Это не было общепринятым понятием ада, но для Велвет, несомненно, ад заключался именно в этом. И первое, что она собиралась сделать по прибытии домой, — это утопить свои печали в очень дорогом и непомерно калорийном мороженом.

В кафе было тихо. Обеденная волна посетителей спала, а тех, кто желал поужинать, следовало ожидать примерно через полчаса. Велвет обычно уходила домой в это время, но Бетти отлучилась ненадолго, и Велвет вызвалась остаться до возвращения подруги.

Прошедшей ночью ей не удалось выспаться, от усталости резало глаза. В ее жизни было только двое мужчин, и оказалось, что ни один не стоил затраченного на него времени.

Вздохнув, она соскользнула с высокого табурета у стойки, чтобы ответить на телефонный звонок.

— Кафе Бетти, — сказала Велвет.

— Велли?

— Бабушка, что-нибудь случилось? — Берди никогда не звонила ей на работу.

— Нет, все в порядке. Малыш тоже в порядке. Я хотела знать, ты задержишься в кафе?

— Я жду, когда вернется Бетти. А что?

— Да ничего. А когда она вернется?

Велвет пожала плечами:

— Я не знаю. Ты хотела, чтобы я отвезла тебя куда-то?

— Что? Нет-нет. Я думала зайти, если ты еще на месте.

Велвет удивленно подняла бровь: Берди давно не водила машину, и уж тем более она не сможет дойти до кафе пешком.

— Ты хочешь зайти сюда? Зачем? Я отвезу тебя поужинать, куда захочешь. Я недолго здесь пробуду.

— Я не хочу есть. Я просто хотела зайти.

— Но зачем? И как ты собираешься добраться сюда?

— Как я собираюсь добраться?

Что-то было не так. Берди Деверо вела себя как-то нетипично.

— Бабушка, у тебя все в порядке? — настойчиво спросила Велвет.

— Все хорошо, Велли. Все хорошо. Я просто… Не бери в голову. Насколько я поняла, ты собираешься еще немного побыть на работе. Поговорим позже.

Из трубки послышались щелчок и короткие гудки. Велвет не поняла, что Берди собиралась сделать.

— Я вернулась! — Бетти ворвалась в кафе. — Как дела? Собираешься домой?

— Да, но бабушка хочет зайти, так что, полагаю, мне надо ее дождаться.

— А как она сюда доберется?

— Не знаю. Думаю, кто-то из знакомых подвезет ее. Она хочет, чтобы я подождала ее, если ты не против.

— Лишние руки никогда не помешают. Но ты выглядишь изможденной. Почему бы тебе не присесть и не попить колу или что-нибудь еще? Мой кокосовый пирог хорошо пойдет с кофе.

Велвет кивнула. Мысль о пышном пряном пироге со сладкой хрустящей кокосовой стружкой вызвала аппетит.

— М-м. Уговорила. — Велвет быстро сбросила с себя фартук. Сил хватило только на то, чтобы добраться до заднего столика и рухнуть на стул. Она вытянула ноги и вздохнула.

«Слава Богу, завтра выходной», — подумала Велвет. Большую часть времени она намеревалась провести в постели, чтобы отдохнуть и осмыслить события последних суток. Было бы совсем здорово, если бы удалось удержать Дьявола с Малышом подальше от ее комнаты.

Усталая улыбка появилась на ее губах при воспоминании о Малыше. Пес быстро поправлялся, прогресс был налицо. Малыш передвигался по дому настолько быстро, насколько позволяла хромота и огромный конусообразный воротник, который не давал ему перегрызть швы. Теперь у Малыша было два грозных оружия: хвост, весело хлеставший всех, кто находился рядом, и белый воротник, опасно вращающийся вокруг массивной шеи.

Дьявол был так рад возвращению своего друга и партнера по играм и проказам, что часто лизал морду Малыша и терся о собаку, как будто излишнее внимание могло помочь вылечить товарища.

«Хватит, Велвет, — сказала она себе, распрямляя плечи. — Не время и не место для печали. Можешь завтра целый день притворяться спящей».

— Вот, пожалуйста. — Бетти поставила тарелку с большим куском пирога и чашку горячего кофе на стол напротив подруги. — Наслаждайся.

