Нолан насмеялся вволю, забыл про все свои неприятности, и потом даже заснул, уткнувшись мне в бок, а я занялась медитацией, направляя, как учили, все силы организма на ускорение регенерации. Конечно, рана была пустяковая, так — царапина, но при ходьбе тут же начинала кровить. И раз уж у меня выдался свободный часок, следовало потратить его с пользой.

В таком состоянии нас и застал Аджей. Он появился на пороге внезапно и практически бесшумно, оценил обстановку и молча кивнул мне, повелевая следовать за ним. Я и последовала, осторожно выбравшись из кровати, и прикрыв Нолана покрывалом. Мальчик так и не проснулся, а будить его я посчитала кощунством.

Аджей был мрачен, как грозовая туча, и немногословен даже за пределами спальни принца. И вроде бы совесть моя была перед ним почти чиста, но натренированная интуиция активно подавала сигналы, что на орехи мне точно прилетит. Поэтому весь путь до покоев герцога я развлекалась тем, что гадала, на тему чего мне могут выкатить очередные претензии.

Действительность как всегда оказалась гораздо интереснее размышлений о ней. Ибо Аджей не пытался ни снова трясти меня как грушу, ни насиловать на столе. Он прошел в комнату, плюхнулся в кресло и негромко сказал:

— Знаешь, мне уже надоело постоянно чувствовать себя дураком…

Тяги к философии я раньше в Рагдаре не наблюдала, а потому проявила максимум заинтересованности.

— …А противнее всего, когда за нос тебя водит кто-то из близких людей… очень близких…

Тут я с ним была полностью согласна, тем более что имела подобный опыт.

— …Предлагая тебе контракт, я вовсе не рассчитывал на безоговорочную преданность, но полагался на честь, верность и достоинство Охотников, воспетые легендами…

На это я не удержалась и поморщилась, — и чего только люди не придумают. Вечно бы им навешать ярлыков! У нас никогда не было подобной приверженности каким-то высоким идеалам. Да, свои принципы, безусловно, имелись, к примеру, принцип свободы от принципов, но в основном нашу стратегию поведения я бы объяснила четкой постановкой задач и поиском кратчайших путей их решений.

— И что же я получил в итоге?! — Аджей перевел на меня печально-проникновенный взгляд, но закончил с неожиданной ожесточенностью: — Скользкую как змею, лживую предательницу!

Повисшая за этим обвинением тишина, наверное, должна была прерваться моими опровержениями и объяснениями, но один из принципов Охотников так же заключался в том, чтобы игнорировать оценочные характеристики, не имеющие никакого отношения к выполняемому поручению — это, во-первых. А во-вторых, нет никакого смысла оправдываться раньше времени, для начала следует выяснить, на чем базируются обвинения: таким образом можно получить много новой неожиданной информации, а заодно и оппонент выговорится, и даже возможно немного успокоится.

— Что ты молчишь?! — не выдержал, наконец, Аджей.

— Ты ни о чем меня не спрашивал, — пожала плечами я.

— Ах да! Извини. Я же не задал вопрос, — вот теперь он начал заводиться. — Только смысл его задавать?! Ты же, как всегда не ответишь!

А вот переливать из пустого в порожнее было совсем не интересно. Пришлось конкретизировать.

— Аджей, я понимаю, ты устал и расстроен, так тем более давай не будем тратить время на разговоры «ни о чем». Ты не доволен тем, как я выполняю свою работу?

— Да ты вообще ее не выполняешь! — зло прошипел герцог. — Тебя постоянно нет рядом, когда надо. И я уже молчу о том, что у тебя, похоже, появился новый объект для охраны!

— Тебя сегодня ничего не угрожало, — как смогла объяснила я свое поведение.

— Спорный вопрос. — Принимать мои объяснения Аджей явно не желал. — Однако от случайностей никто не застрахован. Харжело, вон, лежит при смерти.

— Если он лежит при смерти, значит, так и было задумано, — бесстрастно ответила я. — А по поводу, того, что меня иногда не бывает рядом, так этот пункт мы обговаривали отдельно при заключении контракта.

— О, да! Конечно! Как же я мог забыть этот пункт! — глаза Рагдара сверкнули яростью. — А то, что вы ведете свою отдельную игру вместе с Наблюдателем, тоже, наверное, имеет свое логичное обоснование и к нашей договоренности не относится?!

