Потом ему пришлось помучиться, чтобы снять эти чертовы джинсы. Когда наконец они оказались на полу, Джексон посмотрел на свои трусы. Пожав плечами, он освободился от последнего элемента одежды. Прохладный воздух проникал через проделанное в потолке отверстие, заставляя мурашки бегать по коже.

Впервые он оглядел крошечную ванную комнатку. В этом, без сомнения, была вся Берди Деверо.

— Я положу твои джинсы сушиться, если хочешь. По крайней мере тебе не придется потом сидеть в мокрых. — Голос Берди из-за двери прервал его мысли.

— Да, мэм. — С чистейшим пушистым белым полотенцем, повязанным вокруг бедер, Джексон поднял с пола пропитанные потом джинсы и передал их в щель прикрытой двери.

— Возможно, они высохнут к тому моменту, когда тебе понадобится их надеть. — Женщина с фырканьем взяла джинсы и удалилась.

Джексон снова закрыл дверь, отодвинул занавеску, аккуратно встал в ванну и позволил белоснежному полотенцу упасть.

Оказавшись под благодатным потоком, он наклонил вперед голову. Наслаждаясь водой, омывавшей все тело, он с изумлением размышлял о том, какой неожиданный поворот наметился в развитии событий. Он никогда не мог себе представить, что станет принимать душ в ванной Берди Деверо. И это было ее предложение. Поразительно!

— Эй, не трать всю горячую воду! — Знакомое ворчание Берди последовало за коротким стуком в дверь спустя несколько минут.

— Ни в коем случае, мэм. — Он быстро смыл с себя остатки мыла и закрыл кран. Шершавое полотенце, предварительно сушившееся на солнце, приятно массировало кожу. Теперь он чувствовал себя намного лучше.

Когда Берди постучала снова, Джексон в спешке обернул полотенце вокруг талии.

— Я кладу джинсы у двери.

Услышав ее удаляющиеся шаги, Джексон выбрался из ванны и встал на махровый коврик на полу. Он улыбнулся, вспомнив, что у его бабушки был такой же во времена его детства.

— Можешь называть меня Берди.

Эти слова застигли Джексона врасплох, когда он входил в маленькую кухню.

— Мэм?

— Зови меня Берди, а не миссис Деверо. — Женщина бросила на него взгляд через плечо, в то время как была занята приготовлением еды.

— Хорошо, мэм, — согласился Джексон и улыбнулся Велвет, вошедшей как раз в тот момент, когда Берди делала свое заявление.

После работы в саду и душа Джексону захотелось поехать домой, но Велвет уговорила его остаться и посмотреть с ней старый черно-белый фильм. Конечно, не обошлось без компании Берди. Кино, как ни странно, принимая во внимание неизменное присутствие последней, действительно доставило большое удовольствие. А после просмотра Берди пригласила его остаться на ужин.

— Мы можем чем-нибудь вам помочь, м-м-м… Верди? — спросил Джексон. Нужно было привыкнуть называть ее по имени.

— Нет, мне надо только приготовить печенье. Ты же любишь печенье? — Это было скорее утверждение, нежели вопрос.

— Вы шутите? — спросил Джексон, но хмурый взгляд Берди быстро стер улыбку с его лица. — Нет, конечно, вы не шутите, — малодушно пробормотал он.

— Бабушка, твое печенье любят все. — Велвет поцеловала ее в щеку.

— Хм. Почему бы вам двоим не убраться из моей кухни и не перестать докучать мне? В противном случае никто не получит печенье.

— Да, мэм. — Кивнув, Джексон повел Велвет в гостиную.

— Что касается надоедания. Ты, бабушка, не пыталась сделать что-нибудь с этим шумом на чердаке? — спросила Велвет.

— Я все время забываю об этом. Напомни мне.

— Какой шум? — поинтересовался Джексон.

Велвет и Берди одновременно посмотрели на него.

— Бабушка считает, что мне мерещатся всякие звуки, но иногда по ночам я слышу шум на чердаке, над моей комнатой, но чаще над кухней. Мне кажется, это белка.

Джексон пожал плечами:

— Я мог бы посмотреть.

Велвет повернулась к Берди, но та лишь неопределенно кивнула без всякого энтузиазма.

— Это было бы прекрасно. Я провожу.

