— Может быть, я приеду утром…

— Джейн, ты должна приехать.

— Я не могу уехать, не сделав еще одной попытки. — Ее голос на мгновение ослабел, будто она отвернулась от трубки. — Подожди. Я слышу шаги. Мне кажется, он идет сюда. Я перезвоню тебе завтра.

— Джейн, не вешай трубку…

Телефон отключился.

Лиза постояла, глядя на трубку, которую держала в руке, потом медленно положила ее на место. Она пыталась представить сцену, которая происходила на другом конце линии.

— Адам. — Джейн облегченно улыбнулась. — С тобой все в порядке?

Он молча смотрел на нее, и она неожиданно поняла, что он не видит ее. Он смотрел сквозь нее.

— Адам? — повторила она, испытывая смущение. — Ты слышишь меня?

Казалось, что он спит.

— Адам? — Она осторожно шагнула вперед и дотронулась до его руки. — Адам, дорогой, ты меня слышишь?

Она взглянула на дверь за его спиной. В доме было очень тихо. Единственное, что она слышала, это рев ветра в ветвях грушевого дерева за окном.

— Адам, пойдем на кухню. Там теплее.

Он послушно пошел за ней, и она тихо закрыла дверь и повернула ключ.

— Ну вот. Почему бы тебе не присесть, пока я поставлю чайник? — Она наливала воду в чайник, наблюдая за ним краем глаза. Он все еще смотрел куда-то в пространство, а его движения были похожи на движения лунатика.

Поставив греться чайник, она села за кухонный стол рядом с ним и взяла его за руку. Она была холодной как лед. Ласково растирая ее, она улыбалась ему.

— Может, нам развести огонь в соседней комнате? На улице так холодно, что, наверное, пойдет снег. В прошлую ночь на ферме был сильный мороз. — Она прикусила губу. Не нужно было упоминать ферму. Но вдруг, если она будет говорить о визите Лизы, это вызовет у него хоть какую-то реакцию. — Адам, Лиза была очень расстроена тем, что случилось прошлым вечером.

Он ничего не ответил. Его глаза все еще были пустыми.

— Было ужасно с твоей стороны заставить ее проделать обратный путь в Уэльс. Она была совершенно измучена.

Неожиданно она поняла, что он слушает. Его глаза стали более осознанными, и внимание его обострилось. Она вздохнула с облегчением.

— Адам, нам нужно поговорить о том, что случилось. Я не уверена, что понимаю… — Она замолчала, когда он резко встал.

— Брид? — Он смотрел на дверь.

Джейн побледнела. Она тоже посмотрела на дверь. Ручка медленно двигалась вниз и вверх.

— Адам, не впускай ее сюда. Ты должен поговорить со мной. — Она схватила его за руку, но он оттолкнул ее.

— Брид? Это ты? — Быстро пройдя через комнату, он отпер дверь и открыл ее. В холле никого не было.

Джейн спряталась за стол.

— Это она?

Адам взглянул на лестницу.

— Не уходи, Адам. — Ей было страшно. — Не ходи наверх.

Адам покачал головой.

— Я должен, Джейн. Если тебе это не нравится, то уезжай.

— Но это мой дом, Адам. — Ее страх наконец сменился гневом. — Я не собираюсь никуда уезжать! У меня тоже произошло несчастье. Я тоже потеряла сына. Ты в этом не одинок. Но я стараюсь держаться. Я пытаюсь смириться с реальностью, а не прячусь в паутине фантазий и извращений! Если кто-то и уедет отсюда, то это ты. Ты сошел с ума! Давай убирайся отсюда! — Она теперь громко кричала, ее голос совершенно охрип.

Адам отвернулся от нее и вышел в холл.

— Поступай как хочешь. — Его голос неожиданно потерял силу. Он медленно начал подниматься по ступеням.

Джейн провела ночь, запершись в кухне. На следующее утро она подождала, пока не встанет Адам. Он обязательно должен спуститься позавтракать. Когда он спустится, она впустит его, захлопнет за ним дверь и запрет ее.

Но он не пришел. Она слышала шаги на лестнице. Он прошел через холл к передней двери. Дверь открылась, она почувствовала, как под кухонную дверь подул ветер и закрутился вокруг ее ног, а потом услышала, как дверь захлопнулась. Через некоторое время раздался шум работающего двигателя, доносившийся с дороги.

