Их взгляды встретились. Она говорила ему что-то, чего Даган не мог понять, но Рокси думала, что он должен знать. Даг видел ожидание в ее глазах.

Ее ресницы затрепетали.

Голова безвольно откинулась в сторону.

– Рокси! – Даган задохнулся от нарастающей боли. Она обожгла его точно жидкий азот, оставляя ледяной ожог отчаяния, когда он подумал, что Рокси в Потустороннем мире вне предела его досягаемости. Он знал, что любой бог может забрать ее, но это точно будет не Сет.

Ресницы затрепетали, и глаза вновь открылись.

– Па…ра…зиииит.

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять. « Паразит».

– Да, я заслужил, – но он понятия не имел, почему Рокси думала, что так важно сказать ему это сейчас угасающим голосом.

Его ответ взволновал ее. Зеленые глаза вспыхнули, и она покачала головой. Он понял неправильно. Чтобы она ни пыталась сказать ему, он понял это превратно, а время уже на исходе.

Губы Гайджи сжимались, пока не превратились в твердую тонкую линию. Он собирался разорвать сердце. Даган чувствовал это.

– Я взываю к своему праву сына Сета и повелеваю отпустить сердце. Заберешь ее душу, Гайджи, и я потребую твою, – пообещал он.

Жнец замер. Даган видел, как шок промелькнул на его лице. Даг чувствовал, как напрягся Аластор, и смотрел на них обоих, но не осмеливался отвести внимание от Гайджи. Он уже сделал ошибку, которая, вероятней всего, будет стоить Рокси Тэм жизни.

Он не собирался забивать крышку ее гроба еще одним промахом.

Его слова повисли в воздухе. Он никогда не использовал свое положение, никогда не упоминал имени старика. И он с радостью заплатит любую цену, поскольку если в посланном Гайджи взгляде и был какой-то намек, то только тот, что Дагана ждут большие неприятности.

Сверкнув глазами, Гайджи разочарованно зарычал:

– Ты выбираешь чуждую? – слова сквозили презрением.

– Я хочу сохранить ей жизнь по собственным причинам, – отрезал Даган. – Ты не имеешь права задавать вопросы. Я забираю у тебя эту привилегию.

Гайджи уставился на него, лицо превратилось в непроницаемую маску. Затем он отпустил сердце и вытащил пустой кулак из груди, оставляя зияющую рваную дыру и фонтан крови.

Рокси лежала, удерживаемая лишь Даганом и Аластором за талию.

И повисла она на руках мужчин мертвым грузом.

 – Аластор, убери его нахрен отсюда, пока я не забрал его душу и скормил Сету, словно шоколадное суфле.

Эти слова вырвали Рокси из темноты и боли. Резкий и низкий голос принадлежал Дагану, но звук казался каким-то металлическим, далеким, словно раздавался из узкого извилистого туннеля.

Что-то двигалось рядом с ней. Рокси душила такая тяжесть, словно на грудь давил целый мусоровоз. Она попыталась передвинуться, оттолкнуть, но руки и ноги налились свинцом, напрочь отказываясь повиноваться. Дернувшись, она поняла, в каком положении находится. Рокси больше не стояла, а лежала на спине. Она почувствовала запах земли, влажных листьев и гнили.

« Возможно, я умерла!»

Появилось чувство, словно она маленькая лодочка в темном бушующем море. Пытаясь обрести якорь, Рокси повернула голову к Дагану.

– Она Дочь Исет.

« Нет, дерьмо. Вмажьте жнецу в награду».

Как его назвал Даган? « Гайджи». Ей было знакомо это имя. Оно означало охотник. Ищейка. Она нашла это забавным, но не смешным.

А затем задумалась, откуда его знает . «Гайджи».Ответ плавал вне досягаемости, и она позволила ему ускользнуть. Рокси слишком замерзла, слишком устала. Мысли убегали от нее.

– Гайджи, о чем, черт побери, ты думал? Она не представляла угрозы, – раздался твердый и суровый британский акцент. Сознание ускользало. Пытаясь плыть против сильного течения, у Рокси ушла секунда на понимание сказанного. Это говорил третий жнец душ.

– Она Страж Исиды. Это достаточная угроза.

Рокси попыталась сосредоточиться, но думала лишь о том, что не ошибиться с именем. Гайджи. Охотник. Ищейка.

