Для Аджея мое появление тоже не прошло незамеченным, он бросил на меня косой взгляд, потом присмотрелся внимательнее и резко остановился. Идущие сразу за ним, включая меня, тоже затормозили, а вот остальные отреагировали с запозданием, и я не без злорадного удовольствия услышала, как в последних рядах тихо матерятся: там явно кто-то на кого-то налетел.

Рагдар уже открыл рот, чтобы, как я полагаю, высказать некоторые соображения на мой счет, как вдруг к нашему обществу присоединился Наблюдатель, внезапно вынырнувший из другого коридора.

Надеюсь, никто не заметил, как у меня дернулся глаз…

Ирье Керш вид имел отстраненно надменный и в мою сторону даже не смотрел, но его распухший нос и разбитая губа говорили сами за себя. Аджей молча оглядел его помятую физиономию, потом уделил непродолжительно внимание синяку на моем лице и, не говоря ни слова, двинулся к тронному залу.

Прочесть эмоции герцога по его затылку я, конечно, не смогла, но одно было неоспоримо: наш разговор откладывался. И это не могло не радовать.

А еще не могло не радовать, что Риан чуть заметно прихрамывал…

Мероприятие прошло вполне пристойно. Главы государств непринужденно побеседовали о погоде и состоянии дорог, народ наелся и напился на халяву и под бодрую мелодию отправился растрясать казенные харчи. Никто ни на кого не покушался, и в целом все были благодушны и доброжелательны.

Король Газнара — досточтимый Арчибальд Минорэ — сославшись на усталость, удалился в свои покои еще с середины торжества. Через четверть часа Нолан тоже ретировался, отговорившись головной болью. Рагдару же объяснять причину своего ухода было уже просто некому. Придворные, преимущественно изрядно набравшиеся, были заняты танцами, к тому же они давно привыкли к тому, что регент частенько покидает общество не прощаясь, а Наблюдатель… Наблюдатель переглянулся с герцогом, и покинул зал вместе с ним.

До лестницы мы прошествовали молча, нарушая тишину коридоров только бряцаньем оружия, а, ступив на первую ступеньку, Аджей огорошил меня заявлением:

— Диана, у тебя есть два часа свободного времени. Надеюсь, ты проведешь его с пользой, — скользнувший по моему лицу взгляд задержался на опухшей щеке. — Потом жду тебя в своих покоях.

Сказать, что это было неожиданно — ничего не сказать. Рагдар редко самолично выделял мне свободное время, и еще реже сообщал об этом при посторонних.

А еще более странным было то, что никто кроме меня этому не удивился. Мужчины, все кроме Риана, смотрели в мою сторону скорее выжидающе, с видом: «Ты все еще здесь?!». А вот ирье Керш скучающе разглядывал кованые перила, демонстрируя равнодушие и непричастность.

— Вопросы? — нетерпеливо спросил Аджей.

Я задумчиво заправила за ухо прядь волос. Вопрос у меня был: «Как и когда они успели спеться?», но озвучить его я не могла.

— Никак нет, Ваша Светлость! — Я вытянулась в струнку, сделав по обыкновению лихое и придурковатое лицо. — Разрешите идти?

Рагдар не ответил, лишь выразительно мотнул головой, что означало не иначе: «исчезни с глаз моих!».

И я ушла.

А что еще оставалось?! Не бежать же за ними с криками: «Ну, возьмите меня с собой! Ну, пожалуйста!». И красться следом, прячась за гобеленами, рыцарскими доспехами и чахлыми деревцами в кадках, смысла тоже не имело. Тем более, что я приблизительно представляла, куда именно собралась эта делегация. И если догадки мои верны, то ничего подслушать или подсмотреть мне все равно не удастся, а, следовательно, я не видела никакой причины мешающей мне воспользоваться временным отстранением от службы. В конце концов, принять ванну я так и не успела, а ведь предстоит еще ночное дежурство. Поэтому довольно мурлыкая себе под нос, я удалилась в сторону купальни.

Дворцовая купальня на манер городской бани разделялась на мужскую и женскую половины. Мужская, что характерно, располагалась налево от входа, женская соответственно — направо, а посередине имелся общий зал, здорово смахивающий на оранжерею, — так много в нем было растений, — где стояли низенькие столики и диванчики. Здесь умытое благородное общество баловалось фруктами и легким ягодным вином.