Она стояла, не двигаясь, затаив дыхание, слушая. В доме была абсолютная тишина.

Прошло полчаса, прежде чем она осмелилась выглянуть в холл. Там было темно. Хмурое дождливое утро едва пробивалось сквозь маленькое окошко у входа, а двери гостиной и кабинета были закрыты. Стук ее сердца громко отдавался в ушах, когда она подкралась к подножию лестницы и посмотрела наверх. Ее приступ гнева прошлым вечером был кратковременным. Его сменили жалость к себе, страх и негодование. Она сидела за столом в холодной комнате, обогреваясь время от времени с помощью открытой духовки электрической плиты. Это доставляло ей определенное удовольствие, потому что она знала, что Адам очень рассердился бы из-за такого неразумного расхода денег и тепла.

Она открывала одну за другой двери нижнего этажа и заглядывала в комнаты. Всюду было пусто. Затем, набравшись, наконец, смелости, поднялась наверх.

Впервые за многие недели она вошла в комнату Келома. Раз в месяц она заходила туда, чтобы все протереть и пропылесосить, посидеть на кровати и поплакать, потрогать его вещи и попытаться принять решение относительно этих вещей, чтобы не дать комнате превратиться в усыпальницу. Потом она обычно сморкалась, вставала, выходила из комнаты и закрывала дверь, стараясь на время забыть обо всем. Она постояла в комнате, оглядываясь. Здесь никого не было, она была уверена в этом. Все было точно таким же, как и раньше. Сюда больше никто не входил, кроме Адама. Миссис Фрилинг ушла от них после убийства, потому что, как она сказала, очень боялась оставаться в доме, и они не решились заменить ее. А теперь в этом не было необходимости. Учитывая, что в доме жили только она и Адам, хозяйство вести было несложно.

Потом она направилась в их спальню. В комнату, где она теперь спала одна. Комната была пуста, а кровать аккуратно заправлена. Ее взгляд автоматически переместился на прикроватный столик, и она замерла от страха. Сломанный амулет, который она специально положила туда, исчез.

Она знала, что он больше не действует, понимала, что он бесполезен, но у нее не оставалось больше ничего, на что она могла бы надеяться. Она подбежала к столику и заглянула в пространство между кроватями. Встав на колени, заглянула под покрывала, под подушки, а потом обшарила всю комнату. Амулета нигде не было.

— О Боже, сделай так, чтобы он был здесь! — Она снова начала поиски, открывая ящики, шкафы, потом перешла в ванную и комнату Келома, в которой она уже многие месяцы не заглядывала в шкафы. В панике она забыла о печали, когда вываливала футбольные бутсы и крикетную биту на ковер, ища амулет внутри шкафа. Но все было бесполезно. Только потом она набралась смелости пойти к двери гостевой комнаты и приложить к ней ухо. Сделав глубокий вдох, она взялась за ручку и повернула ее.

В комнате царил беспорядок. Постель была незастеленной и несвежей, простыни касались пола. Кипа грязного белья Адама валялась на стуле и вокруг него, а на подушке были полосы засохшей крови.

Джейн почувствовала дурноту. В воздухе стоял ярко выраженный запах животного, от которого волосы у нее затылке встали дыбом. Но ни Брид, ни кошки в комнате не было.

Потом она увидела амулет. Он валялся на полу, слегка прикрытый свесившейся с кровати простыней. Наклонившись, она протянула к нему руку со вздохом облегчения, но тут же вскрикнула от ужаса. Он был изуродован до неузнаваемости, оставшиеся ветки дерева отломаны, а кусочки цветной эмали разбиты, словно по ним прошлись молотком. Кристалл вообще исчез. Она аккуратно собрала отломанные детали и посмотрела на них сквозь пелену слез. Какой от этого амулета теперь толк? Повернувшись, она вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. Принеся его в свою комнату, села на кровать и разложила детали на чистом покрывале. Они красноречиво свидетельствовали о той ярости, с какой уничтожались фрагменты деревца.

— О Адам, — она громко произнесла это, всхлипывая, — как же ты это допустил?

Джейн постаралась взять себя в руки и встала. Через полчаса она была в приемной мужа.