— Прекрасно. И я надеюсь, вам не составит труда предупредить о… хм… чрезвычайном положении неожиданных посетителей.

— Конечно, элисса… Будьте спокойны, элисса…

— Тогда можете идти, — ласково улыбнулась я.

— О, да!.. Прошу прощения, — толстячок отвесил мне низкий поклон, и при этом зачем-то дрыгнул левой ногой.

Итогом этого, видимо, крайне учтивого пируэта, стал опрокинутый с лавки жестяной таз, с грохотом покатившийся по полу. Слуга подпрыгнул, а потом присел, прикрыв голову руками, что выглядело весьма забавно. Перехватив мой любопытно-ироничный взгляд, толстячок опомнился, подхватил таз, но при этом уронил на пол стопку чистых полотенец, запутался в них, споткнулся, выпустил свою ношу, и упал сам.

В этот момент дверь в общий зал распахнулась, и на пороге появился Адор.

— Что здесь происходит?.. Диана?!

Готова поспорить, мне снова удалось удивить своего приятеля.

— Да, в общем, ничего особенного, — невинно ответила я. — А вы ступайте, любезный, ступайте. Оставьте все как есть. После уберете.

— О, да… — слуга поднялся с пола и смущенно одернул рубашку, но его глаза, перебежав с меня на Адора, тут же блеснули внезапной догадкой. — Я понимаю!.. О, да!.. Как прикажите… Именем герцога, конечно… Да… Я все понимаю…

Радостно бормоча себе под нос, неуклюже раскланиваясь и бросая на нас косые взгляды, толстячок в обнимку с тазом, наконец-то, выкатился за дверь.

— Диана… — Гвиоль вопросительно поднял брови, ожидая объяснений.

— Адор! — я повисла у него на шее.

Очень верно, кстати, все рассчитала: как раз в этот момент в дверном проеме вновь показалась круглая физиономия местного банщика. Он тихо охнул, хмыкнул, но закрыл дверь раньше, чем Адор успел обернуться.

— Диана, — рука Гвиоля коснулась моей спины, — что это значит?

— Ничего, — выдохнула я ему в ухо. — Абсолютно ничего не значит! — И звонко чмокнув приятеля в щеку, отошла на пару шагов. — Ты меня искал?

— Нет, — ответил Адор. — А что ты тут… — он нетерпеливым резким жестом обвел рукой помещение, — как… и вообще… — Тут его лицо сменило выражение с удивленно-непонимающего на возмущенно-непримиримое. — Диана! Я требую объяснений!

И, конечно же, это его «Я требую объяснений!» относилось совсем не к тому, что я делаю в мужской купальне.

— Давай не здесь, — быстро предложила я. — И, пожалуйста, не кричи так громко, у нас с тобой свидание, в конце концов.

— Свидание?! — у Адора вытянулось лицо.

— Ну, раз уж я здесь, а ты пришел, — объяснила я очевидное.

Очевидное было очевидным только мне, потому что Гвиоль непонимающе тряхнул головой и нахмурился.

— Слуга, — прошептала я, и глазами указала на дверь. — Он думает, что у нас свидание. И совсем не стоит его в этом разубеждать.

— Почему? — тупо переспросил мой собеседник.

— Потому что, — услышав шорох за дверью, я снова повисла на Адоре.

Глаз вновь порадовало круглое раскрасневшееся лицо слуги.

— Ой, извините, — фальшиво воскликнул он, окидывая нас жадным взглядом. — А я вот тут вино… фрукты принес… Еще раз прошу меня простить.

— Диана, что происходит? — недовольно спросил Гвиоль, отстраняясь от меня, когда дверь за любопытным банщиком закрылась.

Я была почему-то уверена, что на самом деле Адор отпускать меня не хотел, но в моих действиях чувствовал подвох, а еще был на меня немного зол.

— Рада тебя видеть, — тихо сказала я.

И это, как всегда, было правдой. Я действительно была очень рада видеть его живым и здоровым. Мне хотелось передать ему глубину моих чувств, дать понять, что он напрасно злится и не доверяет мне. Я не держу камень за пазухой, не пытаюсь его обмануть. Мы с ним на одной стороне.

В этот момент я еще больше уверилась в правильности своих действий.

Мне сложно было объяснить все это словами, и я снова протянула руки, чтобы обнять Адора, но он перехватил мои запястья. Во взгляде его было подозрение и, кажется, даже обида.