По случаю позднего часа и проходящих массовых увеселений в другой части замка, в общем зале было тихо и сумрачно, и только проходы к купальням освещались шипящими масляными лампами.

Я, как и полагается приличной женщине, повернула направо и толкнула дверь женской половины. В нос мне тут же ударила смесь разнообразных запахов: медуница, лаванда, клевер, ваниль, крапива и мята. Только за одно это я и любила женскую купальню — здесь всегда приятно пахло.

Из неприметной дверки выскользнула немного заспанная служанка и с легкой заминкой предложила свою помощь. Слуги во дворце относились ко мне по-разному: кто-то старательно делал вид, что не замечает, считая меня так же кем-то вроде обслуживающего персонала, кто-то наоборот полагал, что раз я особа, приближенная к регенту, со мной стоит быть повежливее, а кто-то просто побаивался и старался не попадаться на глаза. Эта служанка была как раз из последних, поэтому, получив на свое предложение отказ, тут же ретировалась обратно в подсобку.

Из вещей я оставила при себе только три кинжала, остальное забросила в шкафчик, закрыла замок, подхватила из стопки чистое полотенце, и только толкнув следующую дверь, ведущую к бассейнам, поняла, что в купальне я все-таки не одна.

В самом дальнем углу обнаружились две хорошо знакомые мне по утреннему обыску барышни. Блестящие глаза девушек, восторг предвкушения на их лицах и общая оживленность ясно говорили о свежее задуманной грандиозной пакости. Я даже непроизвольно попятилась назад, увидав их хищные улыбки, и подумала, не маловато ли оружия взяла с собой. Бояться мне, конечно, и в голову не приходило, но разозленная женщина, жаждущая мщенья, вдвойне опаснее жаждущего мщения разозленного мужчины. А если женщины две… И с разозленным мужчиной судьба сегодня уже сводила… К тому же что-то мне подсказывало, что ни очередной скандал, ни два трупа Аджея не порадуют, а расстраивать его не хотелось.

В общем, я решила не рисковать. Безусловно, существовала вероятность, что девушки замышляют что-то совсем не против меня. Что это я, действительно, о себе возомнила?! Однако проверять это на практике, да еще и после столкновения с Рианом, да еще и перед ночным дежурством, совершенно того не стоило.

Барышни были столь поглощены друг другом, что не заметили, ни моего появления, ни поспешного ухода, а я тихонько притворив за собой дверь и завернувшись в полотенце, потопала в мужское отделение, искренне надеясь, что там никого не окажется.

Собственно так и вышло. На встречу мне выкатился только лысенький пузатенький слуга в рубашке с рукавами, закатанными до локтей, и подвернутых штанах.

— Что прикажет благородный ирье… — привычно начал он, но, присмотревшись, осекся, вытаращил глаза и слабым голосом переспросил: — элисса?! — Надо отдать должное, слуга оказался опытным и с растерянностью справился очень быстро. — Уважаемая элисса! Прошу простить, но вы ошиблись дверью. Позвольте вас проводить…

— В мужском отделении никого нет? — деловито перебила я и, не дожидаясь ответа, шагнула к двери.

— Э… Никого… Но элисса…

— Никого, — согласилась я, закончив осмотр помещения. — И как я полагаю, никто и не появится. В любом случае я быстро управлюсь.

— Но элисса… Вы ошиблись. Вам нужно женское отделение. Оно с другой стороны…

— Любезный, — тон я выбрала верный, потому что толстячок захлопнул рот и даже втянул голову в плечи, — вы знаете, кто я? — Слуга быстро закивал, остановив взгляд на моих кинжалах. — Так вот, именем герцога Рагдара, мужское отделение закрыто для посещений на ближайшую четверть часа. Вы имеете что-то возразить?

— Нет. Но…

— Так все-таки возражения имеются? — я сокрушенно покачала головой и поправила ножны на предплечье.

Беднягу передернуло.

— Нет! — воскликнул он. — Никак нет. Прошу прощения, элисса… Как скажите, элисса…