качестве переводчика в летную часть республиканцев, где вскоре овладел специальностью бортстрелка.

Герой Советского Союза генерал-майор авиации Г. М. Прокофьев рассказывая о нем: «Мишу Макарова знаю с самой лучшей стороны. Скромный, храбрый был молодой человек. Ему не было положено принимать участие в боевых вылетах на СБ (скоростной бомбардировщик), но он хорошо освоил специальность стрелка и добился разрешения. В боевых вылетах вел себя отлично».

«Мы вылетали звеньями на боевые задания, — вспоминает о нем другой его однополчанин, генерал-майор В.М. Рогов. — Я, так же, как и Миша, был стрелком. После выполнения задания возвращались без потерь. Мишу всегда хвалили за его храбрость и точное выполнение задания. Он был очень хорошим товарищем. Если выпадало время, охотно занимался с нами, учил испанскому языку. Самые светлые воспоминания сохранились у меня о нем».

За проявленное мужество и отвагу в боях за свободу испанского народа М.В. Макаров был награжден Советским правительством орденами Боевого Красного Знамени и Красной Звезды.

Вернувшись в Москву, он закончил специальную подготовку в разведшколе ГРУ и стал радистом в бельгийской группе Отто и одним из ближайших его помощников. Но, как вскоре обнаружилось, боевой испанский опыт абсолютно не годился для кропотливой, тщательной работы разведчика, где любой необдуманный шаг мог обернуться провалом не только для него самого, но и для его товарищей.

М.В. Макаров порывист, решителен и прямолинеен, он с трудом приспосабливается к законам конспирации. Но товарищи по группе любили его за доброту и дружескую взаимопомощь.

«Уругваец» Карлос Аламо уехал в город Остенде, на побережье Балтийского моря, где стал владельцем магазина, филиала фирмы «Король каучука». Там у него была запасная рация, которая до определенного времени молчала.

Немного раньше, также весной 1939 г., под именем Винсенте Сьерра стал обучаться в Свободном брюссельском университете в качестве вольнослушателя еще один «уругвайский гражданин» — А.М. Гуревич^{2}. Там он изучал бухгалтерское дело и торговое право.

Жена Леопольда Треппера — Любовь Бройде, студентка литературного факультета университета, стала связной между мужем и «уругвайцем».

Конечно, подлинные имена и фамилии «уругвайских граждан» тогда им были неизвестны. Они были присланы московским Центром, чтобы помочь новичкам включиться в разведывательную работу организации, создававшейся Леопольдом Треппером.

А.М. Гуревич родился 7 ноября 1913 г. в Харькове. Затем, после переезда семьи в Ленинград, учился там в школе, был учеником разметчика на заводе «Знамя труда», участковым милиционером, студентом в институте «Интуриста», откуда со второго курса добровольцем уехал в Испанию.

В качестве военного пёреводчика находился на советской подводной лодке, которая после ремонта в Бордо прибыла в испанскую Картахену. После падения Республики он вернулся в Советский Союз.

В Москве, так же, как и М.В. Макаров, А.М. Гуревич стал курсантом специальной школы Главразведуправления РККА, где их учили радиоделу, шифровке и другим премудростям непростой разведывательной науки. Конечно, в течение пяти месяцев подготовить профессиональных разведчиков было невозможно. Слишком маленькие сроки всем отвела приближавшаяся война.

В брюссельской группе Леопольда Треппера агент Кент — А.М. Гуревич стал шифровальщиком.

Постепенно в состав нелегальной организации были привлечены и другие люди, казалось, самой своей судьбой подготовленные для борьбы против фашизма. Их подлинной школой была жизнь профессиональных революционеров.

«Лео Гроссфогель был человеком, с которым я разрабатывал все планы, — рассказывал впоследствии Леопольд Треппер. — Когда я приехал в Бельгию, чтобы организовать группу, мы с ним начали искать подходящих людей. Первым был товарищ, которому мы дали кличку Боб, а настоящая фамилия его была Герман Избуцкий. Бельгиец, рабочий, человек очень инициативный, в 1938—1939 гг. он помогал нам создать сеть. Квартиры, связи были его делом. Нам нужен был человек, который мог бы свободно разъезжать по Бельгии. Мы предложили ему уйти с работы и сделали из него коммивояжера. На мотоцикле с товаром он ездил по стране, продавал разные домашние вещи. Под таким прикрытием он и работал. Он прекрасно знал людей. Когда встал вопрос о подготовке людей, прибывавших из Центра, все поиски квартир, легализацию и прочую, так называемую «черную работу» брал на себя Боб...»

Война совсем рядом, сапоги вермахта уже топают по родной земле Леопольда Треппера, оккупировав Польшу, германские солдаты остановились у западных границ Советского Союза.

После заключения советско-германского пакта о ненападении из Центра стали приходить распоряжения, явно показывающие, что «обновленное» руководство Разведупра не было заинтересовано в создании крупной разведсети в Европе, В нескольких телеграммах, каждое слово которых, видимо, было тщательно взвешено, Леопольда Треппера настоятельно просили вернуть в Москву М.В. Макарова и А.М. Гуревича, а Лео Гроссфогеля отправить в США. Ему предлагалось вернуться в Москву, где, как он понимал, его ждала судьба многих других соратников Я.К. Берзина.

Его ответ был ясен и четок: война между Германией и Советским Союзом неизбежна. Если Центр этого требует, то Михаил Макаров и Анатолий Гуревич вернутся в Москву, но не следует рассчитывать на то, что Леопольд Треппер и Лео Гроссфогель разрушат то, что с огромным трудом было создано ими тогда.

Время показало, что он оказался прав, и фактически спас тогда от разгрома бельгийскую резидентуру.

На рассвете 10 мая 1940 г. германский вермахт начал наступление на Западном фронте. В это утро самолеты нацистской Германии бомбили Брюссель. Леопольд Треппер пошел к А.М. Гуревичу, чтобы составить первое шифрованное донесение о начавшихся военных действиях.

Вернувшись домой, он узнал, что в его отсутствие приходили полицейские, которые получили приказ интернировать семью Адама Миклера, подозревавшуюся в немецком происхождении. Его жена убедила их, что они заблуждаются, так как город Самбор, откуда она и ее муж родом, находится на польской территории. Поколебавшись, полицейские ушли «за получением инструкций».

Леопольд Треппер и его жена решили не ждать следующего визита незваных гостей. Они поспешно упаковали свои вещи и покинули дом, в котором прожили почти два года.

Жена Люба и их трехлетний малыш Эдгар укрылись в советском торгпредстве. Они проехали сквозь полицейское ограждение в автомашине с номером дипломатического корпуса. Две недели прожили там, затем на нелегальной квартире. Спустя несколько месяцев обоих переправили в Советский Союз, в Москву, где они воссоединились со старшим мальчиком — Мишелем.