Адам внимательно посмотрел на нее.

— А он был чародеем?

— Не знаю. Он был загадочным человеком. Я даже не представляю, за счет чего он живет. Если ему вообще есть, на что жить. Он вдвое снизил стоимость коттеджа, когда узнал, что я хочу купить его. Это был почти подарок. У меня было такое ощущение, что он уехал жить за границу. Иногда я задумывалась над тем, не был ли он влюблен в бабушку Лизу, но мне так и не удалось это узнать.

— Дашь мне имя и адрес его стряпчего? — Он поставил чашку, даже не отпив из нее, и подошел к окну. — Возможно, я смогу найти Мэрина через него.

— Вам нужно поговорить с ним? Почему? — Она неожиданно погрустнела. Он приехал вовсе не для того, чтобы встретиться с ней.

— Я думал, что он может мне помочь кое в чем, только и всего. Не так уж важно. — Он не смотрел ей в глаза. — Мне бы также хотелось иметь номер телефона твоей бабушки, если, конечно, ты уверена, что она не будет возражать.

— Конечно, не будет. Она очень расстроилась, когда вы уехали из Сент-Албанса, не сообщив ей, куда направляетесь.

— У меня на то была причина. Она знала ее. — Он снова сел и принялся за чай, рассеянно глядя на огонь. Казалось, он не заметил, когда она села напротив него. Но через мгновение он сказал: — Ты похожа на Лизу. Она была очень красивая в молодости.

— Она и сейчас красива. — Бет была верной поклонницей Лизы. Она улыбнулась ему. — А я расцениваю ваши слова, как величайший комплимент. Спасибо.

Он почти улыбался.

— С ней все в порядке?

— Все прекрасно. — Бет помолчала. — Почему бы мне не позвонить ей прямо сейчас? Она будет рада услышать о вас.

— Нет! — Он взволнованно поднялся. — Нет, не надо. Не отсюда.

— Почему? Дедушка, в чем дело? Что-то не так?

Его поведение вдруг резко изменилось, а его рука, когда он ставил чашку на стол, тряслась так, что чашка стучала о блюдце.

— Мне пора ехать.

— Дедушка, пожалуйста, останьтесь. У меня есть свободная комната…

— Нет. Я должен ехать. Мне не нужно было приезжать. — Он рассеянно огляделся. — Скажи своей бабушке, чтобы она была осторожна.

— Скажу. Дедушка, что случилось? Что-то, связанное с Лизой? Я все-таки позвоню ей сейчас.

— Нет. — Он затряс головой. — Мне не нужно было приезжать, — повторил он. — Забудь о том, что видела меня. Не говори ей, что я был здесь.

— Но я должна это сделать.

— Нет. Нет. Ничего не говори.

Он быстро прошел к двери, открыл ее и вышел в сумерки.

— Извини. Мне не нужно было приезжать. Я сожалею. Это была моя ошибка, — тихо пробормотал он.

— Тогда хотя бы дайте мне свой адрес. Номер вашего телефона…

— Нет. — Он поискал в кармане ключи от машины. — Это было глупо. Эгоистично. Идиот! Нет. Нет, не разрешай ей искать меня. Просто забудь, что я был здесь.

Он забрался в машину и со стуком захлопнул дверь. Она стояла и беспомощно наблюдала, как он заводил машину и разворачивал ее носом к дороге. Какое-то мгновение ей казалось, что он уедет, не сказав ни слова. Но он открыл окошко, когда нажал на сцепление.

— Храни тебя Бог, Бет, дорогая. Жалею, что не был знаком с тобой. Я был упрямым, глупым стариком, но у меня были на это свои причины, поверь мне.

И уехал, ведя машину по дорожке намного быстрее, чем того требовала осторожность. Она моргнула, когда увидела, что он оказался на самом краю обрыва. Вскоре он скрылся из виду.

Она медленно вернулась в дом и закрыла за собой дверь. Он оставил после себя странную атмосферу. Она нахмурилась, а потом сделала то, чего никогда раньше не делала. Повернулась и закрыла дверь на задвижку. Потом потянулась к телефону.

— Микеле? Come stai? Можно поговорить с Лизой?

Его ответ был длинным, доброжелательным, подробным и отрицательным.

Она грустно рассмеялась.

— И часто она уезжает одна, да так, что вы не знаете ни номера телефона, ни каких-либо других подробностей?

Вроде бы она рисовала семейство виноделов где-то в Абруцци.

— Это часть нашего соглашения, carissima, чтобы она не чувствовала себя захваченной в плен и терроризируемой жутким мужем. — Он вздохнул почти серьезно.

