Женщина пыталась вырваться, но кричать боялась. Что подумают люди – этот извечный женский страх сковывал даже сильнее, чем железные объятия Мартина.

– Оставь меня…

– Ты же хочешь этого, – ухмыльнулся он и припал к ее губам долгим страстным поцелуем. И от этого поцелуя все поплыло в глазах у Елены, сознание покинуло ее, голова безвольно свесилась. Мартин положил ее обмякшее тело на диван, ухмыльнулся:

– Теперь все изменится, Елена!Какое-то время он стоял рядом с ней, насвистывая странную протяжную мелодию, а потом вынул фотоаппарат…

– Лена, у меня новости… – в кабинет Авериной вошла заведующая. И остолбенела: Елена мирно спала на диванчике, прикрытая сверху лишь белым халатиком.

– Лена! Что с тобой? Почему ты в таком виде?!

Аверина спросонья захлопала глазами, ничего не понимая, но в следующий момент все вспомнила.

– Вздремнула немного, – пробормотала она, поспешно одеваясь.

– Извини, но… допустить тебя к операции в таком состоянии я не могу! – покачала головой заведующая.

– К какой операции?

– Кравцов дал согласие на шунтирование! Уже и операционную готовят…

– Я буду готова через десять минут, – решительно ответила Елена. – Я в порядке, Нина.

– Ты уверена, что справишься? – с сомнением спросила та.– Абсолютно!

Через десять минут Елена вошла в операционную. Таких операций она в жизни сделала немало, и еще ни одна из них не закончилась трагически. Вот только в этот раз никак не получалось сосредоточиться, в голове царил какой-то туман. Это заметил и Слава, ее ассистент:

– Ты готова?

Елена кивнула.

– Все хорошо?

– Да, все отлично, – собираясь с мыслями, ответила Елена.

И операция началась. Елену выручал профессионализм – даже рассеянные мысли не мешали ей делать все как положено.

– Скальпель!

Медсестра приняла из рук Елены инструмент и подала ей другой. Аверина взяла его, собираясь сделать новый надрез в глубине раскрытой грудной клетки пациента, но вдруг замерла на месте.

Протяжная мелодия неожиданно зазвучала в ее ушах. Флейта… нет, это был свист, самый обычный свист, но от него у Елены снова все поплыло перед глазами, а руки перестали слушаться.

– Лена, сейчас будь очень осторожна, – голос Славы вывел женщину из оцепенения.

– Я делала это сто раз! – сердито бросила Елена. Но едва она занесла скальпель, как свист снова парализовал ее сознание. На лбу выступил пот, женщина тяжело дышала, и скальпель задрожал в ее руке. Силой воли она пыталась вернуться в нормальное состояние, но ничего не получалось.

– Что такое? – испугался Слава. – Лена, мы можем продолжать?!

– Минуту… одну минуту…

Кое-как собравшись с мыслями, Аверина сказала хрипло:

– Я в порядке. Могу продолжать.

– Не в таком состоянии, – возразил Слава, переглянувшись с анестезиологом и медсестрой.

– Это мой пациент! – рявкнула Аверина. – Операцию провожу я!

И занесла над пациентом скальпель в дрожащей руке.

– Что ты делаешь! Ты убьешь его! – ассистент попытался отвести ее руку.

– Не мешай мне! – Елена нечаянно зацепила скальпелем его щеку. На белый халат упали капли крови.

– Вон из операционной! – грозно повысил голос Слава.

– Пульса нет! Мы его теряем! – закричал анестезиолог.

Ассистент оттолкнул Аверину, и она словно отрешенно смотрела, как они вдвоем с анестезиологом пытаются реанимировать больного…А Мартин за стеной самозабвенно высвистывал свою протяжную мелодию. Ему было весело.

На негнущихся ногах Елена вышла из операционной и, словно в тумане, брела по коридору.

– Елена Васильевна, как все прошло? – бросилась к ней дочь Кравцова.

Елена молчала.

– Елена Васильевна! Что с моим отцом?! Он жив?! – в отчаянии закричала молодая женщина.Так ничего и не ответив, Аверина отстранилась от девушки и пошла дальше.

* * *

В тот день после занятий одноклассники Маши договорились снова собраться в кафе, где не так давно была достопамятная вечеринка. Только теперь по другой причине – они решили оказать моральную поддержку Кате. Потому что Катя устроилась в это кафе подрабатывать после занятий, и сегодня был ее первый рабочий день.