Охотник, и главная цель – она. Нет, не так. Он охотился за кем-то другим. Рокси хотела сбросить паутину с разума и найти в куче мыслей одну ясную. Вместо этого разум подсовывал ей сладкую вату.

– Забери его с собой, Аластор, – раздался голос Дагана совсем рядом. Голос взвинченный и злой. Малейший толчок, и Даган потеряет остатки самообладания.

– Куда?

– Куда угодно, только подальше отсюда. Идите выслеживать Сетнэхт. Узнайте, что сделало Фрэнка Мартина таким особенным. – Очередь четко отрывистых слов. Словно пули. – Затем наладь отношения с Ксафаном и его наложницами. Сгладь сегодняшнее фиаско, прежде чем оно перерастет в войну.

Рокси попыталась открыть глаза, или возможно они уже были открыты, просто она не могла видеть. Точно она знала лишь одно: руки Дагана до боли сжали ее грудь. Она хотела оттолкнуть его, но была слишком слаба. Она замерзла и дрожала, поэтому позволяла ему делать с собой все, что пожелает, поскольку думала, что Даган Крайл — наименьшая из ее проблем.

Рокси ощущала металлический и сладковатый запах крови. Только он не пробуждал голода, и это означало одно – это ее кровь.

« Проклятие!»

Послышался шорох и череда слов, сказанных тихим сердитым голосом. Рокси не разобрала их, только уловила интонацию. Или возможно она ничего не слышала. Ни звука. Может вокруг только холодная и безмолвная пустота, а голоса звучат лишь в голове, выползая из открытой могилы самых темных кошмаров.

Перед ней пронеслось залитое слезами лицо матери. Рокси увидела блестящее серебро в руке, почувствовала, как тяжелая цепочка облегает шею. Услышала мужской голос. Ей не нравился этот голос. Он пугал ее. Затем темнота вновь окутала её.

Она понятия не имела, где находилась и как долго, но внезапно ощутила внутри себя ножи. Нет не ножи. А гудящую и жужжащую пилу, измельчающую кожу и кости. Мука вырвала Рокси из небытия. Она кричала, раздирала горло, но не могла произнести ни звука. Ей не хватало воздуха Крики, полные ужаса и страха, эхом отдавались в голове и сердце.

– Рокси! – имя прозвучало как команда, одно слово отодвинуло ее от пропасти бессмысленной паники. – Я должен поднять тебя, это будет больно.

Больно?Как Риане? Также? Или несоизмеримо сильнее?

Мысли о Риане чуть не погубили ее, перекрывая физическую боль другой агонией. Воспоминания и желания. Рокси могла почувствовать подушку в руках.

– Рокси! Мать твою! Оставайся со мной!

Она знала этот голос с хрипотцой, словно крем-брюле, только теперь он звучал жестче. Резче.

Внезапно до неё дошло значение слов, и боль в груди сменилась другой, когда все подробности происходящего свалились, словно тележка с горки. Она умирала!

– Мое сердце, – выдавила Рокси.

– Все еще в груди, но висит на волоске.

– Кровь. – На одно единственное слово ушла вся концентрация. Рокси хотела, чтобы Даг понял.

– Да, ты потеряла много крови.

« Нет! Он заблуждается. Почему не понимает?»

– Грудь разорвана, ребра сломаны. Левое легкое повреждено.

«А, так вот почему так трудно дышать».

Или, возможно, это потому, что он склонился над ней, сжав грудь. По крайней мере, так казалось. Рокси попыталась потянуться и остановить Дагана.

– Не разговаривай. Я пытаюсь остановить кровотечение. Ты мешаешь.

«Что, по его мнению, она должна делать? Склеить себя и подняться на ноги?»

Она сделала попытку заговорить. Пустая трата сил. Каждый вздох – удушье, каждый удар пульса – мука.

Заставив себя открыть глаза, Рокси сосредоточилась на Дагане. Он – обсидиановая тень в кромешной темноте ночи. Ничтожный свет, просачивающийся сквозь кроны деревьев, мерцал в его золотистых волосах, заставляя глаза блестеть. Жнец выглядел жестоким, злым. В чертах мелькало что-то еще, но Рокси не смогла найти нужного слова.

– Не умирай! Нет, я не отпускал тебя.

«Итак, есть стимул».

Рокси скользнула языком, пытаясь облизать губы, но рот оказался сухим.