А ведь действительно!
— Принц! Осмотри сначала принца! — Я снова попыталась найти глазами Нолана.
— С ним все в порядке! — расправившись с курткой, Риан бесцеремонно задрал на мне рубашку. Холодные пальцы скользнули по ребрам раз, другой, и рубаха вернулась на место. — Повезло…
Пока я определялась, к чему относилось последнее слово, меня едва не оставили без штанов.
— Ух ты, черт! — Правое бедро сбоку украшал длинный тонкий порез.
— Присядь-ка, — приказал блондин, выхватывая из кармана маленький пузырек.
Движения Риана были быстрыми и четкими: раз — откупорил склянку, два — промокнул порез чистым платком, три — плеснул на рану мутноватую зеленую жидкость.
Боль вспыхнула ярким огнем, затмив собой сознание. Пытка продолжалась несколько мучительно долгих мгновений и оборвалась внезапно, вытолкнув меня на поверхность и оставив после себя легкое покалывание и общую слабость.
— М-м-м… — во рту было сухо, как в пустыне, тело все еще продолжало вздрагивать, а рубашка промокла от пота.
— Яд все-таки был, — медленно произнес Риан, стирая с краев раны желтую пену, и посмотрел на меня долгим странным взглядом.
— Ирье Керш! — Аджей собранный, сосредоточенный, а главное живой и невредимый, возник в поле моего зрения. — Ирсо Харжело ранен…
— Иду, — в мою сторону блондин больше не смотрел.
Когда они оба скрылись за спинами оцепивших нас с принцем солдат, Нолан подполз ко мне.
— Ты не ранен? — не смотря на заверения Наблюдателя, мне хотелось самой убедиться, что с мальчиком все хорошо.
— Нет, — лицо наследника было белее простыни. — Ты… Как ты? Очень больно? Ты так кричала…
— Кричала?! — Вот оказывается, почему у меня так болит горло. Я протянула руку, коснувшись щеки принца все еще дрожавшими пальцами, и попыталась улыбнуться. — Мне уже лучше…
Нолан обнял меня порывисто и крепко, уткнувшись носом в шею.
Он слишком хорошо понял, что произошло. Я чувствовала его страх и отчаянье.
Бедный ребенок…
* * *
Жалость — чувство отвратительное, деструктивное и глупое. Однако зачем-то оно нам дано. Понять бы еще зачем… Тем более, что последнее время оно слишком часто давало о себе знать. Вот и сейчас, глядя на несчастную мордашку Нолана, хотелось прижать его к груди, ронять слезы на вихрастую каштановую макушку и скорбно подвывать, затмив опытных плакальщиц. Делать это я себе, конечно же, сразу отсоветовала, решительно и жестоко задушив гадкое чувство.
Да, когда тебя пытаются убить в первый раз — это безусловно не слишком приятно, но потом как-то входит в привычку и уже не вызывает особо сильной бури эмоций. Можно даже сказать, что с течением времени очередное покушение, как ни парадоксально, но радует, горячит кровь, чувствуешь себя живым и кому-то нужным. Но это конечно приходит с опытом… и с возрастом. И ни над тем, ни над другим мы не властны. Все в руках высших сил, которые играют нами, словно переставляют фигуры на шахматной доске…
М-да… Оказывается, кроме жалости меня стало пробивать и на дешевую философию. Печальное зрелище…
К черту все! Пора брать себя в руки.
С тем, чтобы отвесить себя мысленного пинка, проблем как обычно не возникло, а вот помочь Нолану столь действенным образом, увы, было весьма сложно, в первую очередь в виду слишком большого количества свидетелей. Поэтому я решила идти другим более сложным путем. И всю его несчастность в купе с нарастающей штормовой волной жалости к себе я удачно перевела в другое русло, переключив внимание мальчика на меня любимую.
С видом находящегося при смерти скромного героя, только что спасшего мир от Вселенского Зла, я повисла на принце, и тоном, соответствующим озвучиванию последнего желания, попросила вынести меня с «поля боя». Последнее, надо отдать должное Лагри, расчистилось очень быстро. Всю ТарнОнлаидскую делегацию разоружили за считанные минуты, а путающихся под ногами придворных благополучно выставили из тронного зала. Хладное тело злоумышленника подбитой птицей распласталось на полу, рядом с ним над монументальной тушей Харжело шаманил Наблюдатель. Аджей обсуждал что-то, несомненно, крайне важное с начальником своей охраны. Другие телохранители и воины крутились поблизости. В общем, все были при деле. И только я, одной рукой уцепившись за Нолана, а другой — поддерживая штаны, застежку на которых спешащий на помощь блондин мне таки порвал, своей праздностью несколько выбивалась из осознающего всю серьезность положения коллектива.
Нолан легко купился на мои страдальческие гримасы(еще бы! да мне бы даже Гевар, ярый поклонник лицедейства, аплодировал бы стоя!) и взял дело, а точнее — тело, в свои руки.