— Но она мне очень нужна. — Ей не хотелось, чтобы ее слова звучали настораживающе.

— Мне тоже, Бет. — Неожиданно он уловил неспокойную интонацию ее голоса. — В чем дело? Могу я помочь? Может быть, мне приехать к тебе?

Она улыбнулась, а ее глаза начали наполняться слезами.

— Нет, спасибо тебе, Микеле, но нет. Ничего особенного не случилось. Просто глупые женские фантазии, плохое настроение.

Интуиция. Одиночество. И страх.

Уже позже, после того как она сварила себе яйцо, поджарила хлеб и села с кружкой горячего шоколада перед телевизором, чтобы посмотреть экранизацию одного из романов Джейн Остин, она вдруг вспомнила, что Питтенросс находится в горах.

Это мои горы…

Она пробормотала эти слова про себя, не отрывая взгляд от гостиной в красивом доме, выстроенном в григорианском стиле, в Гемпшире, где собрались элегантные гости, занятые словесной перепалкой, которая отвлекала ее от роя мыслей. Адам Крэг заинтриговал, расстроил и — совсем немного — напугал ее. Она не могла не думать о нем. Что же он хотел сказать ей, когда приехал сюда? Вернее, Мэрину. Похоже, он вовсе не собирался встречаться с ней. Это было ясно. И чего он боялся?

Бет размышляла над этим большую часть вечера, гораздо меньше думая о предложении Роберта Кэсси. Потом эти мысли объединились во что-то неизбежное.

Она не могла принять предложение Роберта, пока сама не съездит в Шотландию и не убедится в том, что эта страна стоит того, чтобы стать темой ее будущей работы, сферой приложения ее таланта. В конце концов, вовсе не обязательно встречаться с Джайлсом, чтобы сделать это. Она даже не обязана ему говорить, что едет туда. А когда она будет там, то наверняка сможет найти коттедж Адама Крэга и выяснить, почему он так боялся возобновления отношений со своей семьей. В течение многих лет он был для нее загадочным чужаком. Дедушка, который не хотел ее признавать. Мужчина, который, как призналась ей Лиза, был когда-то ее любовником. Врач. Блестящий, образованный, умный мужчина, который превратился в алкоголика и неожиданно исчез из поля зрения. А теперь, проделав долгий путь в Уэльс, чтобы повидать Мэрина, он снова сбежал. Иначе это и не назовешь. Он сбежал. А Бет хотела узнать причину.

Гостиница была построена с шотландской пышностью — что-то среднее между вокзалом Сент-Панкрас и замком Инверарей с примесью Тадж-Махала. Бет уставилась на нее с открытым ртом, когда такси свернуло в сторону гостиницы. Потом она начала непроизвольно улыбаться. Это было потрясающее и шокирующее произведение архитектуры из всех тех сооружений, которые она когда-либо видела. Такси остановилось на посыпанной гравием дорожке, она выбралась из него, и ее встретили четыре собаки, выбежавшие из парадной двери, виляя хвостами.

— Бет? — Невысокий полный мужчина с рыжеватыми волосами, вышедший вслед за собаками, протянул руки, приветствуя ее. — Джайлс предупредил, что вы должны подъехать к этому времени. Добро пожаловать в «Лох-Даб». Это моя жена Пэтти.

Такая же полненькая женщина вышла вслед за ним. Она была одета в джинсы и теплый свитер. Ее светлые волосы были заплетены в плоскую, слегка растрепанную косу. Она обняла Бет, словно знала ее много лет.

— Джайлс приедет позже. Если вы ему позволите. Он раскаивается и обещает хорошо себя вести. Ведь именно это он и просил передать? — бросила она через плечо своему мужу.

Тот расхохотался.

— Если вы поверите этому, то поверите всему! — Он подхватил чемоданы Бет. — Мне приказано предоставить вам лучшую комнату, лучшую еду и вообще все, что вы пожелаете. Ваши желания для нас — закон. У нас сейчас пусто, поэтому мы можем исполнять буквально все ваши желания, пока не надоедим вам до чертиков. Поэтому сразу же говорите, когда захотите побыть одна! — Его глаза радостно светились. — Вы можете также пользоваться моей машиной. Джайлс велел мне взять для вас напрокат машину. Он оплатит расходы, но я сохраню ему хотя бы часть его денег. Мы редко пользуемся сразу обеими машинами, поэтому она в вашем распоряжении, если вам понадобится. Идемте, я покажу вам все.