— Да, — ответила Ксюшка. — Только боязно как-то.

— Бояться — в лес не ходить. А мы его уже насквозь протопали. Отправляйся на исходную позицию и без улова не смей показываться мне на глаза.

Девчонка выскользнула из зарослей, сжимая за спиной пистолет в маленьком кулачке. Мы с Николаем разделились, чтобы на всякий случай держать под прицелом весь близлежащий участок дороги. Удобно устроившись на земле, я раздвинул кусты и, закурив, приготовился к встрече. Автомат, матово поблескивая сталью в лучах ослепительно яркого солнца, покоился рядышком с рукой, готовый в любой момент выплеснуть из себя смертоносный огонь.

Время тянулось медленно. Движения на трассе почти не было. Только в направлении, противоположном нашему, одна за другой промчались две легковые машины. Да в обратную сторону пропыхтел старый грузовик, нагруженный замызганными и помятыми металлическими бочками внушительных размеров и непонятной расцветки.

Наконец вдалеке показался обшарпанный темнозеленый «уазик». Но двигался он уверенно и быстро, что было совсем не похоже на ветерана автомобильного движения. Впрочем, «УАЗ» — машина надежная и неприхотливая, как раз и расчитанная на превратности разбитых дорог.

Оксанка, которая прищурилась от яркого солнца и, приложив ладонь ко лбу, всматривалась вдаль, тоже его заметила. Левой рукой она принялась отчаянно махать, несмотря на недавнее ранение, а правую с пистолетом продолжала прятать за спиной. Умничка.

Автомобиль сбросил скорость и остановился почти вровень с девчонкой. Правая дверца его широко распахнулась, и Ксюшка без долгих разговоров нырнула внутрь.

Я сплюнул в траву густую слюну и взял машину на мушку, готовый к любым неожиданностям. Если они попытаются тронуться с места, то от их резины останутся одни ошметки. Не сомневаюсь, что Новиков поступил так же, как и я. Черт тогда с ней, с машиной, но девочка останется с нами.

Через пару секунд дверца со стороны водилы открылась, и тот кубарем выкатился на пыльную дорогу. Я облегченно вздохнул и, встав, вынырнул из кустов. Все прошло гладко, без накладок, как и предполагалось. Невдалеке появился Новиков. Водила, молодой парень с длинным лошадиным лицом, увидев нас с автоматами наперевес, побелел и задал стрекача в тот же лесок, откуда появились мы. Он петлял зайцем, словно ему в спину раздавались выстрелы.

— Чур, я! — крикнул я Николаю и вскочил на водительское место. — Привет, солнышко.

— Привет, — улыбаясь, произнесла Оксанка. — Я молодец?

— Спрашиваешь еще! Ты классная девка. Только перестань тыкать мне в бок пистолетом, все равно не убегу. Меня такой пукалкой не отпугнешь.

Ксюшка засмущалась и, сунув «пушку» в карман куртки, стала быстро застегивать джинсуху. На щечках опять заиграл румянец.

Николай забрался в глубь салона и удобно устроился на боковом сиденье, поставив автомат меж запылившихся ботинок.

— Приятно чувствовать себя разбойницей с большой дороги? — поинтересовался он у девчонки, уже успевшей привести себя в порядок.

— Даже очень! — восторженно воскликнула она, повернувшись к нему вполоборота. — Прямо гангстерский фильм какой-то. Расскажу девчонкам в классе, не поверят.

— Вот это вряд ли, — пришлось ее огорчить. — Рассказывать об этом никому не придется. Во всяком случае, я такую глупость не совершил бы. Да и тебе не позволю. А то у компетентных органов может появиться куча вопросов и нездоровый интерес к нашим скромным персонам. Верно, Коленька?

— Верно, Игорь, — незамедлительно подтвердил он. — И так не знаю, как мы сможем объяснить наши приключения, когда вернемся домой.

— Вот-вот, Коля знает, как наши спецслужбы работают, — я усмехнулся, снова его подначивая. — Эх, прокачу с ветерком! Придерживайте свои панамки, ребятишки.

Я нажал на педаль газа, и движок немедленно отозвался радостным урчанием. Врубив скорость, отпустил педаль сцепления, и машина резво рванула вперед. Скорость возрастала, и вскоре в окнах замелькали деревья, сливаясь в сплошной поток. Скорость и движение — моя родная стихия, словно стремительный полет филина над ночным лесом, доставляющий неописуемую радость.