— Ты что, мне не веришь? — удивилась я.

— К чему эти женские уловки?! Что за игру ты затеяла?

Ответить я не успела, потому что, во-первых, за дверью опять послышались шаги, причем явно не одного человека, а, во-вторых, полотенце, обмотанное вокруг меня, внезапно развязалось. Я было дернулась его подхватить, но Гвиоль моего маневра не понял и только сильнее сжал запястья. В результате полотенце упало к моим ногам. Адор в ту же секунду разжал руки, я, понимая, что не успею поднять свои импровизированные одежды с пола, и из прикрытия остается только мой приятель, шагнула вперед, обнимая его за плечи, и в этот момент дверь открылась.

— Какого черта?! — рявкнул Гвиоль, оборачиваясь, и тем самым невольно ставя в известность всех желающих относительно моего пикантного вида.

И…

И в комнате повисла пауза.

Основной состав героев застывшей скульптурной группы остался неизменен. Разве что в центральной композиции произошли некоторые подвижки, и конечно поменялись выражения лиц участников, правда, не у всех: Лагри был, так же как и в прошлый раз, бесстрастно спокоен, а я с трудом сдерживала смех. Адор был ошарашен и смущен, Аджей изумлен и раздосадован, а Риан… Взглянув на Риана, мне почему-то расхотелось смеяться. Совсем. От его взгляда мне стало очень холодно и даже неловко. Его глаза были пустые, ни презрения, ни отвращения, ни злости, ни ненависти. Пустые глаза, обращенные на пусто место. И этим пустым местом была я.

— Полагаю, Его Высочества здесь нет, — сказал Рагдар почти нормальным голосом, но все же не удержался от шпильки: — Вижу, Диана, ты приняла к действию мое пожелание.

Конечно, мне следовало промолчать, но я не удержалась:

— Так точно, Ваша Светлость! Согласно вашему распоряжению, провожу время с пользой!

Аджей задумчиво покачал головой и вышел вслед за Наблюдателем. Квентин же задержался. Не обращая на нас внимания, прошел мимо, осмотрел купальню, и только на обратном пути бросил:

— Гвиоль, за мной.

Когда дверь за доверенным лицом герцога закрылась, я быстро шепнула Адору:

— Постарайся освободиться раньше. Я буду ждать в твоей комнате.

Он кивнул и вышел, не глядя на меня.

В условленном месте я оказалась через час, — свежая, бодрая и сытая. Все-таки укрепляющее зелье творит чудеса, и принятой дозы мне должно было хватить на двое суток точно.

В комнату Адора я забралась через окно, по уже знакомому мне маршруту, — очень уж не хотелось привлекать к себе внимание и делать нашу встречу, после случившегося в купальне недоразумения, достоянием общественности. К тому же это было крайне не выгодно для реализации моего плана.

Не прошло и пяти минут, как в коридоре послышались приближающиеся шаги, дверь распахнулась, и в комнате появился Адор. Не зажигая света, он прошел к открытому окну и только оттуда шепотом позвал:

— Диана?!

— Я здесь, — тихо отозвалась я, отлепляясь от стенки шкафа, и подошла ближе. — Если хочешь, зажги свет.

Он покачал головой, но потом все же зажег свечи, закрыл окно и задернул шторы. Желтые огоньки задрожали, разгоняя мрак, по комнате тут же заплясали причудливые тени. Адор устало потер лицо руками и тяжело опустился на кровать, я присела рядом, так, чтобы свет падал мне на лицо: знала, что для моего приятеля это важно. Людям бывает сложно общаться, когда они не видят своего собеседника, особенно если разговор предстоит серьезный.

Адор понял мой маневр, хмыкнул и сказал невесело:

— Все равно ведь ничего не пойму. Смотри в глаза — не смотри…

— У нас мало времени, — напомнила я. — Спрашивай, что хотел узнать.

Тонкие губы Гвиоля скривились в горькой усмешке.

— Все. Хочу узнать все.

— Обо всем мы будем говорить долго. Твой первый вопрос?

— Ты работаешь на… — Адор сделал паузу, скривился, и закончил совсем не так, как собирался, — на Альянс?

— Нет, — ответила я. — Если хочешь, могу поклясться. Ты, наверное, не все знаешь об Охотниках. Мы всегда выполняем только один заказ. Нас невозможно перекупить. Только один заказ. И за следующий никто не возьмется, пока не выполнен предыдущий. Это одно из Правил.