Велвет повела его через холл в большую спальню. Открыв деревянную дверь, она вошла в просторный чулан и притянула к себе расшатанную лестницу. Джексон смотрел на вызывающую недоверие конструкцию с беспокойством.

Как будто прочитав его мысли, девушка засмеялась.

— Лестница крепкая. Она выдержала моего дядю, который был здесь на Рождество, а он весит более ста килограммов.

— М-м. — Джексон неуверенно встал на нижнюю ступеньку. Сооружение казалось довольно устойчивым. Когда он поднялся на третью ступеньку, Велвет вновь заговорила:

— Там водятся разные жуки, будь осторожен.

— Ж-ж-жуки? — Джексон остановился и посмотрел на девушку. Он никак не ожидал, что на чердаке могут быть насекомые.

Она пожала плечами:

— Ну, пауки.

Джексону стало не по себе. Сердцебиение участилось, на лбу выступили капельки Пота.

«Что делать? — подумал Джексон. — Извиниться и быстро ретироваться или постараться собрать тающее на глазах мужество и подняться-таки наверх?»

В памяти внезапно возникла картина… Шестилетний мальчик проснулся в середине невыносимо жаркой июльской ночи. Это было очень тяжелое лето — впрочем, во Флориде это не редкость. Жара, высокая влажность и невыносимая духота. К чему ни прикоснись, все вокруг было липким. Из-за гнетущей жары и духоты он спал только в нижнем белье. Посреди знойной ночи в спальню вошла бабушка и открыла окно.

Мальчик вообще редко открывал окна, а спать предпочитал при закрытых ставнях. Сетки от насекомых на окне не было, так что все мыслимые типы летающих тварей быстро пробирались внутрь.

Легкое, как поглаживание пера, щекочущее прикосновение ко лбу вывело мальчика из дремотного оцепенения. Чьи-то длинные лапки растянулись по всей ширине лба.

Ему стало страшно. Проникавший через окно в спальню свет уличных фонарей позволил увидеть еще одно крупное насекомое на его голой груди и еще одно на ноге. Крик ужаса поднял на ноги весь дом.

Бабушка безжалостно смеялась, глядя на мечущегося по всей спальне маленького Джексона, который пытался избавиться от отвратительных жуков. Немного подумав, она свернула в трубочку одну из его книжек-комиксов и начала охоту за разбегающимися врассыпную отвратительными созданиями.

Оставшуюся часть ночи мальчик не сомкнул глаз. Сейчас, двадцать четыре года спустя, он все еще испытывал острую неприязнь ко всякого рода жукам-паукам.

— Джексон? — Велвет недоуменно смотрела на замершего ухажера.

— Что? — Пот стекал по шее, костяшки пальцев побелели от напряжения. Он судорожно вцепился в разболтанную лестницу.

— Ты в порядке?

— А? Да-да. Все… хорошо.

— У тебя на лице появилось такое странное выражение. Мне показалось, что ты вот-вот упадешь в обморок.

Велвет заметила едва уловимую дрожь, пробежавшую по телу Джексона. Что с ним происходит?

— Я в порядке, просто подумал, может, лучше вызвать профессионалов? Они постоянно этим занимаются. Понимаешь, у них есть всякие ловушки.

Она кивнула:

— Да, это так. Но по крайней мере мы сможем узнать, есть ли там кто-нибудь на самом деле. Нет смысла платить деньги за поимку кого-либо, если там никого собственно и нет.

Джексон закрыл глаза. Девушка заметила, как он тяжело вздохнул. У нее мелькнула мысль, не боится ли он высоты. Может быть, просто не хочет признаться в этом. Велвет уже хотела было отменить предприятие, когда услышала его глубокий вздох.

— Я посмотрю, что там такое. Нет смысла вызывать кого-либо из-за нескольких… пауков.

Глаза ее сузились. Не из-за пауков ли была дрожь в его голосе?

— Может быть, мне подняться и помочь тебе? — Она взялась за лестницу.

— Нет! — Вытянутая рука остановила ее до того, как она успела поставить ногу на нижнюю ступеньку. — Я сам. Ты лучше иди, помоги своей бабушке.

Велвет с сомнением посмотрела на него. Джексон медленно поднимался.

— Ты уверен?

— Да. — Грудь высоко вздымалась, когда он смотрел на приближавшуюся черную дыру.