Шоссе извилистой лентой раскинулось среди леса. Через полчаса он все же закончился, и по бокам стали появляться луга, залитые нестерпимо яркими лучами солнца. Только изредка мы опять попадали в дебри, но снова выныривали на оперативный простор. Местность тоже изменилась, и вместо абсолютно гладкой равнины стали иногда возникать небольшие холмики.

— Коля, долго нам еще ехать до волшебной стороны 03?

— Думаю, нет. Может, час, а может, и меньше.

— Хорошо, поверим на слово.

Машина взобралась на холмик и собралась было с размаху кинуться вниз. Но я резко сбросил скорость.

— Опаньки, — нервно сжав руль, произнес я. — Кажись, это нас поджидают.

Дорогу впереди почти полностью перегородили две легковушки, оставив свободным только узкий извилистый проезд. Чтобы пробраться среди них, пришлось бы ползти черепашьим шагом, сначала обогнув одну, а затем уж и другую, стоящую чуть в отдалении на противоположной полосе.

Николай приподнялся и, выглянув в лобовое стекло, выругался.

— Черт подери, это наши друзья. Дураков видать и без шапки с бубенцами. Что будем делать?

— Предпочитаю быть молотом, чем наковальней, — хищно ощерился я и надавил на газ. — Есть какие-то альтернативные предложения?

— Нет, пожалуй, — Новиков передернул затвор автомата, приводя его в боевое положение. — Придется рискнуть.

— Меня больше волнует, как они смогли так быстро нас вычислить. Словно им заранее было известно, куда мы направимся. Не телепаты же у них наркотой торгуют.

Я выжал из движка все, что смог. Расстояние молниеносно сокращалось. Возле машин засуетились несколько вооруженных человек, не зная, что предпринять. Не то расстрелять нас в упор, не то сматывать удочки, пока психи, летящие на полной скорости, не угробили их.

— Держитесь крепче и пригнитесь. — Слетев с холма, я вдавил педаль газа в пол. — Я Гастелло, иду на таран.

Машину резко бросило вперед.

Противник наконец-то сообразил, что с нами шутки плохи. Ближняя из легковушек, что торчала на нашей полосе, стала лихорадочно сползать на обочину, а из второй порывались открыть по нам шквальный огонь. Но было слишком поздно, хотя пули и просвистели совсем рядом. Как гарпун в стаю рыб, мы вонзились в неприятеля. Правым крылом нашей колымаги мы врезались в почти сумевшую увернуться от удара легковушку. Столкновение было настолько сильным, что я еле смог удержать руль, отчаянно в него вцепившись.

Легковушку развернуло боком к нам и опрокинуло в кювет. Только беспомощно задранные вверх колеса продолжали медленно вращаться, да истерично заверещал клаксон. Передок ее был разворочен и восстановлению не подлежал.

Нам, конечно, тоже досталось, но в значительно меньшей степени. Видимо, броня нашего танка оказалась на порядок толще, чем у них, и помялся только правый угол да осыпались мелкими кубиками стекла в салоне, что, впрочем, не повлияло на ходовую часть. Нашу старушку от столкновения кинуло влево, и мне пришлось приложить немалые усилия, чтобы удержать ее на дороге. И все же левым бортом мы зацепили вторую машину, выбив ей фары и оторвав бампер. Из нее в разные стороны рассыпались мафики, словно им приспичило в ближайшие кусты.

Я отпустил тормоз и снова нажал на газ, резко переключив передачу. Движок исступленно взвыл, набирая обороты, и мы ринулись вперед.

— Вот такой натюрморт, едрена корень, — усмехнулся я, победоносно взглянув на Оксанку. — Лев мышей не давит, и орел за мухами не гоняется. А то решили напугать обезьяну бананом. Все целы?

— Вроде бы все, — неуверенно произнесли мои спутники.

— Ну и ладушки.

Я прикурил сигарету и на прощание высунул в разбитое окошко левую руку с откровенно торчащим средним пальцем. Этот международный жест понятен без слов.

Радость оказалась преждевременной. Парни попались очень настырные. Или им слишком хорошо платили, или просто пообещали оторвать головы, если они не смогут прервать наше турне. В любом случае отставать от нас они не собирались.