Игнорируя очевидное любопытство Бетти, Велвет взяла вилку. Самым вкусным, конечно же, был первый кусочек, который отправлялся в рот с предвосхищением чего-то особенного. Сколько бы Велвет ни пробовала десерт Бетти, превосходное сочетание вкусовых оттенков всегда приятно удивляло ее. Великолепный вкус ласкал язык. Комбинация вкусовых ощущений уносила ее в буйный греховной тропический рай.

Растягивая удовольствие, Велвет наслаждалась каждым оттенком неповторимого вкуса. Она закрыла глаза, чтобы ничто не мешало этому процессу, это были первые за целый день приятные минуты.

Громкий стук шагов вывел Велвет из мечтательного состояния и вызвал раздражение. Она подняла глаза, и из ее груди вырвался вздох. В поле зрения попали ковбойские сапоги, и сердце учащенно забилось в груди. День становился все хуже и хуже.

Не обязательно было поднимать голову, чтобы догадаться, кто стоял у ее столика. Взгляд Велвет медленно перемещался по облаченным в джинсы ногам. Стройные бедра давали представление о заключенной в них мощи, что после проведенной ночи не было секретом для Велвет.

Жесткая рубашка, заправленная в джинсы, скрывала плоский живот. Невольная дрожь пробежала у Велвет по спине. Яркая вспышка воспоминаний о прикосновениях ее руки к твердым, рельефным мышцам живота на некоторое время затуманила ее сознание. Ее взгляд остановился на широкой груди, скрытой под голубой тканью. Велвет вспомнила, как ее голова покоилась на этой груди после первого акта любви, и во рту пересохло.

Ей захотелось запустить пальцы в густые черные завитки над воротником рубашки. Руки задрожали. Чтобы скрыть это, Велвет убрала их под стол и положила на колени. Каким-то еще не затуманенным уголком сознания она отметила, что Джексону пора постричься, и хотела было сказать ему об этом, но потом отказалась от этой затеи.

«Я ему не нужна», — напомнила себе Велвет. Надо было привыкнуть к этой мысли, нравилось ей это или нет.

Но если он не нуждается в ней, почему же тогда стоит здесь и загадочно улыбается, как будто обладает какой-то тайной?

— Думаю, мне надо попробовать этот пирог. — Низкий чувственный голос поверг ее в трепет.

— Что? — Совершенно растерянным взглядом она посмотрела сначала на кусок пирога, потом на Джексона.

— Ты выглядела почти так же, как если бы… — Он прочистил горло. — Похоже, тебе нравится пирог.

Джексон начал переминаться с ноги на ногу, потом потянулся рукой к неизменной белой шляпе и быстрым движением почти смущенно снял ее. Велвет сглотнула комок в горле и опустила взгляд на пирог.

— Я могу присесть? — спросил Джексон.

— Зачем? Мы все выяснили утром.

Велвет на самом деле не хотелось, чтобы Джексон садился рядом и вообще оставался в этом помещении. В состоянии слабости она могла простить его и тогда совсем лишилась бы силы воли.

— Да. А сегодня утром… — Не дождавшись разрешения, он сел напротив и положил шляпу рядом.

— Я не разрешала тебе садиться рядом. — Велвет скрестила руки и сердито посмотрела на него: — Ты ведь не собираешься задерживаться здесь?

Были у нее силы или нет, но она должна была найти их в себе и избавиться от присутствия этого мужчины. Она уже готова была встать, когда его рука сжала ее запястье.

— Велвет, нам надо поговорить.

Она видела, что лазурно-голубые глаза умоляли выслушать. Ругая себя за то, что просто посмотрела в его сторону, Велвет выдернула руку.

— Я все сказала. Честно говоря, если в скором времени я не попаду домой, то усну прямо здесь.

Она резко встала, намереваясь уйти, но тут комната поплыла вокруг нее, описав полные триста шестьдесят градусов. Велвет схватилась за край стола. Полагая, что Джексон не заметил этого, она подняла на него усталый взгляд.

— Я все сказала, ты все сказал, и нам больше нечего добавить. — Когда комната перестала кружиться, она вновь посмотрела на Джексона.

Как она любила его! Осознание этого болью пронзало все тело вплоть до кончиков пальцев. Но она справится, как уже обещала ему утром. Пусть даже это будет последним делом в ее жизни.

— Сядь, Велли. Ты, похоже, вот-вот упадешь, — прозвучал строгий голос Берди.