Когда Маша вошла в кафе, уже почти все были в сборе. Катя в форменной одежде старательно протирала барную стойку.

– Ну как первый рабочий день? – подошла к ней Маша.

– Это выступление – исключительно ради тебя. Только не оборачивайся, – шепнула Катя, косясь куда-то за спину Маши.

– Какое выступление? – Маша, разумеется, обернулась. Там за столиком сидели Дэн с Лизой и самозабвенно целовались.

– Говорила же – не смотри! Он же только и ждал, чтобы ты их заметила!

– И что? – пожала плечами Маша. – У них любовь, хотят – обнимаются, хотят – целуются.

– Конечно! Только почему-то эта любовь проснулась именно сейчас, когда зрители появились, – иронично ответила Катя. – Весь вечер на арене…

Катин голос оборвался на полуслове, как и все остальные звуки. Вокруг Маши стало вдруг темно, тихо и пусто, и не было больше рядом ни людей, ни самого кафе – только темень и тишина.

Она даже не успела удивиться такой странной метаморфозе, как из темноты выступил Ян:

– Ты играешь с огнем.

Маша поняла, что он имеет в виду, и равнодушно ответила:

– Мне все равно.

– Где Книга?

– Я ее выбросила. Она бесполезная! Она не помогла мне спасти ту девушку из дельфинария.

– Иногда мы проигрываем, – мягко сказал Ян. – Но не сдаемся.

– А я сдаюсь, – отрезала Маша. – Проигрывайте без меня.

Ян вздохнул с сожалением:

– Ты должна вернуть Книгу! Хочешь или нет, но ты та, кто ты есть.

– Без вариантов, – огрызнулась Маша. – Книга давно в мусоре!

– Ты потеряешь свою семью, – тихо и с горечью ответил Ян. – И уже ничего не сможешь сделать.

– Это угроза? Ты пугаешь меня?!

Ян молча покачал головой. Маша разозлилась, схватила его за плечи и стала трясти:

– Ты мне угрожаешь?! Угрожаешь?!

И снова вокруг стало светло, шумно и многолюдно, и Маша увидела, что трясет за плечи не Яна, а ошарашенную Катю.

– Аверина, ты чего?! – Катя наконец-то оттолкнула ее. – Сейчас Дэн решит, что ты от ревности сошла с ума!

– Извини…

Маша решила не обращать внимания на Дэна, пусть хоть на столе пляшет со своей Лизой. Куда больше ее беспокоила мама. Что с ней? Сначала этот сон, потом предупреждение Яна… Маша позвонила ей, но мама не взяла трубку. Спустя пять минут она позвонила еще, потом еще и еще – трубку по-прежнему не брали. Конечно, у нее сегодня сложная операция, но должна же она когда-нибудь закончиться! А время шло, и Машу одолевало мрачное предчувствие.

Ее грустные мысли были прерваны грохотом и криками. Маша подняла голову. Ну конечно же, это был Егор Нежин, одноклассник Маши, парень слегка без башни.Егор был готом и никогда не расставался с соответствующим прикидом. Он всегда лез на рожон и шел на конфликт со всеми, с кем только можно. Внезапные вспышки ярости были для Егора обычным делом, вот и сейчас он с остервенением лупил ногами музыкальный автомат:

– Давай играй, козлина!

Окружающие не решались вмешиваться – попадать Егору под горячую руку было чревато.

– Эй, ты чего, сломаешь! – возмутилась Катя, но Егор не слушал, продолжая яростно дубасить ни в чем не повинный автомат.

– Ну Егор, ты чего, – бросился к нему Стас и похлопал по плечу. – Мы пришли Катьку поддержать, а ты чего творишь…

Вместо ответа Егор сильным ударом сбил его с ног и принялся с остервенением пинать, так же, как до этого пинал автомат.

Маша решительно вскочила и бросилась к ним, готовая вмешаться в драку. Но тут из-за столика поднялся Дэн. Парой сильных движений он заломил Егору руки и оттащил от Стаса.

– Все, успокоился! – жестко велел он. – Успокоился, сказал!

Егор вырвался, окинул всех злобным взглядом и выбежал вон из кафе. Дэн постоял еще немного и тоже ушел. Остальные одноклассники столпились над пострадавшим Стасом, и тут Маша заметила валяющиеся на полу часы. Это были часы Дэна.