Сандра отвела взгляд в сторону.

– У нее сильные боли, – пояснила Бадира. – А теперь иди, возвращайся на улицу.

– Для их болей несут опиум, а для нас? Она притворщица, так сказал Наим.

Он потянул ее свободное платье за горловину в надежде взглянуть на ее грудь. Сандра отдернула платье и ударила его по руке.

Он сильно, но неумело хлестнул ее по щеке со словами:

– Не прикасайся ко мне, неверная шлюха!

Бадира спрыгнула со стула и подтолкнула мальчика к двери.

– На улицу! Пока нет Наима, она под моим присмотром. Давай, иди!

– Что она возомнила! – вопил мальчик, вскидывая руки к небу. – Я – солдат. Она – наш раб. Она должна делать, что мы ей прикажем!

– А теперь делай, что я сказала! – раздраженно зашипела Бадира, приподнимая платок и обнажая изуродованный нос. – Давай, убирайся отсюда!

Испугавшись ее лица, мальчик отшатнулся от нее, хотя до этого лицо Бадиры с роскошными карими глазами, выглядывавшими из-под бордового хиджаба, ему казалось вполне симпатичным.

– Я скажу Наиму! – прокричал он через плечо, убегая из комнаты.

– Не сомневаюсь! – сказала она ему вдогонку. – Скажи ему, что убежал от женщины. Вот настали времена!

Она задернула занавеску в дверном проеме и прошла к столу, где лежала коробочка с опиумом.

– Что он сказал? – поинтересовалась Сандра. Стычка с мальчиком помогла ей ненадолго отвлечься от боли.

– Они молодые и глупые, – ответила Бадира. Она взяла небольшой кусочек сушеного макового сока, маленькую трубку и крохотный огарок свечи из коробки.

– Я должна покурить? – спросила Сандра, с трудом приподнимаясь на локте.

– Это тебе не госпиталь, – напомнила ей Бадира.

Маленькая керамическая трубка размером с большой палец Сандры была сделана из обожженной белой глины. Бадира опустила кусочек опиума в чашу курительной трубки и предложила Сандре. Затем зажгла свечку и велела больной придвинуться к столу.

– Держи трубку ближе к огню. Дай огню зажечься в трубке, а потом втягивай дым.

Сандра сделала, как ей сказали – глубоко втянула в себя дым, чтобы заглушить боль в ноге. Две затяжки – и она перенеслась в другую реальность. Казалось, каждый ее мускул обмяк, а голова стала свинцовой.

Бадира подхватила ее и помогла улечься на кровать; затем укрыла ее покрывалом, в то время как та погружалась в опиумную дрему.

Бадира понимала, что Сандре грозит опиумная зависимость, но если Аасиф Кохистани придет раньше Наима и вернет пленницу американцам, зависимость от наркотика будет наименьшей опасностью, которой она здесь подверглась. Сейчас ей лучше курить траву, чтобы забыть о боли. И если Наим снова захочет изнасиловать Сандру, опиум спасет ее от воспоминаний.

Военно-воздушная база Джалалабада

Гил стоял в хвостовой части «Боинга-727» и смотрел вниз на маленькую лестницу высотой в сто восемьдесят сантиметров, которая спускалась к бетонной площадке. Старшина Стиллард стоял на нижней ее ступеньке и, подперев бока руками, глядел вверх на Гила с зажатой во рту сигарой.

– Сейчас я понимаю, что чувствовал Д. Б. Купер[40], – признался Гил, вспоминая историю легендарного террориста Д. Б. Купера, который угнал «Боинг-727» в ноябре 1971 и запросил за пассажиров двести тысяч долларов. После того как деньги были доставлены к самолету вместе с четырьмя парашютами, Купер приказал снова подняться в воздух и якобы лететь в Мексику. Но это была всего лишь уловка. Купер выпрыгнул с парашютом из хвостовой части пассажирского самолета (то же самое требовалось проделать и Гилу) где-то между Портлендом, штат Орегон, и Сиэтлом, штат Вашингтон, и больше его никто никогда не видел. ФБР позже настаивало, что Купер не мог выжить при таком рисковом прыжке. С тех пор никто не предпринимал подобных прыжков.