Нет, я определенно еще очень даже ничего! Ведь и не каждая принцесса может похвастаться, что ее в весьма уже не юном возрасте носят на руках особы королевских кровей. Приятно, черт возьми!
Если б еще штаны не сползали…
— Диана! — стратегическое отступление было остановлено, когда до дверей оставалось не больше пары шагов.
— Мой герцог! — я приветственно махнула ногами в воздухе. — Позвольте мне проводить принца в его покои!
Аджей окинул меня строгим взглядом, споткнулся о полоску оголенной кожи со стороны филейной части, посмотрел на начавшего уже розоветь от натуги Нолана, который, похоже, совершенно не собирался со мной расставаться несмотря даже на испытываемые мной неудобства, и, наконец, милостиво кивнул.
— Это действительно будет не лишним. И оставайтесь с Его Высочеством пока я не освобожусь.
— Как прикажите, мой герцог! — бодро гаркнула я, всем видом выражая готовность служить отечеству, но махать ногами больше не стала, во избежание так сказать. Штанам оставалось совсем немного до позорящего хозяйку бегства.
Конечно, пронести меня весь путь до своей спальни принцу не удалось, тем более, когда я начала вслух размышлять о том, прикроет ли в веках мой славный подвиг мой же голый зад, и как вообще быть рыцарю в такой неловкой, и весьма щекотливой ситуации. Ведь в массах оседает, как правило, все имеющее окраску неприличности, и не затмит ли в таком случае моя оголенность происшествие в целом. При этом в своих рассуждениях я не скупилась на пошлости и глупости, в результате чего принц просто уже не имел возможности меня держать. Еще бы! Попробуй нести что-то тяжелое, давясь от смеха!
Так что до конечной цели нашего путешествия я все же дошла своими ногами, усердно хромая, но при этом продолжая иронизировать на тему подвигов, рыцарей и «сочувствующих». Последних, кстати, по пути нашего следования мы встретили превеликое множество: все с испуганно-жадными выражениями лиц и азартным блеском глаз. Судя по виду, они буквально таки горели желанием обсудить с нами последние события, но то ли этикет оказался сильнее потрясения, то ли сопровождающее нас каре суровых воинов не располагало к беседе, то ли их попросту пугали мои зверские гримасы, которые я беззастенчиво строила направо-налево: в общем, подойти к нам так никто и не решился. На все прилетающие издали обращения из разряда: «с вами все в порядке?!» Нолан, прибавляя шагу, отстраненно кивал. Это потому что если бы открыл рот, то начал бы истерично ржать, так как каждое подобное обращение я считала своим долгом соответствующим образом прокомментировать.
Короче говоря, когда мы переступили порог апартаментов принца, Нолан уже почти забыл, что всего полчаса назад его пытались убить. Однако во время осмотра моей раны(я осматривала, а мальчик лез под руку и всячески мешал) пугающие мысли вновь одолели наследника престола, и я снова взялась за поднятие его боевого духа, начав рассказывать все нелепые и забавные ситуации, которые со мной когда либо случались за время моей наемничьей карьеры. Начиная с нашего самого первого с Геваром заказа, когда мы не имели ни опыта, ни репутации, и взявшись выслеживать недоброжелателя некоего графа, сами были выслежены экономкой последнего, которая приняв за воришек, практически отлупила нас(мне прилетело один, а Гевару даже два раза) мокрым полотенцем, а мы так растерялись, что не придумали ничего лучше, как сбежать. И заканчивая, оставившим наиболее приятные воспоминания, деле об уничтожении дракона, за которое кроме приличных денег нам достался баснословно дорогой клинок потрясающей гномьей работы. На него мы, кстати, потом выменяли крепость Наргиз… Дракона мы тогда, понятное дело, убивать не стали, да и не собирались, если честно. Ящер вообще оказался отличным мужиком. А уж матерные перлы выдавал такие, что за ним впору было записывать. Да и вообще — наш человек, хоть и дракон. Используя старые связи, я нашла ему местечко в предгорье Вобараста. Гномы были не против, даже наоборот — жутко обрадовались живому дракону, и насколько я знаю, потом едва ли не пылинки с него сдували. А заказчику мы сдали все найденные в пещере Рико кости, честно сказав, что это все, что осталось от дракона. И это действительно было так, потому что Рико все свое золото и драгоценности прихватил с собой, а в его логове оставались только кости крупного рогатого скота и людей, то есть рыцарей, без спросу заглянувших на огонек. Доспехов от последних, кстати, тоже не осталось, их гному забрали на переплавку. В общем, это было одно из наших самых прибыльных дел. Мы обзавелись новым другом, укрепили отношения с горным народом и получили кучу денег, оставив с носом одного старого противного дурака. Эх, все бы дела были такими веселыми и удачными…