— Если ты о том, что несколько раз мы были близки, то — да, не относится.

— Я о том, что вы оба знаете, где Гвиоль, а я вот, к примеру, не знаю. И это довольно таки странно, так как он давал присягу именно мне.

— Так безопаснее, — я очень надеялась, что мои чувства на лице не отразились.

— Ах, вот как! Безопаснее, значит… — В голосе герцога явственно слышались угрожающие нотки. — И отправить его из города, не согласовав это со мной, тоже, наверное, безопаснее?!

Изо всех сил пытаясь придать лицу отстраненное выражение, я молча отвела глаза, в то время как мои мысли были очень громкими, очень активными и очень нецензурными.

Что значит отправить Адора из города? Откуда Керш знает то, чего знать не должен?..

Что вообще за хрень тут происходит?!

— Сядь, — приказал Аджей, кивнув мне на диван. — И смотри мне в глаза… Вот так. Хорошо… Теперь рассказывай.

Черт! И что мне ему сказать? Что я ни ухом, ни рылом?! Что за этим последует? На что рассчитывал Наблюдатель, сообщая информацию об Адоре? И он ли ее сообщил? Если он, то это возможно какая-то хитрая подстава с целью заставить меня действовать. Он хочет за мной проследить? А если не он? Если подобными сведеньями разжились шпионы Аджея? И… вдруг Адора уже нет там, где я его оставила?!

От последней мысли сделалось совсем не весело.

Ладно, попробуем что-нибудь узнать.

— Покинуть город, в принципе, не такая плохая идея, — осторожно начала я.

— Безусловно, — хмыкнул Рагдар. — Особенно в компании элиссы Тиро.

Я закашлялась, стараясь замаскировать изумление, но быстро взяла себя в руки.

— За неимением более подходящей компании…

— Диана, — голос Аджея стал подозрительно ласков, — я, по-твоему, так похож на идиота?!

— Нет! — Прогрессирующего идиотизма я за ним никогда не наблюдала. — Аджей… сегодня так много всего произошло… это покушение… и вообще…

— Значит, по-хорошему не хочешь?! — ласка в голосе приобрела подозрительно-пугающую тональность.

— Может, ты вкратце изложишь, что тебя беспокоит, и задашь вопросы? — высказала я свои тайные желания.

— Я уже задал вопрос: что вы с Кершем задумали?

Ха! Я вообще ничего не задумывала. Только стоит ли об этом сообщать? Не сделаю ли я этим хуже? Адору, к примеру… Черт! И молчать нельзя и говорить опасно.

— Хм… Видишь ли, Риан довольно скрытный парень, и никогда особо не торопился посвятить меня в свои планы…

— Диана, ты издеваешься?! — в голосе герцога было больше недоверия, чем негодования.

— Нет… — я оторопело похлопала глазами. — Аджей, прости, но я что-то туго соображаю…

Да я вообще не соображаю! Что делать? Куда бежать?

Эх, была — не была, спрошу прямо:

— Откуда у тебя информация об отъезде Адора и Трин?

С минуту Рагдар сверлил меня злобно-изучающим взглядом, потом хмыкнул:

— Ага, так я тебе и сказал.

— Аджей, пойми меня правильно, — я сделала очень озабоченное лицо и наклонилась вперед, выразительно глянув по сторонам, как будто боялась быть подслушанной, — одно дело, если тебе сообщил это лично ирье Керш, и совсем другое — кто-то посторонний. В нашей ситуации, мы не можем рисковать…

Ну, если это не сработает, то просто не знаю, что еще придумать…

Герцог повелся. И мне даже плакать захотелось от умиления.

— Наблюдатель мне сказал.

— А что конкретно?

— Что завтра элисса Тиро покидает Эвиноллу и отправляется в родное поместье, а в сопровождающие попросил отрядить Гвиоля.

— И?!

— Когда я сообщил, что его нет в замке, Керш ответил, что ты приведешь его после полудня… И я хочу знать, Диана, что все это означает?!.. Диана!.. Ты меня слышишь?!

— А?! — я отвлеклась от изучения рисунка обивки кресла за плечом герцога. Взгляд Рагдара был выжидающим, его губы сжались в жесткую складку. — Аджей, думаю, тебя должно успокоить то, что я скажу… О планах Наблюдателя я ничего не знаю. О том, что элисса Тиро уезжает, узнала от тебя сейчас, равно как и о том, что завтра приведу во дворец Адора.