Стиллард вынул сигару изо рта и, указывая на фюзеляж над головой, сказал:

– Долг, конечно, превыше всего, но над твоей башкой три двигателя Pratt & Witney, и они расположены слишком близко. Тебя разорвет струей реактивного двигателя, если только этот драндулет не будет лететь спокойно и если пилоты не сбросят высоту при прыжке.

Гил стремительно спустился с лестницы.

– Они сбросят скорость до трехсот семидесяти километров в час, если только совсем не опрокинутся.

– Но мне это все равно не по душе.

– Но ведь тело Купера не нашли, Старшина. Я верю, что у него все-таки получилось. И я повторю его подвиг.

Более опытный спецназовец покачал головой и поправил на голове фуражку.

– ЦРУ что-то на этот раз перемудрило. А что пассажиры? Мне кажется, они должны что-то заподозрить, заметив, что давление в салоне упало.

– Специалисты Лерера уберут автоматическую подачу пассажирам кислородных масок, – ответил Гил. – В салоне будет лишь девятнадцать человек. Перед моим прыжком пилот сбросит давление в салоне до двух десятых атмосферы, естественно, все пассажиры вырубятся. Останусь только я да стюардесса. Спрячемся в заднем отсеке с кислородными масками. Пассажиры пробудут без сознания минуту, этого достаточно, чтобы я спустился по лестнице и спрыгнул. Давление в салоне стабилизируют через три минуты. Еще через пару минут все начнут просыпаться. Они будут очень напуганы, но никто ничего не заподозрит.

Два механика ЦРУ проехали на грузовике-мастерской, который припарковали прямо под хвостом «Боинга». Затем взобрались в самолет, где у кабины пилота их дожидался сварочный аппарат. Один из них включил агрегат, в то время как второй разложил стремянку. Сварщик надел кожаные перчатки и защитные очки, влез на стремянку и сделал пару точечных сварных швов на первом из двух вращающихся металлических профилей крыла, которые по размеру были не больше ракетки от пинг-понга и располагались на фюзеляже по обеим сторонам лестничной шахты.

– И к чему эти штуки? – спросил Стиллард.

– Это называется лопатками Купера[41], – ответил державший стремянку механик. – Когда самолет летит, воздушная струя вращает лопатки, и от этого лестница запирается снаружи. Когда самолет снижается, они автоматически вращаются в обратном направлении, и открывается трап. Мы их убираем, чтобы лестницу можно было открыть во время полета.

Стиллард многозначительно взглянул на Гила.

– Век живи – век учись, – сказал он, приподнимая подбородок. – А это еще кто?

Гил повернулся и увидел, как по площадке идет крепко сложенная женщина. Она была одета в черные брюки и бордовую водолазку, на голове повязан платок. Вид у нее был суровый, ее глаза цвета черного вулканического стекла смотрели отчужденно. Ее задержал ненадолго часовой. Проверив ее документы, он разрешил пройти.

– Это шпионка MIT[42], – пояснил Гил. – Турецкая разведка. Та стюардесса, я говорил уже.

– Господи, – пробормотал Стиллард. – Даже жалко тебя, мальчуган[43].

Женщина подошла, окинув взглядом Стилларда и выразительно посмотрев на Гила.

– Мы встретимся в самолете с вашего согласия, старшина Гил Шеннон?

У нее был грудной голос с сильным акцентом, но при этом ее английский был вполне понятен. Очевидно, она очень гордилась тем, что работает с DevGru в такой сложной операции.

– Да, Мелисса. Спасибо.

– Мы вылетим в Кандагар, как только подготовят самолет, – сказала она. – Как я поняла, вы присоединитесь к нам позже.

– Да, верно, – ответил он. – Мне нужно подготовить снаряжение для прыжка.

– Хорошо, – ответила она, протягивая руку. – Что ж, до встречи в Кандагаре.

Гил пожал ей руку.

– До встречи в Кандагаре, – сказал он, слегка наклонив голову, сдерживаясь от соблазна пристукнуть каблуками, но вряд ли она нашла бы этот шуточный жест забавным.